– Так вы мне верите, что я не обучался недостойных женщин?

– Пожалуй, ты их сам можешь поучить многому. – Затем, немного погодя, она спросила: – А правда, все это не является греховным для мужа и жены?

– Одни говорят – нет, другие считают, что да.

– Ты много прочитал про это? Он кивнул.

Она стала раскачиватся и засмеялась.

– Может статься, мы снова пошлем тебя на исповедь, рыцарь-монах, чтобы ты поучился еще чему-нибудь!

Он перевел свой взгляд на окно, затем на камин. На нее. В камине пылал огонь и освещал красивое изогнувшееся сейчас тело Меланты. Он улыбнулся.

– На то воля Божья и указания моей сеньоры.

Первое, что услышала, просыпаясь, Меланта, был чей-то рокочущий голос и звук сдираемого полога. На нее хлынул серый свет зимнего утра.

– Низкорожденная потаскуха!

Рядом возникла огромная темная фигура, и что-то со свистом обрушилось на нее. Удар был нацелен ей в плечо и шею, но толстые одеяла, закрывавшие ее до самого подбородка, смягчили силу удара.

Что-то черное снова мелькнуло в утреннем свете. Она услышала крик и почувствовала, что кто-то навалился на нее, оказавшись между ее телом и нападавшим. Послышался удар, который напоминал ей по звуку удар топора по дереву. Тело, лежащее на ней, вздрогнуло, затем послышался новый удар, и тело дернулось опять. Весь мир после первого удара подернулся пеленой. Однако по прошествии какого-то времени она начала приходить в себя, и до нее дошло, что на ней лежит Рук, прижимая ее к кровати и закрывая от нападавшего, который обрушивал сильные удары на его обнаженную спину.

– Она мертва! – вопил чей-то голос. – Убирайся прочь, недостойный отпрыск! Я умертвил ее!

После каждого удара тело Рука дергалось, он делал резкий выдох и скрипел зубами, но продолжал лежать, прикрывая ее. Одной своей рукой он закрывал ей лицо, принимая удары спиной и предплечьем.

– Уж день настал! – вопил нападающий. – Вставай! Смотри, чтоб не потерять свою шкуру. Твоя низкорожденная сучка убита. Презренная потаскушка, которую ты выбрал для обручения, отошла в другой мир, а я займусь теперь ее ублюдками, чтоб вычистить твое гнездо. Как недостойна была она! Вперед, нас ждут мечи!

Его оружие снова со свистом опустилось ему на спину.

– Восстань! Что толку закрывать презренный труп. Ты должен подниматься!

Удары стали несколько слабеть. Почувствовав это, Рук быстро приподнялся, протянул руку. Она увидела седого человека, стоявшего рядом с кроватью и намеревавшегося ударить в очередной раз деревянным мечом, который он держал обеими руками. Тот опять стал опускаться со свистом, но попал в выставленную Руком ладонь. Рук успел сжать ее и, рванув, выхватил меч.

Он соскочил с кровати, отдернул занавески и отшвырнул деревянный меч, который, ударившись о дверь, вызвал целую волну отзвуков эха.

– Прекрати!

Расставив ноги, Рук грозно смотрел на взбешенного старика, стоя перед ним и по-прежнему закрывая собою кровать с Мелантой. Его обнаженная спина была покрыта красными полосами от ударов.

Старик даже не взглянул на Рука.

– Дурно пахнущая, нечистая сучка! Ты все еще жива? – Он двинулся к Меланте. Его массивная фигура дышала силой, седая борода свисала клочьями. – Так берегись и знай же, я задушу тебя!

Рук рванулся к нему, схватил его, приговаривая:

– Приди в себя, сэр. Ты творишь зло! Прислушайся к моим словам!

– Прислушаться к тебе?

Началась борьба. Несмотря на свои годы, старик был достаточно силен. Он бешено боролся, но к Меланте прорваться не смог.

– Ты должен прислушаться ко мне! – захрипел он. – Пусть покарает ее Бог! Как можно позорить род отца своего ее низкой кровью! – он плюнул в сторону Меланты.

– Хватит! Достаточно! Сейчас же прекрати свои грубости! – Рук сделал усилие и повалил старика на колени. – Стыдись.

Старик отчаянно боролся, но Рук не давал ему подняться.

– У меня нет детей. Ты знаешь об этом не хуже меня. Я столько раз твердил тебе об этом. А теперь слушай. Изабелла мертва уже много лет. Моя госпожа – принцесса Меланта Монтевердская и Боулэндская, и она стала моей женой. Я хочу, чтобы ты это понял. Поэтому я требую, чтобы ты повторил мои слова, тогда я отпущу тебя.

Старик прекратил борьбу. Меланта приподнялась на постели, прижимая к ушибленному плечу одеяла. Старик побледнел и первый раз посмотрел на нее.

– Боулэндская? – произнес он. Его голос неожиданно изменился и теперь был вполне нормальным, без той дикой ярости, которая говорила о его безумии. – Хо, так это дочь Ричарда?

Рук отпустил его. Тело старика вдруг начали сотрясать рыдания. Рук повернул голову к Меланте и спросил:

– Моя госпожа, вы ранены?

В ее плече и по всей руке сейчас пульсировала боль. Но, вообще-то, ушиб, по-видимому, не был особенно серьезным, так как целый слой одеял смягчил удар. Скорее, она была подавлена психически. Не найдя в себе сил произнести что-нибудь, она просто покачала головой. Тогда Рук повернулся, тоже опустился на пол и обнял стонущего старика, крепко прижимая его к себе, словно тот был маленьким ребенком.

– Кто это? – наконец сумела вымолвить Меланта.

– Сэр Гарольд. – Рук осторожно стал поднимать старика, и встал сам. – Пошли, сейчас ты можешь нас оставить, сэр.

Сэр Гарольд отстранился от Рука и спросил:

– Сэр Ричард? Так ты породнился с сэром Ричардом, мальчик?

Рук дотронулся до его плеча и указал на Меланту.

– Его дочь, – тихо пробормотал он. – Графиня.

Это произвело странное впечатление на старика. Он запустил руки в волосы и разразился какими-то невнятными причитаниями. Вдруг силы оставили его, и он рухнул на пол, где распростерся и, лежа ничком, стал просить пощады, говоря то о ее отце, то о Боулэнде, то о своем желании убить ее. Рук пытался успокоить старика, но это было бесполезно.

– Сэр Гарольд, – произнесла она величественно. – Довольно! Говорите ясно, как подобает достойному рыцарю. Или же оставьте нас.

Этот приказ, отданный твердым голосом высокомерной особы, моментально достиг пораженного недугом мозга седого рыцаря. Он прекратил свои стенания, замолк, подполз на коленях к краю кровати и, сцепив свои руки, которые покрывали многочисленные шрамы, поднял голову и произнес:

– Моя высокочтимая госпожа! В меня вселился демон!

– Да, теперь мне это ясно, сэр Гарольд.

– Моя госпожа, – продолжал он, тяжело вздохнув. – Мне кажется, чтобы поразить его, мне придется покончить с собой.

– Нет, ты не должен делать этого. Ни я, ни лорд Руадрик не дадим тебе на это позволения. Это противно воле Божьей, сэр Гарольд. К тому же это лишило бы нас возможности использовать твою помощь и совет, когда возникнет в том нужда. – После этих слов она немного смягчилась и продолжила менее строгим тоном: – Когда демон снова попытается захватить тебя, ты должен искать спасения у Бога. Проси его совета и утешения, так как он приходит на помощь тем, кто хочет лишь добра и верной службы господину своему.

На лице старика появилось восхищенное выражение.

– Благословенны будьте вы, моя госпожа. Вы – мудрейшая и достойнейшая госпожа в мире.

– Вся мудрость перешла ко мне от отца. Да упокоит Бог душу его. Что до меня, я лишь напоминаю о твоем долге.

Глаза сэра Гарольда снова наполнились слезами, но он не заплакал, а лишь вздохнул.

– Высокочтимая леди. Воистину Господь Бог благословил этот дом, направив вас к нам женою моего господина. Совсем не вас имел я в виду, когда ворвался в ваши покои. Мне представилось, что я расправляюсь с низменной низкорожденной сучкой, чтобы очистить благородный род моего господина.

– Бог милостью своей избавил тебя от тяжкого греха, – снова величественно произнесла она. – Пусть этот случай запомнится и западет тебе в душу, как ты едва сумел уберечься от смертного греха.

Он поклонился.

– Лорд Руадрик назначит тебе наказание за то, что ты нанес мне удар. Но если только оно окажется тяжелее, чем день заключения, то я попробую вступиться за тебя.