— Конечно! — отвечает папа, войдя в дом. — Мы уже были на трех сеансах.

— Наш психолог — очень славная девушка. Дерганая, правда, — рассказывает мама. — Впрочем, как и вся современная молодежь.

Ого, вот это новость. Я и понятия не имела, что мои родители ходят к психологу. Но в этом, наверное, есть смысл. Нет, в самом деле! Еще неизвестно, что бы со мной было, узнай я, что у Люка есть внебрачная дочь!

— Психолог! — восклицает Дженис. — Подумать только!

— Надо реально смотреть на вещи, Дженис, — говорит мама. — Такие откровения не проходят бесследно.

— Открытие подобного рода вполне способно разрушить семью, — поддакивает папа, с аппетитом хрустя печеньем. — Подорвать сами устои брака.

— Боже мой! — Дженис прикрывает рот ладонью, переводя широко открытые глаза с мамы на папу. — И каких последствий вы ожидаете?

— Думаю, грандиозного скандала, — со знанием дела выдает мама. — Со взаимными обвинениями. Грэхем, кофе будешь?

— Нет, спасибо, дорогая, — улыбается он ей.

— Вся эта психология — чушь собачья, — вдруг заявляет Том. — Мы с Люси тоже пробовали.

Все поворачиваются к нему. Он держит кружку двумя руками, сердито глядя на нас исподлобья.

— Нашим психологом тоже была женщина, — добавляет он с таким видом, словно этот факт все объясняет.

— Думаю, женщин среди психологов очень много, — осторожно отзывается мама.

— Она приняла сторону Люси. И сказала, что понимает, отчего она так расстроена. А как же мои чувства? Ведь Люси моя жена! Но ее не интересовали мои идеи и проекты! Ни оранжерея, ни ванная, пристроенная к спальне…

Так, думается мне, эта песня надолго.

— Том, мне очень нравится твоя беседка! — быстро вставляю я. — Такая… большая!

И это правда.

Беседка гигантская. Я чуть в обморок не упала, когда увидела ее в окно сегодня. Трехэтажная дача с фронтонами и верандой.

— К сожалению, еще неизвестно, дадут ли разрешение на такую постройку городские власти. — Дженис нервно поглядывает на Тома. — Могут признать не беседкой, а жилым домом…

— Но это настоящее достижение! — бодро говорю я. — Построить такое своими руками!

— Мне нравится работать с деревом, — говорит Том сердито. — Дерево не подведет и не предаст. — Он одним глотком опустошает кружку. — И вообще мне пора работать. Надеюсь, что у вас все пройдет хорошо.

— Спасибо, Том. Пока!

Когда за ним закрывается дверь, повисает неловкое молчание.

— Он славный, — наконец произносит мама. — Все у него будет хорошо.

— Теперь у него в планах яхта, — признается Дженис. — Яхта прямо у нас на лужайке!

— Дженис, выпей еще кофе, — успокаивает ее мама. — Хочешь, плесну в него немного хереса?

Несколько секунд Дженис колеблется, но все же отказывается:

— Лучше не стоит. Рановато для спиртного.

Порывшись в сумочке, она достает таблетку, проглатывает ее, потом радостно улыбается нам:

— Ну, так на кого похожа Джессика? У вас есть ее фотографии?

— Мы ее фотографировали, но снимки не получились! — сокрушается мама. — Но она… очень симпатичная. Правда, Грэхем?

— Очень! — соглашается он. — Высокая… стройная.

— Волосы темные, — добавляет мама. — Очень серьезная девушка.

Я с интересом слушаю родителей. Вообще-то я видела Джессику, но мельком. К тому же солнце слепило глаза, да и поведение мамы с папой меня занимало куда больше, так что я ее то-лком не разглядела. Поэтому всю неделю я пыталась себе представить, какая она.

Мама с папой все время твердят, что она высокая и стройная, поэтому я решила, что она похожа на Кортни Кокс [Популярная британская актриса, известна по сериалу «Друзья» и ужастику «Крик»] . Такая вся изящная и элегантная, наверное, в белом шелковом брючном костюме.

Интересно, какой она будет, наша первая встреча? Наверное, мы кинемся друг другу на шею и обнимемся крепко-крепко. Потом она мне улыбнется, смахивая слезу, а я улыбнусь ей… и мы тут же почувствуем, что мы — сестры. Как будто знакомы с рождения и понимаем друг друга лучше, чем кто-либо в мире.

А вдруг между нами возникнет телепатическая связь? Или выяснится, что у нас, как у тех близнецов из книги, которых разлучили при рождении, и профессия одна и та же, и даже мужей зовут одинаково!

Эта мысль меня увлекает. Вдруг Джессика тоже работала персональным консультантом в магазине, и ее мужа зовут Люк! И она придет в точно таком же жакете, как у меня, и мы попадем с ней на утреннее телешоу, и все будут говорить…

Ой, нет, она не консультант, вдруг вспоминаю я. Она учится на доктора географических наук.

Или геологических.

Но… я ведь тоже когда-то хотела стать доктором. Это вам не просто совпадение.

— А где она живет? — спрашивает Дженис.

— На севере, — говорит мама. — В деревушке под названием Скалли в Камбрии.

— На севере! — восклицает Дженис так, словно Джессика живет на Северном полюсе. — Как же далеко! А когда она приезжает?

Мама смотрит на часы.

— Вообще-то она должна бы уже приехать. Грэхем, когда прибывает поезд?

— Пожалуй… уже прибыл. Позвоню-ка я на станцию. Узнаю, может, поезд опаздывает.

— Я могу узнать, если хотите. — Люк отрывается от газеты, которую он читал все это время.

— Она обещала предупредить… — говорит мама, пока папа идет к телефону в коридоре, — и Грэхем хотел ее встретить.

И тут в дверь звонят.

Мы переглядываемся и замираем в ожидании. Секундой позже слышится голос папы из прихожей:

— Кажется, это она! О господи.

Сердце так и рвется из груди. Она здесь. Моя сестра. Моя родственная душа.

— Ухожу, ухожу, — приговаривает Дженис. — Оставлю вас в семейном кругу. — Она жмет мне руку и исчезает за дверью, ведущей в сад.

— Надо прическу поправить! — Мама спешит к зеркалу в прихожей.

— Скорей! — говорю я. — Где подарок?

Я не могу больше ждать. Я должна увидеть ее! Прямо сейчас!

— Вот он, — Люк вручает мне корзину. — И еще… Бекки… — Он берет меня за руку.

— Что? Что еще? — нервно спрашиваю я.

— Я понимаю, как ты волнуешься перед встречей с Джессикой. Я тоже волнуюсь. Но помни, вы чужие люди. Просто… не переусердствуй.

— Мы не чужие! — ~ возмущаюсь я. — Она моя сестра! В наших жилах течет общая кровь!

Господи, какой он все-таки непонятливый!

Сжимая корзину в руках, несусь в прихожую. Сквозь матовое стекло входной двери вижу темную фигуру. Боже, это она.

— Кстати, — предупреждает мама, — она попросила называть ее Джесс.

— Готова? — подмигивает мне папа.

Вот он, момент истины! Я быстро одергиваю жакет, приглаживаю волосы и улыбаюсь так широко и радушно, как только могу.

Папа берется за дверную ручку и широким жестом распахивает дверь.

На пороге стоит моя потерявшаяся и чудом обретенная сестра.

Первая мысль: на Кортни Кокс она совсем не похожа. И костюм на ней не шелковый и не белый.

Волосы у нее действительно темные, но подстрижены коротко. А поверх джинсов надета навыпуск простая коричневая рубашка типа тех, что носят грузчики. Наверное, это… такой небрежный шик.

А она ничего! В общем, не дурнушка. Только макияж какой-то чересчур естественный.

— Привет! — говорит она деловито и сухо.

— Привет! — чуть не дрожа, отвечаю я. — А я Бекки — сестра, с которой тебя разлучили!

Я уже собираюсь кинуться к ней с объятиями, но тут вспоминаю, что в руках у меня корзина. Пришлось сначала вручить:

— Это тебе от меня!

— Это подарок, дорогая! — помогает мне мама.

— Спасибо. — Джесс смотрит на подарок. — Очень приятно.

Пауза. Я— то думала, что Джесс сразу начнет рыться в корзине. Или скажет: «А можно посмотреть, что там?», или даже воскликнет:

«О, это же мой любимый шоколад!» Но… ничего подобного не происходит.

Стесняется, наверное, думаю я. Мы ведь с ней раньше не встречались. Может, она думает, что я вся такая чинная и со мной нужно соблюдать этикет. Надо как-то разрядить обстановку. Помочь Джесс освоиться.