— Что ж, великодушный поступок.

На фоне вереницы зверств и убийств это казалось причудой.

— Так вот, потом был бой, когда фатимиды вернулись. Погибли граф Блуаский Стефан, герцог Бургундский и другие достойные люди. Наш король бился как лев, но сарацины оттеснили его в сухой лес, и пустили огонь, словно травили зверя. Небеса хранили нас, и наш король спасся. Он добрался до Рамлы, где почти не было наших людей, а сарацины шли войском по следу. Балдуин вновь попал к фатимидам в ловушку. Но тут явился какой-то эмир и повел его по подземному ходу. Благородный Балдуин не хотел уходить и бросать своих подчиненных. А они умоляли его спастись во имя короны. Так вот, когда король Балдуин и несколько человек оказались у стен Асура, тот незнакомый эмир признался, что он муж облагодетельствованной мусульманки!

— Поучительная история. Когда-нибудь об этом сложат легенды.

— Да… Работы сейчас хватает! Множество рыцарей продолжает прибывать сейчас из Старого Света.

Повисла пауза. Роже предложил еще вина. Гуго заметил, что бывший оруженосец стал разбавлять вино теплой водой на манер византийцев.

— Еще мне дали феод. Небольшая деревня. Пшеница, виноград, масличные деревья, финиковые пальмы. Я женился на Мариам, она сирийка. Мои слуги теперь — сирийские христиане.

Гуго прекрасно понял причину замешательства бывшего даумазо. Теперь Роже был сеньором, обремененным семьей, и хорошо обжился в доме.

— Ты можешь пользоваться домом, сколько тебе угодно, Роже. Я не знаю, на сколько здесь задержусь, но мне нужен лишь угол. Прикажи Мариам постелить мне в комнатке наверху. А, мон даумазо Ролан, — Гуго улыбнулся, — твое место уже занято, Роже! Мон даумазо Ролан и мой слуга Жюрден не займут много места. Еще нужно поставить Мистраля и купить двух-трех лошадей.

— Спасибо, сеньор! Я обязательно куплю собственный дом, но цены так выросли за последнее время. Благодарю Вас, сеньор. Жюрден — вы назвали его в честь Иордана? С лошадьми придумаем. А какой судьбой Вы, сеньор, вернулись в Святую Землю?

— Мой сюзерен граф Гуго из нашей Шампани пожелал переехать сюда. Мы приплыли с ним первыми. На днях прибывает остальная дружина — около двадцати человек со слугами и конями.

— С дружиной? Граф хочет пополнить войско нашего короля?

— Возможно.

— Нам не хватает мечей… Уже были в церкви Гроба Господня?

— Граф Гуго очень набожен и хочет явиться туда вымытым и в чистых одеждах.

— О-о, это верно, сеньор. У нас работают целых три бани! Люблю я эти дела! На востоке знают толк в хорошей головомойке! Еще король Балдуин строит дворец, множество храмов и замки. Сеньор, у нас… в этом доме… здесь, я ничего не менял. Все книги, как велели Вы, под замком, ни одна не пропала. А-а, вот еще! Мариам!

Роже протянул сынишку жене и бросился к стене с фреской.

— Взгляните, сеньор, мы нашли тайник! Прямо вот здесь, — Роже подошел к фреске и указал на прикрытое круглым фатимидским щитом место у самой стенки. — Смотрите! Смешно, но Ваша Суламифь показывала на него пальцем!

Гуго посмотрел на фреску. Действительно, изящная девичья рука, протянутая за цветком, указывала именно на тайник, обнаруженный совершенно случайно.

— Сеньор, там не было денег, — искренне заверил Роже.

— Брось, мон шер. Я знаю, если бы были, ты бы никогда не взял.

— Разумеется, сударь. Этот дом — Ваш.

Роже отодвинул щит. В полу имелось небольшое углубление.

— Мы решили переставить сундук. Он тяжелый, как черт! Пол проломился, и вот, мы обнаружили это! — новоиспеченный рыцарь и счастливый семьянин опустился на колени и осторожно заглянул внутрь.

Углубление было размером локоть на локоть. В щель проползло несколько серых мокриц и теперь они сновали, напуганные светом. На каменной плите, выстилавшей дно тайника, лежало два свертка из выделанной кожи. У Гуго зашумело в висках. Чем-то они напоминали сверток с пергаментами карт, найденными им раньше. Вероятно, и сами карты когда-то покоились здесь, в замурованном подполье. А, значит, убитый старик знал, с чем имеет дело.

Стараясь вести себя невозмутимо, Гуго небрежно взял оба свертка и встал:

— Разберусь, когда будет время. Роже, покажи моему слуге, где можно разместить вещи. Я должен переодеться сейчас и идти к своему сюзерену.

Почему-то закружилась голова и слегка затошнило. Неужели, от вина? Ведь он совсем мало выпил.

— На самом деле я хотел посмотреть, что там внутри, — признался, наконец, Роже и кивнул на свертки. — Но Господь наказал меня, и меня тогда чуть не стошнило. Голова болела дня два…

Комнатка наверху оказалась точно такой, как Гуго её когда-то оставил. Только наглухо закрыты ставни, и пыль густо засыпала полы, кровать и сундук. Было заметно, что здесь бывают и крысы. Выросшая, как из-под земли служанка заелозила ветошью по столику и полам. Шерстяной коврик, прикрывавший пятно натекшей тогда из старика крови, был все тот же. Служанка схватила его, чтобы вытрясти пыль и крысиный помет, и шевалье тотчас отвернулся.

Когда возня с уборкой была завершена, и Гуго де Пейен, наконец, остался один, пришло время размотать свертки. От волнения перехватило дух, по спине потекли капельки пота. Гуго стянул с себя камзол и остался в нижнем белье. Стало намного легче.

Судя по весу — внутри был камень или металл. Содержимое приятно холодило горячие ладони. Дрожащие от волнения пальцы подергали тесьму — узелок не поддавался. Тогда рыцарь выхватил нож и перерезал веревки.

Старая шагреневая кожа пахла сыростью и чем-то кислым — может, от гниения её опускали в уксус. Гуго развернул свертки. Внутри не было монет, там не было ни бирюзы, ни сапфиров. В одном лежал покрытый узором рыжей ржавчины массивный ключ, в другом — знакомая чем-то фигурка. Гуго вдруг пронзила мысль, что его также тошнило, и кружилась голова, когда он взял из руки мертвого старика серебристую фигурку варана. И так же покалывало пальцы. Только на этот раз фигурка была другой. Какая-то хищная птица. Да, конечно, орел. Орел с полусогнутыми крыльями и головой в профиль. Гуго на всякий случай перекрестил предметы. Они не зашипели, не расплавились, как воск от огня, и никуда не исчезли.

Рыцарь немного успокоился. Возможно, обе фигурки и ключ имели отношение к картам. Возможно, были привезены из тех мест, где не ступала нога белого человека. Когда, кому и зачем, и для чего применялись?

В дверь постучали, и Гуго неохотно ответил. Вошли Ролан со слугой Жюрденом, неся доспехи рыцаря и тюки с вещами. Гуго поблагодарил их и отпустил. Потом быстро отыскал свежую одежду, пристегнул меч и вышел. Ключ он сунул в сундук. А фигурку… Фигурку он сунул в карман. Она явно была непростой.

Найденная фигурка Орла оттягивала карман плаща. Так раньше к излишне развевающимся полам одежд подвешивали свинцовые гирьки. Гуго улыбнулся, подумав, что своими нарядами крестоносцы все больше становятся похожими на римлян или византийцев. Накатила тоска по ушедшим дням и погибшим соратникам, и крестоносец пошел к сюзерену обходным путем — через центр города мимо храма Гроба Господня.

Задумчиво вынув из кармана Орла, шевалье покатал между пальцев шнурок, привязанный к шее птицы и, немного посомневавшись, отважился надеть талисман.

У графа Шампанского уже был готов ужин, и собирались гости. Удивительно, но за несколько часов граф уже освоился и обосновался. Слуги обежали рынок и лавки, и стол, застеленный новой скатертью, был вскоре накрыт. Среди обычных хлеба, сыра, оливок, розовели окорок и ветчина. Приятно пахло жареным мясом. Сам хозяин дома стоял в гостиной, украшенной фреской, и разговаривал с каким-то немолодым монахом в черной рясе и белым крестом — такие носили иоанниты. За попечение госпиталя в последнее время к ним приклеилось прозвище — госпитальеры.

— А, Гуго, мон шер, как я рад! — граф встрепенулся и сам подошел к Гуго, схватив обеими руками ладонь своего вассала. Лицо его было столь радостно, словно он не видел шевалье де Пейена уже несколько лет. Поначалу Гуго де Пейен списал это на общее воодушевление, охватившее сюзерена по приезде в Иерусалим.