- У них дублирующая система. Понимаешь, когда дверь остается открытой определенный промежуток времени, то вполне может включиться дополнительная цепь, которую мы, кстати, и прошляпили. Может еще и лифт просигналил, но его я не отключал насовсем…

- Феденька, и что же теперь? – я почувствовал себя, как деревенская баба на сносях, со страха не знающая, куда спрятать свое выпирающее пузо. Моим «пузом», конечно, была сабелька.

- Переходим к плану «В», - спокойно сказал друг и пошел ковыряться к щитку рядом с лифтом.

- А каков у нас план «В»?! – я в панике не мог сообразить, о чем речь.

- Есть возможность вырубить весь свет и сматываться по лестнице, - невозмутимо ответил Физик.

- Нет! – вдруг мои панически скачущие мысли наскочили на оригинальное решение. – Мы же монтеры, ремонтирующие неисправность. Ты что, забыл?

- Ну и?

- Ну, ну – качели гну! Как только охрана здесь появится, я начну их «просвещать» насчет лифтов. От тебя требуется только техподдержка. Понял?

- Понял, Акопян ты наш, – и то, что подразумевалось под Федькиной рожей, расплылось в жутковатой гримасе, долженствовавшей изобразить довольную усмешку. Да, не только омолаживающие подтяжки, но даже и вполне невинный временный грим может совершить такое жутковатое чудо с физиономией.

- Ты смотри, осторожней тут рожи крои, а то, что будешь отвечать охраннику, если он спросит: с чего это у тебя ус отклеился?

Пока мы так нервно перехихикивались, пытаясь скрыть мандраж, второй, не испорченный нашим тлетворным влиянием лифт ожил и звякнул, являя нашим взорам двух, непонятно как туда вместившихся дяденек в серой форме. Сообразив по знакомому обмундированию, что это к нам на огонек сигнализации заглянула стража, мне захотелось спеть известную песню: «Ох, рано встает охрана!», но я собрался, хорошенько «вспомнил», что мы аккредитованные спецы по охранной электронике, и представился монтером агентства «Перепупкин и провода», в полном соответствии с разработанной легендой. На что «близнецы из ларца» вполне благостно сдвинули бровки и уставились в протянутые корочки.

Федя тут же подхватил инициативу, начав лепить скороваренную лапшу про замыкание в цепях лифта и двери, и тем самым окончательно замкнул мысли ребят на положительных эмоциях. Однако они знали свое дело туго, протопав с проверкой к просигналившей двери. Осмотрев ее и не найдя ничего предосудительного они открыли «поврежденный лифт» и пригласили в него нас. Я на подкашивающихся ногах зашел внутрь.

Ноги у меня подкашивались не от головокружительного успеха, а от того, что я «вылез» со своим гипнозом из Женьки вблизи этой черной дыры в нашем сундуке. Оказавшись в лифте чуть не размазанными по стенке втиснувшимися за нами бугаями, я понял, что так не дотяну донизу в полном сознании, и просто шарахнул по этим живым шкафам приказом: «Спать!», а потом «спрятался» в тело.

Пришел я в себя довольно быстро, но недостаточно, чтобы полностью контролировать обстановку. Так что открывающаяся дверь лифта явила еще двум бугаям сцену: Три спящих красавца и один Ванька дурак, тумаками приводящий одного из засонь, то бишь случайно попавшего под гипноз Федьку, в чувство. Слава богу, пробуждение уже подходило к своему удачному завершению, иначе бы мы могли остаться там надолго.

Быстро переключившись на открывающиеся двери, я с самой благодушной улыбкой выскочил навстречу этой, еще одной паре «из ларца». На рассуждения времени абсолютно не оставалось – увидев лежащие на дубинках руки, я только успел подумать: «Хорошо, что им запрещено горячее оружие!» и, быстро высунувшись из Женьки, опять приказал им спать, но уже концентрируя внимание только на тех, кто был передо мной, чтобы Федюня опять не устроился сзади досматривать свои сладкие сны.

Умение приходит с опытом: на сей раз друг, даже не зевнув, подхватил наш груз и рванул вперед меня к машине. Я перехватил сумку и, пока Федя прыгал за руль, кинул ту в багажник – подальше от себя на случай, если придется еще «высовываться» из тела.

Федя, не торопясь, будто никаких спящих нигде и не валялось, подрулил к проходной, а я готовился навести любого тумана на любые мозги, какие только потребуется. У меня не было никаких сомнений, что хотя бы одна подозрительная сцена попала под внимательный прицел видеокамер. Особенно меня беспокоила последняя разборка – на видео она явно могла сойти за перестрелку.

На наше счастье никто пока нам не выскакивал с калашом наперевес, но охранник в будке был на чеку и попытался жать какие-то кнопочки, вместо того, чтобы открывать шлагбаум. Я просто повторил на бис трюк с гипнозом, только теперь приказал не спать, а поднять эту желтую дуру, ну а потом уже и спать.

Мы только успели выехать со двора, как нам навстречу промчались сразу две веселые машины, мигающие и улюлюкающие на все лады. Федька не стал задерживаться на разглядывания, а припустил со всей разрешенной скоростью на парковку в полукилометре от места грабежа. Мы загнали на место машину, содрали с себя все пластыри и парики, протерлись спиртом и, бросив Тойоту, кинулись к невзрачной девятке, тоже взятой в прокат, но уже в другом месте.

- Ну что, понял, зачем надо было две машины? – усмехнулся Федька, когда мы повстречали еще пару блюстительно блестящих экипажа, пролетевших под музыку сирен все в ту же сторону. – Сейчас тут такой перехват пойдет – дай бог спокойно до Нивы добраться.

И все-таки, на грани фола, но операция нам удалась. Не скажите – совершить дерзкий налет на апартаменты одного из высших политиков в государстве и украсть антиквар неопределенно огромной ценности, это высший пилотаж для ангела. А как вы думаете, сколько мог бы стоить кривой меч самого Батыя, особенно, если бы это было известно в реале? Но никому это известно не было. Только хозяин, почувствовав, что лишился мощной поддержки, заметался в поисках похищенного. Но артефакт к тому времени уже был закопан далеко от Москвы в двух живительных узлах Земли. Мы сумели разделить подарочек только на две части: ножны и сам меч. Даже один меч, без ножен почти начисто погасил своим излучением довольно неслабый поток энергии. Оставалось только надеяться, что не навсегда.

А мы делали надлежащие выводы и старались дальше работать наверняка. Больше всего меня беспокоила целостность доверенной мне оболочки. Но никаких заметных энергетических или физиологических повреждений Женькиного тела не обнаружилось. И мы совершили еще несколько небольших «краж», оттачивая свое мастерство. Пенсне Берии, кепка Ильича и даже шпага Наполеона оказались относительно легкой добычей в силу плохой охраняемости объектов. Некоторых пропаж хозяева даже и не хватились.

***

Особо лакомый кусок мы запеленговали в одном из старых подмосковных особняков, переделанном под нужды очередного нефтяного нувориша. Он не сразу попал в поле зрения, так как поначалу мы крутились в самом центре города, однако, когда мы поняли, что этакая черная дырища, не является домом или кладбищем, то есть неподъемной недвижимостью, нашу алчность не могла остановить ни одна вразумительная мысль. Даже то, что «особнячок» тянул на небольшой дворец, а охрана у него начиналась за полкилометра до периметра забора, который в свою очередь высился на три метра и огораживал несколько гектаров барских угодий.

Сам «подарочек» от инферно был весьма оригинален. Первый раз на него наткнулся Федюня. Он уже почти профессиональным взглядом сразу «заподозрил», что фонит не особняк, а что-то мелкое внутри – настолько плотная чернота там просматривалась. Я подлетел по его первому зову. Да и как было не подлететь на такое восторженно-испуганное: «Женя, посмотри»? Если друг перепутал меня с моим реальным телом, то там явно было что-то интересное. В результате, спустя совсем короткое время, мы определили, что за объект там «светился».

Это оказалась африканская маска. Типичный представитель этих всяких Вуду-Киргуду: страшная, темного дерева с белыми бровями и полосами на щеках. Висела она в спальных покоях (комнатой это назвать не поворачивался язык).