– Нет, – выплюнула она. – Ты не любовью занимался, а подчинял меня. Заставлял признать твое превосходство. Так вот, я не признаю!

Его смех был тихим и злым.

– Да ведь ты – маленькая ханжа! Раскаиваешься, что пришлось по вкусу, так что ли? – Он скатился с кровати, схватил отброшенное полотенце и обернул вокруг бедер, подходя к ней. – Ты бы предпочла, чтобы я тебя изнасиловал. Тогда ты считала бы себя жертвой.

– Я и есть жертва! Ты не оставил мне выбора.

– Ты хотела этого. Я ясно видел, что ты выбрала.

– Нет! – воскликнула она. – Я не могла… Это всё ты! Ты …

– Я заставил тебя желать этого? Ну, хорошо, пусть так, – протянул он.

– Нет ничего хорошего в том, что ты сделал со мной.

Куин мгновение изучал ее, а затем равнодушно пожал плечами.

– Будь по-твоему, – он, не спеша, подошел к комоду и вынул чистую рубашку. – Я должен вернуться в Лондон. Поеду сегодня, не хочу, чтобы ты меня задерживала. Карета за тобой прибудет завтра.

Ноэль не поверила его словам.

– Это все часть твоей системы, не так ли? Получаешь от женщины, что хочешь, и затем отбрасываешь. – Она кинулась к нему и схватила за руку, впившись пальцами в жесткие мышцы. – Ну, на этот раз все иначе, потому что я ничего так не желаю, как оказаться покинутой тобой!

Он смахнул цепляющиеся пальцы, глаза наполнились издевкой.

– На твоём месте, я бы на это не рассчитывал.

– Будь ты проклят! – бушевала Ноэль. – Что ты от меня хочешь?

– Все еще никак не поймешь, да? Ты моя, и я не разбрасываюсь тем, что имею, кроме как на моих условиях.

Ее лицо ожесточилось.

– За прошедших несколько дней я решила, что была несправедлива к тебе. Но сейчас убедилась, какой глупой я оказалась. – Она выбежала из коттеджа, прежде чем он смог заметить ее слезы.

Куин уставился на открытую дверь.

– Может быть, это я глупец, – сказал он тихо.

Когда Ноэль вернулась в дом, мужа уже не было. Остаток дня Ноэль скакала на крепкой спине Каштановой Леди, превозмогая гнев. С безрассудной импульсивностью она металась по пустоши, пытаясь забыть свою боль.

В конце дня начался дождь, и она поспешила вернуться, не рискуя быть опять застигнутой грозой на торфяниках. В коттедже было тепло и сухо, но ничего, чтобы развлечься: ни книг, ни пера с чернилами. Ничего, чтобы могло отвлечь Ноэль от мучительных воспоминаний о Куине, который привел ее в исступленный восторг, неведомый ей никогда прежде, глумясь над ней.

В янтарном свете единственной свечи она опустилась на кровать, положила голову на руки и заплакала.

Громкий стук в дверь разбудил ее, окоченевшая, она выбралась из кровати, с удивлением обнаружив, что комната залита солнечным светом. Стук повторился. Она доковыляла до двери, приглаживая рукой растрепанные волосы.

Экипаж, обещанный Куином, ожидал снаружи, головы упряжных лошадей были неразличимы, окутанные облачным паром их горячего дыхания в холодном воздухе. На пороге стояла сухопарая средних лет женщина, чьи острые черты явственно выказывали крайнее любопытство.

– Миссис Коупленд? – осведомилась она невозмутимо, несмотря на странное одеяние Ноэль.

– Да.

– Ах, превосходно. Мы нашли вас без затруднений. Она оттеснила Ноэль в коттедж и разместила на столе небольшой саквояж и несколько одежных коробок. – Я Эдвина Типтон. Ваш муж, любезный мистер Коупленд, был мне представлен нашим приходским священником и попросил сопроводить вас в Лондон.

– О?

– Он поручил заверить вас, что вашу лошадь доставит грум. До чего обаятельный мужчина! – щебетала она, не обращая внимания на огонь в глазах Ноэль. – Клянусь, что вы, конечно же, удачливейшая из женщин, имея такого мужа, благословенного не только привлекательной наружностью, но и сострадательной натурой.

– Прошу вас, просветите меня, мисс Типтон, – холодно произнесла Ноэль, – как вы смогли распознать сострадательную натуру моего мужа?

Женщина выглядела поражённой.

– Ну, когда он поведал о вашем состоянии, конечно же. Дорогой мистер Коупленд счел необходимым довериться мне. Он всячески заверил, что ваши припадки временные, и ни при каких обстоятельствах я не поощрю вашу неуравновешенность.

– Припадки! – фыркнула возмущенная Ноэль. – Да ведь этот подлый…

– Сейчас, сейчас, миссис Коупленд. Вы не должны расстраиваться. – Она сняла крышку с одной из коробок на столе. – Только взгляните, что я привезла вам. У нас есть превосходная портниха, из Лондона, разумеется. Дорогой мистер Коупленд приобрел эту одежду, чтобы заменить ту, которую вы уничтожили во время одного из ваших маленьких… недомоганий. – Она, казалось, не слышала приглушённого рычания Ноэль, открывая одну коробку за другой, извлекая шляпку, обувь, два платья и даже шпильки. – Неудачно, конечно, что ваше приданное было брошено в огонь, но зачастую неприятнейшая сторона супружества становится причиной несколько странного поведения деликатно воспитанной невесты.

Как раз в этот момент, мисс Типтон извлекла предмет нижнего белья настолько интимный, что даже она побледнела. Она отбросила это, как если бы само прикосновение к чему-то, столь обольстительному, могло скомпрометировать ее.

Впервые за весь день Ноэль улыбнулась и озорно прокомментировала.

– Как вы легко можете увидеть, мой муж отличается животными потребностями.

Но мисс Типтон не так-то легко было обескуражить.

– Глупости, моя дорогая! Ваш муж замечательный человек, который заботится о вас. Я заварю немного чая, пока вы одеваетесь, а затем мы можем отправляться. Я знаю, что ваше заветнейшее желание, как можно скорее воссоединиться с милым мистером Коуплендом.

– Мое самое заветное желание, мисс Типтон, чтобы душа замечательного мистера Коупленда гнила в аду.

Помимо мимолетного сочувствующего взгляда, компаньонка Ноэль никак не отреагировала на ее высказывание и продолжила бойко чирикать, практически не замолкая на всем долгом пути в Лондон. Когда городские предместья наконец показались в поле зрения, Ноэль выдохнула беззвучную благодарственную молитву, чувствуя, что еще один день послушав про «дорогого мистера Коупленда», она бы кинулась через экипаж и придушила попутчицу.

Саймон добрался до Нортридж Сквер сильно уставшим. Он несколько дней был в отъезде, расследуя слух, что Королевский флот готовит к спуску на воду три новых фрегата. Неудачная поездка усугублялась беспокойством о Ноэль. Коротенькое сообщение от Куина, доставленное посыльным в то утро, когда сын и невестка исчезли почти три недели назад, содержало слишком мало, чтобы развеять его опасения. Саймон слишком хорошо знал своего сына, чтобы питать какие-то иллюзии относительно того, как Куин отреагирует на обман.

Путешествие, из которого он возвращался, пришлось на неудачное время. Слишком много одиноких часов в экипаже в компании только собственных мыслей, и Саймону не особо понравилось то, что он надумал о себе.

– Добрый вечер, сэр, – приветствовал Томкинс, открывая парадную дверь для своего работодателя. – Надеюсь, поездка была приятной.

– Чертовски отвратительная, на самом деле. Есть ли известия от моего сына?

– Да, сэр. Мистер Коупленд вернулся два дня назад.

– Вернулся, в самом деле? Хотел бы увидеть его прямо сейчас.

– Конечно сэр. Он в гостиной.

Саймон отдал шляпу и пальто Томкинсу и отправился на поиски сына. Когда дверь открылась, Куин лениво поднял взгляд от вечерней почты, которую читал.

– С возвращением, Саймон.

– Где Ноэль?

– Даже не скажешь «привет»?

– Она наверху?

Куин сложил газету.

– Она не здесь.

– Черт побери, Куин! Не играй со мной. Если ты обидел ее…

– То что? Не забывай, она моя жена, Саймон. Благодаря тебе я могу делать с ней все, что пожелаю.

Со вздохом Саймон рухнул в кресло возле окна.

– Тебе ведь это не нравится, не так ли? – насмехался Куин. – Ты все время к этому стремился, но теперь, когда добился победы, она для тебя уже не так много значит? – Он поднял стакан бренди со столика возле своего кресла и медленно покрутил. Когда он заговорил, слова были грубыми и обвиняющими. – С чего бы это, Саймон? Может потому, что твои чувства по отношению к жене сына вовсе не отеческие? Это на самом деле было обманом, когда вы оба позволяли мне думать, что она твоя любовница, или ты спал с ней все это время?