Этот айсберг представлял собой огромную стену льда, длиной, как определил на глаз Джек, чуть ли не в четверть мили. Внушительна была и высота, она превышала надстройку судна. Айсберг имел искривленную зазубренную поверхность, как и передний, сползающий во фьорд край ледника. На поверхности айсберга виднелись расселины, большая — посередине, другие поменьше; с краев малых расселин стекали ручейки голубой талой воды, которая, проделав небольшой путь, вновь замерзала, а с краев срединной расселины вода стекала потоками, исчезавшими в недрах громадины. Впечатляла и ширина айсберга, он почти перекрывал выход из фьорда.

— Три четверти этого айсберга находятся под водой, — пояснил Маклауд, нарушив молчание. — Вы видите полтора кубических километра замерзшей воды весом по меньшей мере в полтора миллиона тонн.

— Льда этого айсберга хватит всем барам мира, — усмехнувшись, заметил Костас.

— Илулиссатский ледник ежедневно сбрасывает во фьорд двадцать миллионов тонн льда, — добавил Маклауд. — Этого достаточно для того, чтобы снабжать Нью-Йорк питьевой водой в течение года.

— Это — столообразный айсберг, — подала голос Айнува. — Большая редкость для Арктики. Такого большого я в жизни не видела.

— А почему он не раскололся? — спросил Костас.

— У этого айсберга необычайно компактная кристаллизованная структура. Чтобы его расколоть, айсберг надо взорвать. Но его прочность нам на руку. На этом айсберге можно проводить буровые исследовательские работы, чем мы, кстати, и занимаемся. Сейчас там работают наши люди. Присмотритесь и увидите около айсберга два «зодиака».

— А почему для бурения выбран именно этот айсберг? — поинтересовался Джереми, который до того лишь внимательно слушал, обогащаясь новыми знаниями, но теперь, чтобы понять до конца вопрос, проявил присущие ему въедливость и дотошность.

— Этот айсберг уперся в подводный порог и пока неподвижен, ибо оторвался от языка глетчера. Работать на нем практически безопасно. А вот на глетчере работать нельзя: он движется с большой скоростью. Не годятся и айсберги, которые кувыркаются.

— А давно он оторвался от ледника? — спросил Джек.

— Около трех месяцев назад. Лановски произвел изометрическое моделирование процесса сползания айсберга и его дальнейшего движения до порога во фьорде. Можно продемонстрировать?

— Пожалуйста, — ответил Лановски и нажал на несколько клавиш на клавиатуре компьютера.

На экране появилось трехмерное изображение фьорда, ограниченное с одной стороны языком глетчера, а с другой — подводным порогом, в который уперся айсберг, успев своим фронтом надвинуться на него. Ниже был показан канал, прорытый айсбергом во время движения, после того как он отделился от ледника.

— Желоб в дне моря ведет к порогу, — пояснила Айнува. — Айсберги с чрезмерно большой осадкой, прокладывая себе путь, трутся о дно и перетирают донные отложения. Это явление приводит к стерильному биотопу, [6]лишенному жизни. Однако проходит время, и жизнь в таких местах восстанавливается, как лес на месте пожарища, приводя даже к большему разнообразию живых организмов. Это подтверждают взятые нами пробы. От айсбергов есть и другая польза. Джеймс сказал, что вы, Джек, наблюдали, когда летели сюда, как айсберг сползает во фьорд. Так вот, когда айсберг откалывается от глетчера, апвеллинг [7]приносит много полезных питательных веществ. Это приводит к размножению рыбы.

— А айсберг стабилен? — спросил Джек.

— В настоящее время — да, — ответил Лановски. — Конечно, под воздействием приливно-отливного течения он то поднимается приблизительно на три метра, то опускается. Происходит и постепенное разрушение основания айсберга, что может привести к нарушению равновесия. Если этот процесс пойдет интенсивно, верх айсберга перевесит нижнюю часть и он потеряет остойчивость. Если при этом случится землетрясение, разразится шторм или произойдет большое сползание льда во фьорд, который станет подпирать айсберг, то при высоком приливе он может даже перевернуться.

— А это возможно?

— Большого сползания льда во фьорд в течение ближайших нескольких дней, по моим расчетам, не ожидается. О землетрясении, естественно, нет и речи, а вот шторм вполне вероятен.

— Здесь случаются локальные штормы, — пояснила Айнува. — Они вызываются тем, что холодный воздух Гренландии встречается с теплыми массами с океана.

— Однако сильные штормы в этих местах крайне редки, — продолжил Лановски. — Последний наблюдался около семи десятилетий назад, в 1938 году.

— И все-таки когда разрушится этот айсберг? — спросил Джек.

— К сожалению, этого я определить не могу, — смущенно сказал Лановски и уставился в пол, словно бессилие науки в этом вопросе являлось его собственным упущением. Затем он тяжко вздохнул и продолжил: — Сейчас лето, полярный день. Айсберг вскоре может разрушиться, да и сползание глетчера вполне может ускориться. Поэтому я советую в течение ближайших двух дней закончить все работы на айсберге, а капитану отвести судно от берега еще на две мили.

— Нам надо поспешить и с тем делом, что привело вас сюда, — сказал, обратившись к Джеку, Маклауд.

Он взял со стола лежавшую на нем рацию и протянул эскимоске; та направилась к выходу, а Маклауд продолжил:

— Пока Айнува осведомляется, как идут работы на айсберге, поговорим с Джоном Чини, гляциологом НАСА. Пойдемте к нему.

Джон Чини, человек солидной комплекции, одетый в джинсы и клетчатую рубашку, сидел за столом у дальней стены. Встав и поздоровавшись с Джеком и его спутниками, он выдвинул на метр из лежащего на столе круглого продолговатого футляра прозрачный пластиковый цилиндр диаметром около десяти сантиметров. Усевшись снова за стол и тыкая в цилиндр карандашом, Чини стал давать пояснения, на техасский лад растягивая слова.

— Это — блок льда. Эту пробу мы взяли вчера из айсберга, о котором вы только что говорили. Большая часть пробы — кристаллизованный лед с сердцевиной, мутной от пузырьков воздуха. Другую часть пробы составляют вот эти голубые прослойки, получившиеся из замерзшей талой воды. Глетчер время от времени сверху подтаивает, а потом замерзает снова. Отсюда и прослойки в структуре льда. Но когда глетчер подтаивает, он вбирает в себя осадки, иногда содержащие атмосферные загрязнения, результат неразумной человеческой деятельности. Вот видите, эта прослойка сильно загрязнена. В структуре айсберга она — слабое место.

— Мы провели подготовительные работы, — сказал Маклауд, — и хотели произвести взрыв вдоль прослойки, но потом отказались от этой мысли, решив, что от взрыва может пострадать то, что мы нашли в пробе льда.

— А что вы нашли? — спросил Костас.

Чини выдвинул пластиковый цилиндр еще на метр.

— Вчера мы уже собирались свернуть работы на айсберге, когда один из наших коллег обратил внимание вот на это образование в пробе.

Чини провел карандашом по нужному месту. Часть пробы длиной в полметра была похожа на темную волокнистую массу.

— Это образование не имеет ничего общего с донными отложениями, — улыбнувшись, сказал Маклауд.

— Да это же кусок дерева! — удивленно воскликнул Костас.

— Так и есть. Это — дерево, вмерзшее в лед около тысячи лет назад. Оно выглядит немного обугленным. Возможно, причиной этому возгорание, а может, оно просто почернело от времени. По нашему мнению, возраст этого дерева — тридцать лет. Мы добыли еще один подобный кусок и отправили его на анализ в лабораторию ММУ с вертолетом, на котором вы, Джек, сюда прилетели. Результаты анализа получим сегодня вечером.

— Это дерево, конечно, не местное, — сказал Костас. — В Гренландии нет высокорослых деревьев.

— А теперь, Джон, покажите результаты сканирования, — попросил Маклауд.

Чини включил компьютер и, жестикулируя, произнес:

— Это изображение в высоком разрешении, полученное сонаром. Вы видите верхнюю часть айсберга. Серые полосы отделяют кристаллизованный лед, сформировавшийся в четвертичном периоде, ото льда, образованного замерзшей талой водой.