Сидя в серой обстановке голой комнаты мотеля «Холборн», Корнелия внимательно изучала стопку распечатанных бумаг, которые она забрала у компьютерщика. Он поработал над жесткими дисками, украденными из агентства, и распечатал информацию со словами и темами, которые дала Корнелия.

Большая часть этого материала вряд ли могла пролить свет на происходящее, она была не более ценной, чем ее знакомство с файлами под покровом тьмы во время взлома офиса. Финансовые вопросы, споры об авторском вознаграждении, предварительное обсуждение контрактов, несколько несущественных конфликтов с воодушевленными редакторами, ничего не значащие сплетни об издательстве, обычная переписка между Конрадом и его агентами. Все это казалось практически бесплодным, и когда Корнелия почти оставила надежду извлечь что-то действительно ценное, вдруг одно из сообщений привлекло ее рассеянное внимание. Это было письмо по электронной почте, двухлетней давности, от Конрада — Кериту. Его содержание не относилось к делам — он просто подтверждал, что с неохотой согласился на условия какого-то журнала, на небольшое исправление. Но электронный адрес не был обычным адресом Конрада. Письмо пришло с сервера «Hotmail».

Корнелия стала оживленно перерывать все предыдущие письма, которые успела просмотреть, чтобы убедиться, что письмо с таким адресом было одним-единственным. И нашла пять сообщений, отправленных в течение нескольких лет. Каждое было отправлено летом. Казалось, что Конрад, находясь в отпуске, не мог писать со своего обычного сервера, а потому ему пришлось использовать другой почтовый ящик, чтобы общаться с литературным агентством.

Теперь у нее был другой адрес Корженьовски.

Корнелия схватила с кровати телефон и набрала номер своего хакера-сообщника в Уондсворте. Он был все еще на работе.

— Похоже, у меня появилась для вас еще одна подработка, — сказала она.

— О, правда?

— Может, не такая легкая, как предыдущая, — добавила она.

— Легких путей не ищем, — хихикнул он.

— Хорошо, — кивнула она.

— Хотя я запрошу гонорар в зависимости oт сложности работы, понимаете?

— Вы знаете, что я плачу щедро.

— Ну так что это? — спросил он. — Или все настолько секретно, что мы не можем обсуждать это по телефону?

— Не совсем, — сказала Корнелия. — Мне нужно сломать почтовый ящик на «Hotmail».

Она услышала, как он от души расхохотался.

— Леди, это кусок золота, — ответил он. — Территория «Microsoft». Идеально для взлома.

— Хорошо. У меня есть только адрес. Пароля нет.

— Не имеет значения. Можно подобрать.

— Когда?

— Для этого не требуется специального оборудования, — сказал он. — Тогда, когда вы захотите и откуда захотите.

Он был молод, этот умненький черный парень, который пропах компьютерами, дышал ими сквозь каждую пору своего тела. Как и большинство мужчин, при первой их встрече он мгновенно мысленно раздел Корнелию, но ему было ясно, что она птица другого полета, сексуально умудренная, и поэтому он не был для нее угрозой. Будет умнее не встречаться в публичном месте, хотя если вспомнить другого американца, то он — Укротитель Ангелов — пока на свободе.

Они договорились о сумме вознаграждения.

Этим же вечером он приедет к ней, прямо в ее номер, и привезет свой ноутбук, решили они. Он был уверен, что сможет сломать почтовый ящик, и явно радовался подвернувшейся возможности.

Самолет наклонился над океаном и начал резко снижаться над LAX. [6]

Из окна рядом со своим креслом Корнелия видела внизу берег Атлантики. Это Санта Моника или Венецианский пляж, а может, снова Марина дель Рэй? Пока они летели слишком высоко, так что она не смогла разглядеть местность: причалы, дороги и резервуары, похожие на спагетти.

Она вздохнула.

Страна пальмовых деревьев. Прошедшего безумия.

Калифорния вызывала у нее смешанные воспоминания.

Она помнила несколько стрип-клубов, в которых работала, разбросанных, как гравий, по орбите аэропорта, и каждый пытался перещеголять остальных своим крикливым воззванием к капризным игрокам и другим печальным людям из ночи. И все это было связано одинаковыми нитями одиночества и унижения, от которого страдали и посетители, и танцовщицы.

Она не могла стереть из памяти и экстремальные приватные вечеринки, на которых ей приходилось присутствовать, порой по заданию, а иногда потому, что ее чувства брали верх над рассудком.

Ей не забыть спелой плоти, разнузданной, дефилирующей по краям мерцающих бассейнов на Голливудских холмах. Вялые тела. Под завязку загруженные наркотиками и пулями. Их обличие оставалось таким же, если только не присматриваться слишком внимательно…

Самолет вздрогнул, попав в воздушную яму, и Корнелия, посмотрев вниз, заметила, что по ее левой руке бегут мурашки.

Она сжала ноги под сиденьем, готовясь к посадке. Большую часть полета она дремала, не заметив ни фильмов, ни жалкого обеда, ни других пассажиров экономического класса. Еще одна статья расходов частного расследования! Она тихо улыбнулась. Добро пожаловать домой, Корнелия, казалось, шепчет ей колышущийся океан, перекрывая приглушенный рев мотора «Боинга».

— Иван, я звоню тебе из Лос-Анджелеса.

Она почти услышала, как от удивления расширились его глаза, он был на другом конце провода, в Манхэттене, на три часа впереди от времени Корнелии.

— Какого черта ты там делаешь, Корнелия? — спросил он.

— Я делаю свою работу.

— Последнее, что я знаю, девочка, так это то, что ты искала эту книгу в Лондоне.

— Я ее там искала.

— Так что произошло, если ты поменяла место действия? — спросил он. — Тебя посылали не загорать…

— Похоже, что все следы последней книги Корженьовски исчезли с карты Лондона, — сказала она. — Но мне известно, что он регулярно контактировал с несколькими женщинами из США.

Так что я доведу это дело до конца.

Иван закашлялся.

— Вот это я и называю инициативой, Корнелия. Я просто надеюсь, что клиент пойдет на излишние траты.

— Она пойдет, — сказала Корнелия. — У нее должна быть, черт возьми, веская причина перехватить эту книгу до того, как ее опубликуют, я так полагаю. Может, потому что эта книга о ней.

— Твоя работа — не строить догадки, Корнелия, — перебил ее Иван.

— Я знаю, — ответила она. — Во всяком случае, я потратила минимум. Даже использовала свою скидку. Она бы мне все равно не пригодилась. Думаешь, что мне надо включить это в счет?

— Умница.

— Ну вот, я отчиталась, — сказала Корнелия. — Буду держать тебя в курсе событий. Для меня есть какие-то новости с других фронтов, Иван?

— Пока нет.

— Мне кажется, я видела этого парня опять на днях, в толпе. Он определенно меня преследовал.

— Ты уверена?

— Я не маленькая мисс Паранойя, — сказала Корнелия. — Ты меня знаешь.'

— Знаю.

— Так что постарайся что-нибудь нарыть. Пожалуйста.

— Постараюсь, — сказал Иван.

Бассейн в отеле «Фигероа» был словно пустыня на обезличенном пейзаже деловой части Лос-Анджелеса. Спрятанный за массивным зданием и окруженный защитными стенами, окаймленный миллионом вариаций растений и деревьев, он мягко мерцал в послеполуденном солнце. Под гигантским терракотовым куполом, рядом с бассейном стояли выделанные железом кресла и даже два скелета кровати, словно реквизит из сказки «1000 и одна ночь», потертые матрасы, покрытые потрепанными гобеленами. Причудливое смешение стилей: наполовину испанское, наполовину индийское, оазис, в котором ни один элемент не подходил к другому, но все же они сочетались в странной гармонии. За массивным Стадионом «Стэйпл» и смежным с ним Центром Конвенции, гладкими, космическими созданиями, принадлежащими совсем другому миру, теснились южные районы.

Корнелия уселась на край прямоугольного бассейна, спрятавшись под зонт, и потягивала лимонад, а другая женщина с подозрением изучала ее.