42 Ты мощной, необузданной природы Изведаешь заветнейшие тайны, К которым тщетно многие народы Стремились с алчностью необычайной. И ждут тебя войны жестокой годы, Морей ты покоришь простор бескрайний, Но ныне ты о горестях узнаешь, Что близ моих владений испытаешь. 43 Немало кораблей, что в путь далекий, Меня минуя, захотят промчаться, Предам я вскоре гибели жестокой, Чтоб было неповадно им скитаться. И первый флот, что выйдет в путь-дорогу, К моим владеньям думая прорваться, Подвергну я без всяких сожалений Неслыханным терзаньям и мученьям. 44 Я на главу того обрушу мщенье, Кто первым к берегам моим пристанет. Водоворотов вечное круженье Близ этих мест встречать вас вскоре станет. И много раз жестокое крушенье Здесь корабли грядущие изранит. И, побывав в безумной круговерти, Здесь португал начнет молить о смерти! 45 И здесь найдет могилу тот несчастный, Чья слава в вышине небесных сфер Звучала долго песней сладкогласной Здесь Бог положит дням его предел. С армадой турок в бой вступив опасный, Победой возвеличив свой удел, В моих волнах трофеи он оставит И тем меня немало позабавит. 46 Затем другой, умом, отвагой, славой, Учтивостью и доблестью известный, Отправясь к берегам родной державы С супругой благородной и прелестной, Что сам Амур вручил ему по праву, В шторм попадет близ скал моих отвесных И уцелеет в яростном крушенье, Чтоб претерпеть тягчайшие мученья. 47 Увидит он, как чада дорогие От голода свирепого увянут, Как кафры, беспощадные и злые, Наряд богатый с юной дамы стянут, Как прелести красавицы нагие От горьких мук иссохшимися станут, И камни ноги нежные изранят, А слезы лик печальный затуманят. 48 И, пережив несчастья роковые И горькие безумные страданья, Герой и дама в дебри вековые Отправятся на новые терзанья, Их быстро скроют заросли лесные, Впитают камни горькие рыданья, И скорбный дух уйдет в ночную тьму, Покинув тела хилого тюрьму". 49 Чудовище, проклятья изрыгая, Свои к нам обращало предсказанья. И я вскричал: "Скажи нам, сила злая, Кто ты? За что столь горькие страданья Ты нам сулишь, свирепостью пылая?" И тут же нас объяло содроганье, Когда оно крик боли испустило И с тяжким стоном вдруг заговорило: 50 "Я страшный мыс, хранитель вечной тайны. И Мысом Бурь меня вы окрестили. О таинствах моих необычайных Ни Плиний, ни Страбон не говорили. И Африки полуденной окраин Помпоний с Птолемеем не открыли. Я Африку собою замыкаю И к Антарктиде взоры обращаю. 51 Адамастор я, сын Земли могучей И Бриарею брат и Энкеладу. Когда, томимы ненавистью жгучей, С Юпитером Земли сражались чада, Не горы громоздил я выше тучи, А гнался за Нептуновой армадой, Желая воцариться безраздельно Над гладью океана беспредельной. 52 Любовь к жене божественной Пелея Меня на бой неравный вдохновила. Однажды видел я, как дочь Нерея Из пены вод на берег выходила. Красу ее нагую лицезрея, Я погибал, неведомая сила Меня могучей страстью наполняла, К ногам моей избранницы толкала. 53 Она же, моего пугаясь виду, В морских глубинах в тот же миг сокрылась. Я стал молить почтенную Дориду, Чтоб за меня пред дочкой заступилась. Но рассмеялась нежная Фетида, Едва с ней мать заговорить решилась. "Где силу взять, - рекла она невинно, Чтоб справиться с косматым исполином? 54 Но передай, пожалуй, великану, Что я о нем подумать обещаюсь, Пусть прекратит войну на океане, А я в него влюбиться постараюсь", Она сказала. Я ее обману Поверил, неразумно обольщаясь Прелестницы коварной обещаньем (Тот, кто любил, поймет мои страданья.) 55 Я от войны на море отказался И раз в ночи Фетиду повстречал. Красой ее средь волн залюбовался, К груди прижать богиню возжелал. Обнять нагое тело я пытался, К ее плечам ладони простирал И целовал в слепом самозабвенье Ее ланиты, перси и колени. 56 О, тщетно я мечтаньям предавался, И с мыслью, что красавицу ласкаю, Я со скалой огромной обнимался, С лобзаньями к каменьям припадая. Пока в любви я милой объяснялся, За лик небесный камень принимая, Я вдруг обличья своего лишился И сам в утес скалистый превратился. 57 О нимфа, чаровница океана, За что так зло со мной ты поступила? Разрушив путы моего обмана, Меня мечты сладчайшей ты лишила. И я поплыл, тоскою обуянный, Меня страданье горькое томило. Пристал я наконец к земле далекой, В своей любви и муке одинокий. |
