Значит, там находился ад... Лина не могла отвести глаз от черной бездны. Внезапно ее пробрало холодом. Тьма как будто тянулась к ней, как щупальца зловещей твари...

— Персефона! — Резкий голос Гадеса отвлек ее от созерцания пустоты Тартара. Она встретила пристальный взгляд темного бога. — Ты можешь посещать любую область моих владений, хоть со мной, хоть без меня, кроме Тартара. Туда ты входить не должна, даже к его границе не следует приближаться. Эта область слишком загрязнена испорченной природой ее обитателей.

— Но там ведь просто ужасно, да? — побледнев, спросила Лина.

— Так и должно быть. Ты ведь знаешь, что в мире существует великое зло. И разве оно может оставаться безнаказанным?

Лина подумала о своем мире, мире смертных. Обрывки новостей вспомнились ей, как кошмары: взрывы в Оклахоме, ужас, переполнявший людей, гибель беззащитных детей... и, конечно, одиннадцатое сентября и безумная жестокость террористов.

— Нет. Я бы не хотела, чтобы оно осталось безнаказанным, — твердо ответила она.

— Вот и я тоже не хочу. И поэтому прошу тебя никогда не пересекать границ Тартара.

Лина содрогнулась.

— Мне и самой не хочется туда идти. Суровое лицо Гадеса смягчилось. Он кивнул в сторону света, сиявшего справа от дороги.

— А мне очень хочется показать тебе красоту полей Элизиума.

Лине пришлось сделать усилие, чтобы отвести взгляд от ужасов Тартара; она улыбнулась темному богу и похлопала по теплой шее Ориона.

— Ты только покажи, куда идти. А уж мы поспешим за тобой.

Сверкнув глазами, Гадес подобрал поводья Дорадо.

— Да уж, придется вам поспешить. Твой конь не так быстр, как мой.

Лина прищурилась и сказала в лучшей манере Джона Уэйна:

— Тебе не следует так говорить о моей лошади. — Потом она показала вниз. — Видишь ту большую сосну на краю поля, вон там?

Гадес усмехнулся и кивнул.

— Мы с Дорадо доберемся до нее первыми. Он скачет быстрее.

— Возможно, он и скачет быстрее, вот только груз на его спине тяжелее, — язвительно произнесла Лина. — Эгей! — взвизгнула она.

Орион рванул вперед, молнией промчался мимо Дорадо и полетел вниз по склону. Ветер свистел в ушах Лины. Она пригнулась к шее жеребца, а тот все прибавлял ходу, пока все вокруг не слилось в сплошные размытые полосы. Лина слышала позади топот копыт настигавшего их Дорадо.

— Не дай им догнать нас! — закричала она в прижатое ухо жеребца и почувствовала, как он еще быстрее понесся вперед.

Пара мгновений — и они миновали нечто высокое и зеленое, что и оказалось той самой сосной. Лина выпрямилась в седле, победно крича, а Орион замедлил ход и перешел на танцующий шаг. Дорадо, тяжело дыша, остановился позади них.

Лина громко рассмеялась, увидев выражение лица Гадеса.

— Значит, твой конь быстрее, да? Это тебе урок. Никогда не следует недооценивать силу вдохновения, даруемую женщиной!

— Уверен, ты смошенничала, — с насмешливой серьезностью сказал темный бог, безуспешно пытаясь скрыть улыбку.

— Мне больше нравится думать, что я использовала все свое стремление к победе, чем какой-то обман.

— Я и не думал, что ты умеешь так соревноваться.

— Ты еще многого обо мне не знаешь, владыка Подземного мира, — ответила Лина, поглаживая своего коня по шее. — Я не совсем обычная богиня.

Гадес фыркнул. Орион фыркнул в ответ. Дорадо недоуменно вскинул голову.

Темный бог похлопал своего жеребца, успокаивая.

— Не переживай, дружище. Наша победа впереди, — и шепотом важно добавил: — Надо не спускать с нее глаз, эта богиня весьма коварна! — Похоже, это Гадес говорил скорее себе, чем Дорадо.

— Ага, — подтвердила Лина, и они оба рассмеялись.

— Персефона! — воскликнул вдруг чей-то юный голос.

Лина обернулась.

— О, это богиня весны! Я так и знала!

Маленькая фигурка появилась из сосновой рощи и побежала через чудесный небольшой луг к всадникам. За первой фигуркой вышли еще несколько и тоже вприпрыжку побежали к Лине. Все это были молодые красивые женщины. Их развевающиеся одежды соблазнительно прилегали к сильным телам. И если бы эти тела не были полупрозрачными, что выдавало их принадлежность к Подземному миру, Лина решила бы, что случайно угодила на костюмированную вечеринку в университетском женском клубе.

Гадес подъехал поближе к Лине и зашептал ей на ухо:

— Это девственницы, умершие до того, как успели выйти замуж. Они обычно веселятся здесь какое-то время, прежде чем испить вод Леты.

Девушки приблизились и невольно замедлили шаг, опасаясь подходить слишком близко к ужасным жеребцам. Призрачная девушка, первой заметившая Лину, склонилась в грациозном поклоне, и все девицы последовали ее примеру. Выпрямившись, первая девушка заговорила:

— Я слышала, что тебя видели в этих краях, и я всем сердцем хотела верить в это. Ох, богиня! Как замечательно, что ты здесь, с нами!

Остальные девицы хором подтвердили:

— Да! Мы так рады!

— Что ж, спасибо. Я здесь в гостях, и мне все очень нравится, — сказала Лина.

Первая девица нахмурилась.

— Так ты здесь ненадолго? Ты хочешь сказать, ты скоро опять нас покинешь?

Все вокруг затихло, как будто каждая травинка на лугу замерла в ожидании ответа богини весны. Лина не знала, что сказать.

— Персефона может оставаться в Подземном мире так долго, как она того пожелает, — нарушил молчание низкий, взволнованный голос Гадеса.

Лина обрадовалась словам темного бога. Она постаралась отбросить слишком огорчительную мысль, что на самом деле не сможет быть здесь сколько захочется, что через шесть месяцев ей придется уйти... Она просто улыбнулась темному богу и подумала, что ей уж слишком хочется снова поцеловать его.

— Тогда у тебя нет причин торопиться. Идем, потанцуй с нами, богиня! — позвала Лину девица.

— Потанцевать с вами? Но я что-то не слышу музыки, — удивленно сказала она.

— Ну, это мелкое препятствие легко устранить, — сказал Гадес. — Нашей богине хочется музыки! — Он небрежно взмахнул рукой. Ветерок подхватил его слова и закружился вокруг девушек, издавая странный музыкальный свист, который все нарастал и нарастал, и вот уже в нем послышались звуки скрипок и флейт... Темный бог отвесил Лине поклон. — Ну вот, музыка у тебя есть.

— Похоже на то...

Сердце Лины колотилось так громко, что ей казалось: все вокруг это слышат. Танцевать? Она понятия не имела, как танцевать с этими девицами...

— О! Богиня, пожалуйста!

— Теперь ты можешь потанцевать с нами!

— Повеселимся под божественную музыку, Персефона!

— Но... я... Ладно. — Лина беспомощно огляделась. — А что мне делать с Орионом? — растерянно спросила она.

— Оставь его со мной и Дорадо, — предложил Гадес, уже спешившийся. Он подошел к Ориону и протянул руки Лине, так что ей не оставалось ничего другого, кроме как скользнуть из седла прямо в них. Гадес на мгновение прижал ее к себе, потом шепнул: — Прошу, потанцуй для меня здесь, в Элизиуме. Ни одна богиня такого еще не делала.

Лина посмотрела ему в глаза и увидела там не только желание, но и боль и поняла, что выбора нет. Она просто должна танцевать для него.

— Мне будет очень приятно это сделать, — сказала она.

— А мы с ужасными жеребцами тебя подождем. — Он немного помолчал, потом добавил: — С нетерпением.

— Ладно. Хорошо. — Она провела ладонями по платью, делая вид, что расправляет несуществующие складки. — Я не слишком задержусь.

— Персефона! Мы уже встали в хоровод! — позвали ее девушки.

— Ох, конечно... — пробормотала Лина, направляясь к ожидавшим ее девам.

Они действительно выстроились в круг. Лина так нервничала, что ее даже слегка подташнивало. Танцевать с компанией умерших девственниц? Это было нечто такое, к чему не мог подготовить ее жизненный опыт. Ладони у Лины повлажнели. Это было совсем не то же самое, что собирать нектар; сейчас ей некому было подражать. Наоборот, девушки ожидали, что она их поведет. Может быть, изобразить что-нибудь вроде того, что проделывал Джон Траволта в «Лихорадке субботнего вечера»? Похоже, Лине предстоял серьезный провал. Она будет выглядеть ужасно глупо... Гадес и все остальные сразу поймут, что никакая она не богиня. И ее выставят из Подземного мира с позором... «Прекрати эту чушь!»