— Вена — это совершенно другой класс. Я спрашиваю себя, зачем нам нужно участвовать в этом пригородном представлении?

— Я все равно не переношу это пение, — пробурчал Карл Филипп. — Я не знаю, почему женщины должны всегда кричать на самых высоких тонах.

— Это, мой дорогой кузен, называется сопрано! — сердито сказал Франц Леопольд. — И к тому же действительно хорошее!

Он отставил нетронутый бокал с шампанским, который подал ему один из официантов, и устремился вниз по лестнице. Он был зол. Но лучше чувствовать себя злым, чем беспомощным, и, даже пытаясь отрицать это, он все равно знал, что собрания людей смущают его. Это было похоже на легкое головокружение, с каждым разом становившееся все сильнее. В принципе, он не впервые вышел в свет людей. Но вначале все складывалось совсем иначе. Он испытывал искрящееся волнение, которое будоражило кровь. Предвкушение, которое увеличивалось с каждым разом, пока… да, пока он не нарушил правило, которому должны были повиноваться все юные вампиры.

Подгоняемый беспокойством, Франц Леопольд шел по коридорам. Лица расплывались перед его глазами, разговоры превратились в непонятный гул. Платья казались размазанными цветными кляксами, которые то появлялись, то вновь исчезали. Кроме одного. Неожиданно Франц Леопольд понял, что уже некоторое время следовал за определенным розовым платьем, в которое была одета белокурая девушка. Она устремилась к двери в комнаты, куда могли входить только дамы, чтобы освежиться или посетить место, необходимое только людям. Дверь бесшумно закрылась за ней. Уже в третий раз прозвенел звонок. Опера продолжалась. Ему нужно было возвращаться в свою ложу. Дверь распахнулась, выпустив трех юных дам. Девушки в розовом платье с ними не было. Франц Леопольд поклонился и пропустил их. Весело хихикая, они поспешили по коридору. Теперь она была там одна. Он знал это, хотя и не мог сказать почему.

Другие хватятся его и будут искать, но если они найдут его здесь, то у него будут неприятности. Чертовски большие неприятности! Франц Леопольд облизнул губы. Он нажал на ручку и вошел в освещенную свечами комнату. Девушка сидела в кресле перед зеркалом с пуховкой в руках. У нее покраснели глаза. Она плакала? Услышав звук открывающейся двери, она развернулась и уставилась на Франца Леопольда.

— Простите, синьор, эта комната только для дам. Вы, должно быть, не заметили табличку на двери!

Франц Леопольд поклонился ей.

— Нет, синьорина, заметил.

— Он не вернулся с антракта, — сказала Иви. Ее голос прозвучал обеспокоенно.

— Что? Кто? — переспросил Лучиано, который привел обеих девочек к их ложе на третьем звонке.

— Франц Леопольд. Я видела, как перед этим он сбегал вниз по лестнице.

— Ну и что? — вмешалась Алиса.

— Он был один, и он не вернулся.

— Это не наша проблема, — заметил Лучиано и пододвинул им кресла. — Это задача Матиаса. Он должен следить за ним и смотреть за тем, чтобы Франц Леопольд не наделал глупостей.

Иви промолчала, но она все еще сидела, наклонившись вперед, чтобы видеть ложу, в которой находились юные Дракас и их спутники. Свет погас, занавес снова поднялся. Хотя актеры уже вышли на сцену, все внимание Иви было направлено на ложу Дракас.

— У него трудности. Я вижу Матиаса в глубине ложи, и он тоже обеспокоен!

— Куда ты собралась? — воскликнула Алиса и хотела схватить Иви за руку, но та уже упорхнула.

Из соседних лож донеслось шипение. Алиса нерешительно опустилась в кресло, в то время как дверь тихо затворилась.

— Должны ли мы отправиться за ней? — спросила она Лучиано.

Он покачал головой.

— Боюсь, это лишь ухудшит ситуацию. Смотри, Матиас тоже вышел из своей ложи. Мы можем лишь ждать и надеяться, что Иви не поймают в какой-нибудь компрометирующей ситуации.

Иви бежала по пустому коридору. Ей встретилась пара опоздавших зрителей, но это все были люди. Где же застрял Франц Леопольд? Если он совершил глупость, то это может касаться только человека. Одного человека. И, скорее всего, женского пола! И где в этот момент с наибольшей вероятностью можно встретиться с одиноким человеком женского пола? Иви подобрала юбки и помчалась дальше. Она резко открыла дверь с табличкой, на которой витиеватыми буквами было написано «signora».

Ее взгляд сразу встретился с взглядом юного вампира. Франц Леопольд обнял двумя руками девушку в розовом платье за талию. Она спокойно лежала на его груди. Он мастерски задействовал силу мыслей. Ярость и удивление появились в его глазах, когда он увидел приближающуюся Иви.

— Ты должен отпустить ее сейчас же, — спокойно произнесла Иви и убрала его руки с розовой тафты.

— Я ничего не сделал! Исчезни! Тебя это не касается.

Быстро осмотрев нетронутую шею девушки, Иви кивнула.

— Да, все хорошо. Пока еще хорошо! И чтобы так и осталось, ты сейчас последуешь за мной, потому что здесь тебе делать нечего!

Она схватила его за руки сильнее, чем он ожидал от нее, и потащила к двери. Сначала Франц Леопольд сопротивлялся, но потом покорно последовал за ней.

— Тебя это не касается, — еще раз упрямо сказал он.

На губах Иви появилась улыбка.

— Как я могу допустить, чтобы мужчина заходил в комнаты для дам, и не указать ему на ошибку, которую нужно побыстрее исправить?

Франц Леопольд озадаченно посмотрел на нее, потом рассмеялся:

— Ты — странная девочка, Иви-Мэри!

— Я просто приму это как комплимент.

Она потащила Франца Леопольда в коридор. Прежде чем за ними закрылась дверь, Иви бросила взгляд на девушку, которая опустилась в кресло перед зеркалом. Она вряд ли что-нибудь вспомнит.

— Давай теперь вернемся в наши ложи, пока нас никто не хватился.

Иви все еще держала его за руку. Вместе они понеслись по коридору, но не успели отбежать слишком далеко, ибо у подножия лестницы едва не столкнулись с Матиасом.

— Что это значит? — резко спросил он.

Иви хотела объяснить, но Франц Леопольд опередил ее. Он явно успел вернуть себе присутствие духа.

— Я не думаю, что мои встречи с дамой должны интересовать тебя, — надменным тоном произнес он и свысока посмотрел на Матиаса. — У нас есть указание все время ходить парами, так что мы ничего не нарушаем. Или ты другого мнения?

Матиас судорожно сглотнул.

— С Лицана? — наконец произнес он.

— Я думаю, сейчас самое время отвести Иви в ее ложу. Представление продолжается, — холодно ответил Франц Леопольд, коротко поклонился и предложил ей руку.

Иви взяла его под руку, а другой рукой поправила длинную юбку. Они молча поднялись по лестнице, а потом подошли к двери, которая вела в ее ложу.

— Спасибо, — тихо сказал Франц Леопольд, прежде чем повернуться и уйти со своей тенью.

Кардинал ворвался в личные комнаты Папы без предупреждения и даже без стука. Оба швейцарских гвардейца возмущенно закричали ему вслед, но не осмелились остановить его.

Пий IX очень устал. Он целый день принимал делегации паломников и выслушивал их, разделяя их воодушевление от посещения святых мест. Он всегда с удовольствием делал это, но теперь утомился и желал одного: покоя. И меньше всего ему хотелось принимать сейчас кардинала и разговаривать с ним. Да, один его вид уже доставлял ему мучения. Тем не менее Папа поднялся со своего потертого любимого кресла и подошел к двери, чтобы заверить гвардейцев, что все в порядке. Ему даже удалось изобразить успокаивающую улыбку, хотя он чувствовал: что-то произошло, причем не очень приятное. Это было ясно от одного взгляда на лицо кардинала. Что-то рассердило его, и он даже не пытался скрыть этот факт. Кардинал Анджело ждал лишь, чтобы Папа закрыл дверь во избежание невольных свидетелей того, что святейший отец будет вынужден выслушать. И это точно не порадует его.

На мгновение Пий IX подумал, что будет лучше, если он оставит кардинала тут одного. Но он больше не был ребенком Джованни Марией Мастаи-Ферретти, который сбегал от трудностей и мог спрятаться в саду. Он был главой христианского мира, и ему надлежало выслушать то, что кардинал собирался сказать ему. Пий IX еще раз кивнул охране и потом аккуратно закрыл дверь.