Аманда прибыла двадцать минут спустя со Слоаном, упрямо шагающим рядом, и обнаружила тетю, рассказывающую Ливингстону семейную историю и одновременно показывающую восхитительный комод восемнадцатого столетия.

— Уильям, я очень сожалею, что опоздала.

— Не стоит. — Ливингстон бросил на Слоана единственный взгляд и пришел к выводу, что Аманду не удастся сделать пропуском в Башни. — Ваша тетя — самая очаровательная и знающая из хозяек.

— Тетя Коко знает о мебели больше, чем любая из нас, — согласилась Аманда. — А это Слоан O'Рили. Архитектор, проектирующий реконструкцию Башен.

— Мистер О'Рили. — Рукопожатие вышло коротким. Слоан заранее невзлюбил все превосходные характеристики потягивающего херес антиквара. — Работа здесь, должно быть, представляет настоящий вызов.

— О, я справляюсь.

— Я только что рассказывала Уильяму, как медленно и утомительно просматривать все старые бумаги. Не настолько уж возбуждают эти сокровища, как представляет пресса. — Коко просияла. — Но я решила провести еще один séance. Завтра ночью, в новолуние.

Аманда изо всех сил попыталась сдержать стон.

— Тетя Коко, уверена, что Уильяму это неинтересно.

— Напротив. — Ливингстон направил все свое обаяние на Коко, пока в голове зрел план. — Я и сам с удовольствием поприсутствовал бы, если бы не имел неотложных дел.

— Тогда в следующий раз. Не пройти ли нам наверх…

Прежде чем Коко смогла закончить фразу, через двери террасы ворвался Алекс в сопровождении спешащей Дженни и смеющейся Сюзанны. У всех троих были перепачканы руки и джинсы. Прищурив глаза, Алекс затормозил перед Ливингстоном.

— Кто это? — потребовал он.

— Алекс, не будь назойливым. — Сюзанна поймала его запястье, пока мальчик не заляпал грязью желтовато-коричневые сшитые на заказ брюки гостя. — Извините, — начала она, — мы возились в саду, но я сделала ошибку, упомянув мороженое.

— Не извиняйтесь. — Ливингстон заставил себя изобразить улыбку. Если и было что-то, что он ненавидел больше собак, так это маленькие неряшливые дети. — У вас… чудесные дети.

Сюзанна сжала ладонь сына, пока тот не взбунтовался.

— Нет, они совсем не такие, — бодро заявила она. — Но мы работает над этим. Не будем вам мешать.

Когда она потащила детей на кухню, Алекс стрельнул прощальным взглядом через плечо.

— У него плохие глаза, — заявил он матери.

— Не глупи. — Она взъерошила его волосы. — Он просто разозлился, потому что вы почти столкнулись с ним.

Но Алекс торжественно взглянул на Дженни, которая одобрительно кивнула:

— Как у змеи из «Рикки-Тикки-Тави» [13].

— Только шевельнись, и я атакую, — произнес Алекс, неумело имитируя злой голос из мультфильма.

— Ох, как страшно, ребята, у меня от вас мурашки по коже. — Сюзанна рассмеялась, слегка вздрогнув. — Последний моет посуду после мороженого, — и подала им креманки, потирая внезапно озябшие руки.

— Вот видишь, — Аманда быстро поцеловала Слоана в щеку, — все прошло не так уж плохо.

Но тот не собирался так легко утихомириться.

— Он болтался здесь почти пять часов. Не понимаю, почему Коко пригласила его на ужин.

— Потому что он обаятельный и неженатый мужчина. — Она засмеялась и обвила руками шею Слоана. — Вспомни заварку.

Они стояли на морской дамбе в декоративной открытой беседке. Слоан решил, что сейчас такое же удачное время, как и любое другое, чтобы прикусить шею Аманды.

— Какую заварку?

— Ну… м-м-м… эту… которая подсказала тете Коко, что появится важный для нас мужчина.

Слоан переключился на ее ухо.

— А я-то решил, что это я.

— Возможно. — Она удивленно вскрикнула, когда он укусил ее. — Дикарь.

— Иногда во мне просыпается чероки.

Аманда отклонилась назад, пристально изучая его лицо. В кроваво-красных лучах заката кожа Слоана отсвечивала медью, зеленые глаза настолько потемнели, что казались черными. Да, в этих выдающихся скулах, скульптурном рте, буйных рыжеватых волосах явно проступали черты предков с обеих сторон — кельтов и чероки, — а и те и другие были воинами.

— А ведь я ничего не знаю о тебе. — И все же не возникало ощущения, что она занималась любовью с незнакомцем. Едва он коснулся ее, она узнала его. — Только то, что ты архитектор из штата Оклахома, закончивший Гарвард.

— Ты убедилась, что я люблю пиво и длинноногих женщин.

— Это да.

Слоан ясно видел, насколько это важно для нее, поэтому смиренно уселся на парапет спиной к морю.

— Ладно, Калхоун, что ты хочешь выведать?

— Не хочу допрашивать тебя. — Снова всплыла прежняя нервозность, не позволяя расслабиться. — Просто ты-то знаешь обо мне все самое главное: семья, окружение, амбиции.

Любуясь ее движениями, Слоан вынул сигару, раскурил, затем начал рассказывать.

— Мой прапрадед покинул Ирландию, отплыв в Новый Свет, где направился на запад заниматься охотой. Настоящий горец. Он женился на женщине из племени чероки и прожил с ней достаточно долго, чтобы породить трех сыновей. Однажды он ушел на охоту и не вернулся. Сыновья основали факторию [14]и изрядно преуспели. Один из них выбрал себе невесту по переписке, хорошую ирландскую девушку. Они завели кучу детей, включая моего дедушку. Он был коварным старым дьяволом: скупил много земли, когда она шла по дешевке, затем, переждав, продал гораздо дороже. Поддерживая семейную традицию, женился на ирландке, рыжеволосой вспыльчивой красотке, которая наверняка сводила его с ума. Должно быть, он сильно любил ее, потому что свою первую нефтяную скважину назвал в ее честь.

Очарованная рассказом Аманда моргнула.

— Нефтяную скважину?

— Он назвал ее Мэгги, — усмехнулся Слоан, выдохнув дым. — Это доставило ей такое удовольствие, что он дал такое же имя и всем остальным.

— Остальным, — растерянно повторила Аманда.

— Мой отец принял компанию в шестидесятых, однако старик не перестает вставлять свои два цента. Он до сих пор злится, что я не вошел в семейный бизнес, но я хотел заниматься строительством и был уверен, что «Сан Индастриз» обойдется без меня.

— «Сан Индастриз»? — Аманда чуть не подавилась. Это был один из самых больших конгломератов в стране. — Ты… я и понятия не имела, что ты богат.

— Ну, или моя семья, что одно и то же. А в чем проблема?

— Ни в чем. Просто мне бы не хотелось, чтобы ты решил, что я… — она беспомощно затихла.

— Заинтересовалась мной из-за денег? — Слоан со смешком выдохнул дым. — Милая, я точно знаю, что ты польстилась на мое шикарное тело.

Он обладал удивительной способностью возбуждать в ней одновременно желание ругаться и хохотать.

— А ты и правда тщеславный болван.

Слоан отбросил сигару и обхватил ее руками.

— Но ты меня любишь.

— Может быть. — С деланной неохотой она обняла его. — Чуть-чуть.

Смеясь, подставила ему губы. Его рот сначала дразнил, потом набросился горячим требовательным поцелуем, руки, сперва нежные, нетерпеливо ласкали ее, пока Аманда не прильнула к нему, бездумно утопая в неге.

— Как ты это делаешь со мной? — пролепетала она, в то время как Слоан покусывал ее влажные приоткрытые губы.

— Что делаю?

— Заставляешь хотеть тебя до боли.

Хрипло застонав, Слоан припал ртом к ее шее.

— Пойдем в дом. Пора выделить мне комнату.

Она наклонила голову, предоставляя ему больше свободы.

— Какую комнату?

— В которой я якобы буду ночевать, а тем временем стану спать с тобой.

— О чем ты говоришь?

— О сексе до потери пульса. — Прекрасно понимая, что находится на грани того, чтобы уложить ее на твердые холодные плитки, Слоан отстранил Аманду подальше от себя. — И я говорю, что останусь здесь, пока не подключат охранную систему.