— А какая мне разница! Это же ребенок твоего Алекса, пусть он и беспокоится! — Барни принялся избивать Эмилию ногами, стараясь наносить удары по животу.
— Перестань! Это твой ребенок! Я могу это доказать. Ему всего три недели. У меня есть заключение врача!
— И врачу, значит, дала своих денежек. Ну как же, ты теперь у нас зарабатываешь! Ты теперь богатая. А то, что человек, который содержал тебя столько лет, прозябает в нищете, что он вынужден занимать деньги у любовницы, чтобы приехать к жене, это тебя не волновало?
— Барни, ты же сам меня бросил! Прошу тебя, прекрати, я не хочу потерять ребенка!
— Потом родишь от мужа еще одного.
Перед глазами Эмилии все плыло. Она понимала, что еще несколько минут, и он забьет ее до смерти. В последнем отчаянном рывке Эмилия оттолкнула Барни и побежала к двери. Она выскочила на площадку. Барни, рыча, как дикий зверь, бросился за ней следом. Эмилия понимала, что не успеет вызвать лифт, муж догонит ее раньше. Она бросилась к пожарной лестнице, надеясь спуститься по ней и позвать консьержа на помощь.
Эмилия уже открыла дверь, ведущую на лестницу, как острая боль внизу живота пронзила ее. Она схватилась за живот. Эмилия понимала, что теряет такого долгожданного ребенка. От этой мысли у нее не осталось сил на то, чтобы сопротивляться дальше. Она со стоном опустилась на ступеньку лестницы, но новая волна боли пронзила ее. Эмилия почувствовала, как между ее ног потекло что-то теплое. Она провела рукой по своим бедрам. Когда же она подняла руку и смогла сфокусировать свой взгляд на ней, то увидела, что вся ее ладонь в крови. Эмилия не смогла выдержать этого, она потеряла сознание.
В этот момент Барни выскочил на лестничную площадку. Он увидел, как глаза Эмилии закатились, а ее лицо приобрело мертвенно-бледный цвет. Она начала сползать вниз по стене. Барни сообразил, что через несколько секунд она начнет падать с крутой лестницы, и кинулся, чтобы подхватить Эмилию. Но тут же остановился, понимая, что тогда его обвинят в избиении жены. А так, если сейчас Эмилия упадет с лестницы, он сможет сказать полиции, что все эти повреждения она получила при падении.
Барни стоял на площадке и смотрел, как падает тело его жены, ударяясь о каждую ступеньку. Ему казалось, что все происходит, как при замедленной киносъемке. Наконец тело Эмилии замерло на нижней площадке. Барни постоял еще несколько секунд и пошел к лифту.
Уже через десять минут Барни вовсю изображал убитого горем мужа несчастной женщины, которая по нелепой случайности упала с ужасной лестницы.
На все вопросы полицейских он твердил только одно:
— Она ждала ребенка! Мы так хотели этого ребенка!
Вскоре его оставили в покое, заставив дать обещание, что он, как только придет в себя, сразу же позвонит в полицию, чтобы рассказать, как все произошло.
Барни решил ехать в больницу вместе с Эмилией. Он считал, что так будет достовернее. Пока что Барни старался не думать о том, что будет, когда его жена придет в себя. Он считал, что к тому времени сумеет как-то выкрутиться. К тому же вероятность того, что Эмилия не выживет, была велика, о чем ему честно сказал врач.
Барни уже представлял себя наследником Эмилии, которая, как он успел узнать, имела пакет акций очень прибыльного предприятия. Он не имел понятия о том, сколько Эмилия сделала, чтобы ее ресторан стал прибыльным. Барни уже успел уверить себя, что его жена получила эти акции только потому, что спала с Алексом.
От приятных размышлений о том, как он будет жить на деньги Эмилии, Барни оторвал врач, который просил назвать группу крови его жены. Но Барни никак не мог вспомнить. Хотя еще до свадьбы Эмилия назвала ему свою группу крови и спросила, какая у него, чтобы в экстренных случаях всегда знать, чем можно помочь близкому человеку.
После напряженных попыток вспомнить группу крови жены Барни сказал врачу, что лучше позвонить ее матери. Уж Лора-то группу крови любимой дочери точно помнит. Ну а пока врачи будут звонить в Дюрант, искать там Лору, может быть, будет уже поздно.
Окончательно в себя Барни пришел уже в белом коридоре больницы. Он осмотрелся, пытаясь понять, где сейчас его жена. Он увидел табличку «операционная» на двери дальше по коридору и понял, что сейчас врачи борются за жизнь Эмилии. Барни не был уверен, что хочет пожелать им успеха.
Итак, разговаривавшая с Эмилией Элли поняла, что с ее подругой творится неладное. Судя по обрывкам разговора и по звукам, которые Элли услышала, пока связь не прервалась, Барни пытался ударить Эмилию. Элли не верила, что мужчина может избить беременную женщину, но все же беспокойство закралось в ее сердце. Она долго не могла найти себе места, пыталась дозвониться Эмилии домой и на работу. Но домашний телефон молчал, а в офисе постоянно отвечали, что миссис Берроуз еще не приходила. Только около пяти часов вечера Элли решилась позвонить миссис Личстоун.
Лора не могла говорить, ее душили рыдания. Элли сразу же поняла, что случилось что-то ужасное. Она заставила Лору рассказать, что же случилось с Эмилией.
Разъяренной фурией Элли влетела в кабинет Майкла, где, как это уже стало обычным, сидел Алекс. Элли кричала что-то бессвязное о Барни, ребенке и о том, что Эмилии уже, возможно, не помочь, и плакала. Мужчины пытались успокоить ее и заставить все рассказать по порядку, пока Алекс наконец понял, что случилось что-то ужасное. Он несколько раз встряхнул Элли, а когда это не помогло, дал ей пощечину. От неожиданности Элли широко открыла глаза и мгновенно замолчала.
— И ты такой же, — через несколько мгновений сказала она.
— Прости, Элли, но мне надо было привести тебя в чувство. Рассказывай, что случилось.
— Эмилия в больнице. Говорят, она упала с лестницы. Но я уверена, что Барни избил ее.
— Какого черта! — закричал Алекс, сжимая кулаки.
— Эмилия позвонила мне, чтобы сказать, что ждет ребенка. Я решила, что это твой ребенок, Алекс. Прости, Майкл, но ночь они провели вместе, правда, так и не поняли зачем. Так вот, Эмилия сказала, что ты тут ни при чем. Видно, ее муженек услышал обрывок разговора. Я слышала, как он орет на нее, и слышала звук удара. Я думаю, он решил, что вы были любовниками, он кричал, что не потерпит в своей семье ублюдка. И вот теперь жизнь Эмилии на волоске. Я только что разговаривала с ее матерью. Врачи не уверены в благополучном исходе операции.
— Я лечу в Сан-Франциско, — твердо сказал Алекс.
— Мы все летим туда, — поддержал его Майкл, хотя было заметно, какую боль причинила ему фраза Элли о том, что его любимая женщина и лучший друг переспали. — Я закажу билеты.
— Отлично, — всхлипнула Элли. Когда Майкл вышел из кабинета, она набросилась на Алекса: — Почему ты тогда не захотел выслушать Эмилию?!
— Когда? — недоуменно спросил он.
— Когда приперся с круассанами.
— А что я должен был слушать? Что вернулся ее любимый муж и что теперь мне рядом делать нечего?
— Ты такой же дурак, как и Эмилия. Знаешь, почему они расстались год назад?
— Нет, Эмилия просто сказала, что их жизнь не сложилась. Не мог же я мешать ей возродить семью!
— Мог, особенно если учесть, что Барни выставил Эмилию из дому исключительно потому, что она застукала его в постели со своей лучшей подругой.
— О боже, Элли! Почему Эмилия мне ничего не рассказала?
— Потому что она — гордая дура. Помнишь, ты заплатил за разбитую в «Империале» посуду? Так вот, в первый же день нашего знакомства Эмилия попросила у меня денег в долг, чтобы вернуть тебе ту сумму. Я ей постаралась объяснить, что ты все равно не возьмешь этих денег. Но она не поверила мне и заявила, что постарается отдать тебе долг сразу же, как только встретит. Как, ты думаешь, это характеризует ее?
— Я очень плохо знал Эмили, — пробормотал Алекс. — Я действительно дурак!
— Особенно потому, что, если бы ты настоял на своем, возможно, она бы сейчас была бы с тобой! Она так мучилась, понимая, что любит тебя, но ты оставил ее с мужем. Она и ребенка хотела, только чтобы восстановить свою семью. А сам Барни, я думаю, был ей противен. Но она убеждала себя в том, что должна быть с ним. И вот доубеждалась. В том, что произошло, и ты виноват! — Элли вновь начала всхлипывать. — Если бы ты не бежал из Сан-Франциско, как последний трус, сейчас бы рядом с нашей Эмилией был надежный человек!
