— Похоже, из этого озера больше ничего не вытекает, — произнёс я, осмотрев в бинокль всё его полотно по периметру. — Что будем делать теперь?

— Наверно, возвращаться назад, — сказал Челенджер. — Здесь нам больше нечего делать, а на этой реке осталось ещё одно неизведанное, так сказать, «белое пятно» — выше по течению основного русла, его-то нам и осталось исследовать.

— Погодите со своими белыми пятнами, для начала нам не мешало бы разжиться свежим мясом, — возразил Рокстон. — И, кажется, у меня уже есть подходящая мишень.

— Кто, гадрозавры? — спросил Саммерли.

— Нет, всмотритесь повнимательнее в заросли, футах в ста пятидесяти слева от динозавров, видите?

— Что? — не понял профессор, поднося к своим глазам бинокль.

— Велоцираптор.

Действительно, не далеко от динозавров в самой гуще зелёных растений находился практически неприметный, так как сливающийся с окружающим его пейзажем, хищник. Его серо-зелёная окраска позволяла динозавру идеально влиться в растительный пояс кустов и деревьев, делая его практически незаметным среди этой однообразной гущи. Если бы не соколиный взор лорда, наверное, мы бы так и не заметили велоцираптора среди этих растений.

Гадрозавры же продолжали спокойно бродить по озеру, всё ещё не замечая скрывшегося в зарослях хищника.

Внимание велоцираптора было полностью сосредоточено на пасущихся травоядных, поэтому на нас он не обращал абсолютно никакого внимания.

— Предлагаете пальнуть по хищнику? — спросил я.

— Именно, — ответил мне лорд.

— Ну, тогда не мешало бы подобраться поближе. Отсюда стрелять будет далековато, — произнёс я, усаживаясь за своё весло.

— Нет, так мы можем спугнуть его, — остановил он меня. — Придётся стрелять издалека, так как незаметно подобраться к нему всё равно не удастся.

— Вы серьёзно? Здесь же порядка трёхсот футов! — сказал Саммерли.

— Я знаю. Но не даром же я всю жизнь стрелял из ружья. Теперь надо показывать свои навыки.

— Пускай лорд стреляет, — произнёс Челенджер. — Это единственное, что мы можем предпринять в данной ситуации, не разогнав при этом во все стороны динозавров.

— Главное не мешайте мне, — сказал Рокстон, затем слегка размял шею и снял с плеча свой карабин.

Он зарядил ружьё разрывным патроном, установил прицел на необходимое расстояние, быстрым движением расстелил на днище шлюпки небольшую подстилку и опустился на неё на колено, положив цевьё оружия на борт шлюпки и оперев локти о банку. Он крепко прижал приклад к правому плечу и прицелился в хищника из ружья, затем передвинул цевьё в более удобное положение и вновь прицелился.

Лорд вдохнул воздух и задержал дыхание. На мгновение на шлюпке все замерли, ожидая выстрела, который неизменно вскоре должен был произойти. Рокстон замер на месте, а буквально через пару секунд карабин, вздрогнув, «выплюнул» из своего дула небольшой кусочек свинца и сильный оглушительный звук разнёсся над озером.

В деревьях, где недавно находился велоцираптор, что-то с силой откинулось в сторону. Затем послышался и протяжный вопль раненного завра. Тем временем мирно пасшиеся гадрозавры в панике бросились кто куда.

— Кажется, попал, — произнёс лорд, поднимаясь на ноги и перезаряжая винтовку чётко отлаженными движениями рук.

— Ну, что ж, посмотрим, — сказал зоолог. — Подплывём к тому месту.

Мы взялись за вёсла и стали дружно грести, направляясь вдоль берега болотистого озера.

Минут через десять мы достигли места, в районе которого не так давно находились гадрозавры.

— Вроде бы, здесь, — произнёс лорд, которому больше всех было известно, где именно находился велоцираптор.

Мы подплыли к берегу и с ружьями наизготовку высадились не него, в высоких непромокаемых сапогах ступая по вязкому дну прибрежной зоны.

Здесь, где чёткой линии берега, разграничивающей сушу от воды, не было, всё прибрежное пространство покрывали густые, с трудом проходимые заросли тростника. Поэтому другого пути, чем по заболоченным, покрытым тиной и отмершими водорослями, источающими мерзкое зловоние, здесь не было.

Довольно быстро мы отыскали место, где когда-то среди листвы деревьев находился хищник. Деревья и кусты здесь были густо окроплены тёмно-красной кровью.

«Значит, лорд всё-таки попал», — подумал я и отодвинул дулом ружья в сторону окровавленные стебли, нависшие над этим местом: на меня уставились мёртвые очумелые глаза хищника. Пуля попала ему прямо в сердце, разворотив всю грудь, отчего его тогда уже бездыханное тело откинулось практически на три фута в сторону, а кровь из развороченной разрывным патроном груди густо разбрызгалась по окружающим растениям.

Мне стало не по себе и, прикрыв рот, я вышел к шлюпке.

— Он там, — сказал я и с силой потянул свежий воздух — не каждый же день приходится наблюдать такие кровавые картины.

Мои друзья взялись за хищника и переволокли его в более чистое место, где тут же принялись разделывать тушу.

— Метко стреляете, — похвалил лорда Челенджер. — Никогда не пробовали выступать на соревнованиях?

— Нет, — ответил ему вновь отличившийся охотник. — Я поклонник охоты, а не стрельбы по тарелкам. Поэтому моё призвание — охота.

Разделав тушу, мы сложили всё в шлюпку и, кинув последний взгляд на это небольшое болотистое озерцо, направились к выходу из него.

Теперь следовало подумать и о месте нашего ночлега. Ночевать на болоте было невозможно в любом смысле, поэтому мы решили вернуться к более приятным берегам каньона, изо всех сил наваливаясь на вёсла, чтобы успеть добраться до него ещё до ужина.

Как только перед нами вырос каменный откос на левом берегу реки, мы тут же высадились на него, воспользовавшись первой же более-менее подходящей поляной.

Наша экспедиция подходила к концу, поэтому последние названия открытой нами местности мы придумывали с особым радушием.

Так маленькое болотистое озерцо получило название озеро Лорда Джона, а каньон, по которому мы недавно прошли — Золотой каньон.

Первую половину следующего дня мы потратили на то, чтобы пройти по реке до её развилки, а, пообедав у этого места на пологом зелёном берегу, двинулись по доселе неизведанному пути на северо-восток, откуда и устремлялась эта полноводная река.

Путь лежал среди всё тех же отвесных скал, окаймлённых зелёным поясом растений в самом низу, у самого берега реки. Единственное, чем отличался этот путь от предыдущего, так это заметно более сильным течением, так что нам пришлось заметно попотеть, чтобы развить достаточную скорость для преодоления течения.

Примерно за час до ужина мы достигли места, где каменные горы разом оборвались и их отвесные скалы, простиравшиеся по обе стороны реки, остались позади. Скалы сменились густым лесом, примерно таким же, как мы видели ещё у дельты этой реки.

Правда, лес этот простирался не долго.

Буквально через пару часов пути лес начал заметно редеть, за вершинами его деревьев по правому борту появилось жерло вулкана, из которого густо валил едкий чёрный дым.

С остановкой на ужин решили повременить и посмотреть, не закончится ли эта лесистая местность через пару миль.

Случилось так, что в своих предположениях мы не ошиблись.

Действительно, уже буквально через три — три с половиной мили от конца скалистого каньона лес крайне поредел и дальше вдоль реки простирался лишь узкой полосой деревьев и кустов.

Мы выбрались на левый берег реки, чтобы проверить, что же находится за этой негустой растительной полосой и, пройдя сквозь неё, вышли к краю той самой пустыни, которую обогнули недавно морским путём.

В том, что это была она, сомнений быть не могло.

Растения произрастали прямо из песка: у берегов реки более густо, а дальше — редкими кустиками, обдуваемые сухим пустынным ветром, переносившим вместе с высохшими ветками растений и мелкую песчаную пыль. Дальше виднелись только дюны и дюны, и так до самого горизонта — точная копия той пустыни, которую мы видели возле моря.