— Ну, тогда не надо. Просто пойдем назад.

По голосу Иви нельзя было понять, обидел ли он ее.

Юный вампир с грустью плелся позади Иви и Сеймоура, Он не подходил к ним. Как она это делает? Ирландка снова обвела его вокруг пальца. Владеет ли она своими мыслями настолько, чтобы ложь выдавать за правду? Или она разыграла его, заставив поверить, что он действительно смог попасть в ее разум?

Неожиданно Иви остановилась и повернулась к нему. Они уже прошли триумфальную арку и остатки фонтана.

— Если ты ищешь следы людей, то здесь их нет. Тебе нужно идти туда. — Она показала на арку Колизея и добавила: — Монашка, которую ты вспугнул прошлой ночью, когда преследовал нас, снова была здесь! И я клянусь, с тех пор не прошло и трех часов.

— Что значит вспугнул? И чего ты хочешь добиться, упрекая меня в том, будто я преследовал вас? Я могу идти куда захочу!

— В то время как профессора и граф смотрят на все сквозь пальцы, — заметила Иви и вздохнула. — С моей стороны это не было ни упреком, ни обвинением. Давай сойдемся на факте: она сбежала той ночью, когда появился ты.

— Ну и?..

— Разве ты не находишь это странным? Здесь не место и не время для одинокой монашки. И что ей нужно было тут во второй раз?

Иви подошла к арке и втянула ноздрями воздух.

Франц Леопольд сделал то же самое.

— Я ничего не слышу.

— Нет, ее запах еще сохранился. Правда, он совсем слабый. Она не пользуется парфюмированным мылом и дамской туалетной водой. Оставляет лишь немного терпкий запах своего юного тела.

— Ты видела ее?

— Нет, когда я здесь проходила, ее уже не было. Ты мне не веришь? Сеймоур тоже учуял ее!

— Ах, и тогда твой волк сказал тебе: «Иви, это была маленькая монашенка».

Иви скривилась.

— Не так, конечно, но я в состоянии понимать его высказывания.

Франц Леопольд верил ей, но при этом страшно сердился, потому что ему самому ничего не удавалось разобрать, когда волк начинал скулить и выть.

Они оба были как-то не в духе и остаток пути прошли молча. С преувеличенной вежливостью, которая граничила с презрением, Франц Леопольд открыл потайную дверь своей спутнице. Она колко поблагодарила его и пошла прочь. Сеймоур, как всегда, шел рядом.

Франц Леопольд посмотрел ей вслед и вздохнул. По едва заметному движению с правой стороны мальчик понял, что теперь он был не один. От злости он сжал руки в кулаки. Юному вампиру не нужно было поворачиваться, чтобы узнать Матиаса, ожидавшего его здесь.

— Как видишь, у меня еще все на месте, — грубо сказал он и, не удостоив тени даже взглядом, пошел в свою спальню.

На следующий вечер Алиса настояла на том, чтобы ей позволили оставить саркофаг и снова ходить на занятия.

— Я чувствую себя хорошо, — соврала она, когда Хиндрик критически осматривал ее. — А как может быть иначе?

— Ты носишь рубин, который дал вам граф?

Она кивнула и, дернув за кожаный шнурок, вытащила рубин из-под сорочки.

— Сначала я думала, что это всего лишь милое украшение, которое должно придавать нам смелости. Но, признаюсь, этот камень все-таки обладает какой-то силой.

Она задумчиво провела по нему пальцем.

— Что ты имеешь в виду? Это является тайной их сопротивляемости всему святому?

Хиндрик наклонился вперед и погладил камень.

— Нет, все не так просто. Камень — лишь вспомогательное средство, благодаря которому мы концентрируем силы, когда это нужно. И, возможно, с его помощью мы даже можем добывать энергию, свободно колеблющуюся в пространстве, и частично использовать ее для своих целей. Но для этого нужно много опыта и тренировок! И у них это есть. В этом их тайна.

Алиса сидела на краю саркофага и болтала ногами.

— А сейчас мне нужно на занятие. Ты же не хочешь, чтобы я пропустила еще больше?

Хиндрик улыбнулся и подал ей одежду.

— Ты победила. Но я буду держаться поблизости и приглядывать за тобой.

— А разве ты не делаешь это всегда?

— Ну конечно, только обычно я стараюсь делать так, чтобы вы не замечали меня и забывали об этом.

Он подождал, пока Алиса оденется, и провел ее в зал с золотым потолком, где настоял на том, чтобы она выпила дополнительную чашу свежей крови.

Алиса почувствовала взгляд в спину и обернулась. Франц Леопольд смотрел на нее поверх своей оловянной чаши. Алиса решительно направилась к нему. Она все равно собиралась найти его.

— Спасибо!

Он медленно поднял брови.

— Что? Чего ты хочешь?

— Поблагодарить тебя за то, что ты вынес меня из катакомб.

Он величественно склонил голову.

— Да, благодарность является неотъемлемой частью таких, скажем так, героических поступков. К счастью, мне это не составило труда, хотя у тебя далеко не хрупкое сложение.

Алиса почувствовала, как в ней поднимается гнев. Как ему только удавалось добиться этого за такое короткое время? Она попыталась сохранить внешнее спокойствие.

Между тем Франц Леопольд невозмутимо продолжал свою речь:

— Да, большинство окружающих недооценивают меня, а потом им приходится с раскаянием исправлять свою ошибку. Я надеюсь, ты не забудешь извиниться передо мной соответствующим образом!

— Что? — вспыхнула Алиса. — За что же я должна извиняться перед тобой? Что пол разверзся под моими ногами? Что я упала в склеп и потеряла сознание?

— Из-за твоей невнимательности ты доставила мне неприятности и помешала выйти победителем в этом соревновании. Нет никаких сомнений в том, что, если бы не ты, я поймал бы свою лису. Твоя вина в том, что мне пришлось признать поражение. И поверь, для меня это очень неприятно.

Алиса вспомнила одновременно столько ругательств, что даже не знала, каким наградить его в первую очередь.

Франц Леопольд посмотрел на нее и усмехнулся.

— Фи, ну и выражения! Из тебя точно леди не получится.

Алиса сжала кулаки и топнула ногой. Потом она резко развернулась, подошла к своему столу и, схватив сумку со скамьи, без лишних слов выбежала из зала.

Сегодня ночью они познакомились с новой учительницей, которая будет учить их итальянскому языку.

— Зачем нам это? — ворчал Таммо. — Мы очень хорошо понимаем друг друга, общаясь на старом языке вампиров.

— Это действительно так, но скоро вы сможете общаться не только таким образом. После того как вам позволят самостоятельно выходить в Рим и вы окажетесь среди людей, владение языком станет весьма полезным. Вы будете не только понимать их, но и сможете разговаривать с ними.

В классе зашумели.

— А когда нам можно будет выходить из Золотого дома без сопровождения? — потребовал ответа Карл Филипп.

— О, это не в моей компетенции, — ответила синьора Валерия. — Это решает граф Клаудио. Я буду лишь преподавать вам итальянский язык. Маурицио, Кьяра и Лучиано, если вы не хотите присутствовать, то я вас не задерживаю.

Радостно улыбаясь, три римских ученика собрали свой сумки и вышли из классной комнаты.

— Это несправедливо, — возмутился Таммо и скрестил руки на груди.

Алиса подмигнула брату.

— Ах, думаю, для тебя справедливость восстановится, когда занятия будут проходить в Гамбурге и всем другим придется мучиться над немецким языком, в то время как мы целые ночи напролет сможем в свое удовольствие гулять в гавани.

От этих слов лицо Таммо просветлело и он спокойно покорился судьбе.

Занятие началось довольно просто.

— Мужчина — il uomo, женщина — la donna, ребенок — il bambino.

Юные вампиры послушно записывали слова. Было слышно, как перья царапали по бумаге. Таммо облокотился на парту, положив щеку на ладонь. В его взгляде читался немой укор смертельной тоске. Алисе даже со своего места было видно, что он с намеренной небрежностью писал слова. Синьора Валерия стояла за пультом и некоторое время смотрела на самого юного ученика. Алиса попыталась понять ее настроение по выражению лица. Разразится ли сейчас буря в адрес ее брата? Хорошо, что у нее, по крайней мере, нет в руках палки.