Выдерживая ее взгляд, он покачал головой и провел ребром ладони по своему горлу. Ничего, сказал он молча, одними губами.

Хекс смотрела на него своими холодными серыми глазами, и Джон чувствовал, как она проникает в его голову, прощупывая мысли. Он позволил Хекс увидеть то, что происходит в его мозгах, потому что только это могло убедить ее и успокоить сильнее любых сказанных им слов.

– Ты один такой на миллион, Джон Мэтью, – тихо сказала она. – Большинство людей воспользовались бы подобным дерьмом. Особенно, учитывая те обязанности, что я исполняю в этом клубе.

Он пожал плечами.

– И куда ты направлялся сегодня вечером? И где твои друзья?

Он покачал головой.

– Ты хочешь поговорить о Торе? – Когда он впился в нее взглядом, она сказала: – Извини, но сейчас ты думал о нем.

Когда Джон снова покачал головой, что-то коснулось его щеки, и он посмотрел вверх. Начал падать снег, мелкие, крошечные хлопья кружились на ветру.

– Первый снегопад в этом году, – сказала Хекс, стоя вдали от двери. – А ты без пальто.

Он посмотрел на себя и понял, что на нем были лишь джинсы и футболка от Nerdz. По крайней мере, он не забыл одеть обувь.

Хекс сунула руку в карман, а затем протянула ему какую-то вещицу. Ключ. Маленький металлический ключик.

– Я знаю, ты не хочешь идти домой, и у меня есть одно место недалеко отсюда. Оно абсолютно безопасно и находится под землей. Иди туда, если хочешь, и оставайся столько, сколько нужно. Побудь один, пока не успокоишься.

Он собирался снова отрицательно покачать головой, когда она произнесла на Древнем языке:

– Позволь мне сделать для тебя что-нибудь, хотя бы таким образом.

Не прикасаясь к ее руке, он взял ключ и сказал одними губами: Спасибо.

После того как Хекс дала ему адрес, он покинул переулок, оставив ее одну со снегом, падающим с ночного неба. Выйдя на Торговую, он оглянулся. Она все еще стояла там, у двери, твердо уперев ноги в землю и скрестив руки.

Хрупкие хлопья опускались на ее темные волосы и голые, жесткие плечи, нисколько их не смягчая. Хекс не была ангелом, добрым к нему без всякой на то причины. Она была темной, опасной и непредсказуемой.

И он любил ее.

Джон махнул ей рукой и повернул за угол, смешиваясь с толпой людей, путешествующих из бара в бар.

***

Хекс так и осталась стоять на месте, даже когда большое тело Джона исчезло из вида.

Один на миллион, подумала она еще раз. Такой парень встречается один на миллион.

Вернувшись в клуб, она уже знала, что это лишь вопрос времени, когда его приятели, или, может быть, Братство появится здесь, чтобы найти его. Она скажет им, что не видела Джона и не имеет ни малейшего понятия, где он может быть.

И точка.

Он защитил ее, она защитила его.

Конец.

Она направлялась в VIP-зону, когда сработал ее наушник. Когда вышибала замолчал, Хекс выругалась и поднесла к губам часы, произнося в микрофон:

– Приведи его ко мне в офис.

Убедившись, что на танцполе не было работающих девочек, она вышла в общую часть клуба и стала наблюдать, как сквозь толпу тусовщиков ведут детектива де Ла Круза.

– Да, Куин? – спросила она не оборачиваясь.

– Господи, да у тебя, должно быть, глаза на затылке.

Она взглянула через плечо.

– И ты должен всегда об этом помнить.

Аструкс Нотрам Джона был из тех мужчин, которых большинство женщин хотели бы трахнуть. Да и мужчин тоже. На нем была черная рокерская футболка, надетая поверх рубашки от Affliction и байкерская куртка, но в целом он был ходячим стилевым противоречием. Ремень с клепками и подвернутые, изодранные в хлам джинсы, заставили бы группу The Cure[119] рыдать от зависти. За черные, стоящие торчком волосы, проколотую губу и семь черных гвоздиков по всей раковине левого уха, его запросто можно было принять за эмо. Нью Рокс на четырехдюймовой подошве выдавали в нем гота. А татуировка на шее вносила в общий вид тяжелый шик от Hart&Huntington.

А оружие, которое, она точно знала, у него имеется – он что, его под подмышками держал? У него были накачанные, как у Рэмбо[120], руки, и кулаки, под стать мастеру боевых искусств.

Весь его облик, несмотря на несоответствие стилевых элементов, олицетворял чистый секс, и, судя по тому, что она видела в клубе, до недавнего времени он пользовался свой внешностью по полной программе. К слову, приватные комнаты в задней части клуба стали ему как дом родной.

Хотя, после того как его возвели на должность личного телохранителя Джона, он поумерил свой эротический пыл.

– Что случилось? – просила она.

– Джон был здесь?

– Нет.

Разноцветные глаза Куина сузились:

– Ты вообще его сегодня не видела?

– Нет.

Когда парень посмотрел на нее, она знала, что он ни о чем не догадался. Ложь была на втором месте после убийства в списке ее умений и навыков.

– Проклятье, – пробормотал он, сканируя взглядом клуб.

– Если я увижу его, я передам, что ты его ищешь.

– Спасибо, – его взгляд вернулся к ней. – Слушай, я не знаю, что, черт побери, между вами произошло, и это не мое дело.

Хекс закатила глаза.

– Что как раз и объясняет, зачем ты сейчас все это говоришь.

– Он – хороший парень. Просто имей это в виду, хорошо? – Зелено-голубой взгляд Куина был полон ясности, свойственной тем людям, чья жизнь выдалась реально тяжелой. – Если с ним что-нибудь случится, многие очень расстроятся. Особенно я.

Последовала тишина, и ей пришлось отдать Куину должное: у большинства людей не хватало смелости противостоять ей, а угроза в его словах была очевидна.

– Ты молодец, Куин, и ты знаешь об этом. Ты настоящий мужик.

Она похлопала его по плечу и отправилась в свой ​​офис, думая о том, насколько мудрым был выбор короля в плане Аструкс Нотрам для Джона. Куин был извращенным ублюдком, но, в то же время, настоящим убийцей, и Хекс была рада, что он присматривал за ее мальчиком.

То есть, за Джоном Мэтью.

Потому что он не был ее мальчиком. Ни в коей мере.

Хекс подошла к двери и распахнула ее без малейших колебаний.

– Добрый вечер, Детектив.

Хосе де ла Круз был одет в очередной дешевый костюм, он сам, его пиджак и пальто – весь его вид выдавал усталость.

– Добрый вечер, – сказал он.

– Чем я могу вам помочь? –  она села за стол и жестом пригласила его занять кресло, в котором он сидел в прошлый раз.

Он не воспользовался предложением.

– Не могли бы вы рассказать, где были вчера поздно вечером?

Да не совсем, подумала она. Потому что в то время она убивала одного вампира, и это его абсолютно не касалось.

– Я была здесь, в клубе. А что?

– Это может кто-нибудь подтвердить?

– Да. Вы можете поговорить с айЭмом или любым другим сотрудником. При условии, что вы расскажете мне, что, черт возьми, происходит?

– Прошлой ночью на месте убийства мы обнаружили предмет одежды, принадлежащий Грэйди.

О, черт, она осатанеет, если кто-то пришил ублюдка.

– Но не его тело?

– Нет. Мы нашли куртку с рисунком на спине в виде орла. Всем известно, что он носил такую же. Что-то вроде его личной подписи.

– Как интересно. А почему вы спрашиваете, где вчера была я?

– На куртке пятна крови. Мы не уверены, принадлежит она ему или нет, но завтра все узнаем.

– Опять же, почему вы хотите знать, где была я в это время?

Де ла Круз уперся ладонями в стол и наклонился, его шоколадного цвета глаза были чертовски серьезны.

– Потому что у меня такое чувство, что вы хотели бы видеть его мертвым.

– Мне не нравятся мужчины, склонные к насилию, это правда. Но все, что у вас есть, это пиджак, но не тело, и более того, прошлой ночью я была здесь. Так что если кто-то и прикончил его, то это была не я.