64 В безмолвном удивленье мудрый Гама Внимал словам жестоким властелина И понял, что опять сыны ислама Несчастие внесли в его судьбину. В груди почуяв ненависти пламя, Венеру вспомнив в трудную годину, Молил он, чтоб она его хранила И красноречья даром наделила. 65 И отвечал: "Перед Господним ликом Готов поклясться честию я ныне, Что дружбу мы с тобой, король великий, Чтим нерушимо, крепко, как святыню. Но вижу я воочью, о владыка, Что дерзкие и злые сарацины Здесь у тебя уже перебывали И нас перед тобой оклеветали. 66 Я знаю: каждый замысел прекрасный Насмешки и гоненья ожидают. Немало злопыхателей несчастных Величие глумленью подвергают. И ныне толпы мусульман злосчастных Разрушить нашу дружбу угрожают. Ты их слова на веру принимаешь И в подлости меня подозреваешь. 67 Когда бы я отправился в изгнанье, Вернуться к дому отчему не смея, Зачем бы мне в столь дальние скитанья Пускаться, милой жизни не жалея? За что и для какого наказанья Мне подвергать собратьев суховею, Овна дыханью, духоте нещадной И полюса метелям безотрадным? 68 Даров ты драгоценных ожидаешь, Чтоб слов моих увидеть подтвержденье. Но как ты, государь, не понимаешь, Что я лишь путь искал к твоим владеньям? А коли нас проверить ты желаешь, Домой нас отошли без промедленья. Едва лишь я вернусь, как дар бесценный Тебе пришлет король наш, несомненно. 69 Ты странным, очевидно, полагаешь, Что из земель, столь Богом отдаленных, Здесь славных мореходов созерцаешь, К высокой цели смело устремленных, Но ты, король, не раз еще узнаешь, Что ни морей волненье разъяренных Нам нипочем, ни зимние морозы. Дух лузитан не устрашат угрозы. 70 Издревле Лузитании владыки С опасностью в сражение вступали. И корабли подвижников великих Враждебных вод просторы покоряли. Мы не любили наслаждений тихих, Край света мы увидеть возжелали, Чтоб знать, где миру дольнему границы И что за ними от людей таится. 71 Достойный отпрыск короля благого Энрике - первым в море устремился. И, из гнезда им изгнанный родного, Пред ним в испуге грозный мавр склонился. К древесной парус прикрепив основе, Под небесами юга он явился. Ему Арго и Жертвенник сияли, И Заяц с Гидрой на него взирали. 72 Деянья славных предков продолжая, Все новые рождались поколенья, Что, рубежи отчизны раздвигая, К чужим брегам стремились в нетерпенье. И как они, мы, по миру блуждая, Узрели знойной Африки селенья. Там племена чужие обитают И звезд Большой Медведицы не знают. 73 А вот теперь, достигнув края света, Мы столп последний возвести желаем, Сюда мечтой стремились наши деды, И мы их волю свято выполняем. Сейчас, почтив давнишние обеты, Мы на тебя, властитель, уповаем, Ты государю отпиши посланье Как долгой дружбы предзнаменованье. 74 Поверь же, что бессовестным обманом Свое не стал бы имя я порочить. Сюда я прибыл, словно гость незваный, Не для того, чтоб нагло вас морочить. А ныне снова к морю-океану Хочу с любовью обратить я очи. Поверь, пиратством я не промышляю, Себе добра чужого не желаю. 75 И если ты на веру принимаешь Мои слова, мольбы и обещанья И нам добра по совести желаешь, То прекрати ненужные терзанья. Ты разумом, конечно, понимаешь: Пришла для нас минута расставанья, И сделай так, чтоб мы без промедленья Покинули сейчас твои владенья". 76 Король внимал безмолвно этой речи И к Гаме уваженьем проникался. В его отваге и чистосердечье Все более властитель убеждался. Он вспомнил прорицателей зловещих И понял, что во многом ошибался, Когда отдал отчизну под начало Бесчестных и свирепых Катуалов. 77 Немалые предвидел он доходы От будущих торговых соглашений И думал, что великие заботы Он мог бы снять с себя без спасенья. Он Гаме разрешил вернуться к флоту И дал потомкам Луза дозволенье, Коль будет их желанье, на базаре На пряности сменять свои товары. 78 И, заручившись этим обещаньем, Достойный капитан приободрился. Простившись с властелином чужестранным, Немедля к Катуалу обратился. Чтоб плыть к своей армаде богоданной, Он срочно лодку раздобыть стремился, Издельями надеясь португалов Затмить красу восточного базара. |
