На берегу Сенидд одним прыжком слез с лошади. Срывая с себя платье и плащ, он бросился к воде. Пробежав по волнам, он глубоко нырнул, а затем быстро поплыл. Отягощенный своей ношей пони плыл вперед медленно, но верно. Сенидду понадобилось несколько минут, чтобы догнать беглецов. Он не тратил свои силы на крики и позвал Элейн только тогда, когда она могла услышать его.

– Принцесса! – Он увидел повернутое к нему бледное, испуганное лицо девочки.

– Осторожно разверни пони. Разверни сейчас же, а то он утонет! – После двух больших гребков он уже был рядом с лошадкой. Поймав поводья, он начал потихоньку разворачивать Кади, стараясь не сталкиваться с пони ногами.

– Держитесь, принцесса. Держитесь! – Улыбаясь, он поддерживал девочку. Пони отвечал на каждое его слово. Сенидд знал, что спасти их будет нелегко: уплыли они очень далеко, а прилив был сильным.

Они медленно подплыли к берегу. Элейн держалась за обоих своих уставших спасителей. Казалось, прошла целая вечность до того момента, как копыта Кади стали нащупывать есок. Элейн позволила отдать себя в руки Ронвен, чтобы та укутала и согрела ее, завернув в теплый плащ. Слышно было, как рыдает Ронвен, с силой прижимавшая дрожащего ребенка к груди.

– Ты должна устроить ей хорошую трепку! – Сенидд уже наполовину выпил содержимое своего второго кубка.

– Я никогда ее не била! – парировала Ронвен. Она уже уложила Элейн в постель, положив ей в ноги обернутый тканью горячий камень, и шепотом пообещала ей, что они никогда больше не пойдут к Эиниону в его лесную лачугу.

– В том-то и беда. Она никогда не знала, что такое послушание! Ты понимаешь, что она могла утонуть?

– Я знаю. – Ронвен села, закутавшись в плащ. – Но это моя вина. Я не хотела ее слушать, я сказала, что она должна к нему пойти снова.

– Я же говорил тебе, что ничего хорошего из этого не выйдет. – Сенидд ядовито рассмеялся. – Кузина, ты сделала глупость – Эинион никогда ее не отпустит. Я слышал много разных историй о нем. Старик добивается своего при помощи всяких сил. Боюсь, он околдовал и принца.

– Зачем ему было околдовывать принца! – не согласилась Ронвен. – Он в Гвинеде заботится обо всех, для него превыше всего – весь Уэльс. Все, что он делает, идет лишь на благо Уэльсу.

Сенидд скептически поднял одну бровь.

– Под этим, я полагаю, ты понимаешь то, что бард поддерживает претензии Граффида на наследство?

– Ради всего святого, говори немного потише! – Ронвен нервно посмотрела через свое плечо. – Конечно, он так и делает. Я надеюсь, ты – не сторонник английской партии, Сенидд, или ты мне не друг. – Она сделала короткую паузу, чтобы глотнуть вина. – Я отвезу ее обратно в Абер. Я могу оставить записку для Эиниона о том, что принц послал за дочерью. Он же не будет оспаривать приказ Ливелина.

– И когда же вы отправляетесь туда? Как ты объяснишь это принцессе Джоанне?

– Скажу ей, что это была случайность…

– И ты думаешь, она в это поверит? – Сенидд ехидно рассмеялся.

– Итак, Элейн, ты пыталась переплыть Менайский пролив верхом на пони? – Ливелин сидел в своем кресле возле камина в тронном зале замка Абер. Около него расположился с бокалом вина в руке сэр Уильям де Броуз. Мужчины дружно восхищались поступком смелого ребенка.

– Почему ты решила, что у тебя это получится?

– Римлянам удавалось это, папа.

– Римляне? – Ливелин откинулся назад в своем кресле. – Однако римляне перед нападением всегда ждали отлива, и у них были на то свои причины.

– У меня тоже были причины! – Она сильно покраснела.

– И какие же это причины?

Не могла же она сказать ему, что хотела спастись в этом замке от Эиниона! Ронвен заверила ее в том, что барду скажут: их вызвали в Абер. Старику придется согласиться с этим и ждать. Но чего ждать? Элейн была напугана. Она попыталась залезть в самые отдаленные утолки своего разума и еще раз увидеть ту самую странную картину, которая теперь часто преследовала ее. Это не было сном; видение пришло из ниоткуда. А она при помощи старика вызвала его снова. Но зачем? Почему она видела мужчину с петлей на шее? Вели ли его на виселицу? Почему он был там и кто это был? Почему она не видела его лица?

Она встретилась взглядом с отцом так спокойно, как только могла. Несмотря на то что Эинион не нравился ей, она помнила, что пообещала сохранить их секрет.

– Мне было скучно в Ланфаэсе. – Она смело начала выдумывать. – Я уже слишком большая, чтобы сидеть за детскими уроками. И я слышала, что сэр Уильям здесь. И я подумала: возможно, он приехал вместе с Изабеллой.

– Маленькая принцесса, я здесь нахожусь не по своей воле. – Сэр Уильям улыбнулся. – Разве вы не слышали? Я попал в плен во время сражения. Я пленник твоего отца. – Кажется, он не сильно расстраивался из-за сложившейся ситуации: он сидел возле огня Ливелина, попивая каперское вино того, кто взял его в плен. – Изабеллы нет со мной.

– А она все еще собирается выходить замуж за Даффида? – Энейн с тревогой посматривала то на одного, то на другого мужчину. Все ее планы рушились прямо на глазах.

– Элейн, это один из вопросов, которые мы обсуждаем. – Ее отец встал со своего места. – Ты можешь спокойно предоставить решить его нам. А вот как мне быть с тобой? – Он повернулся и посмотрел в тот угол, где наготове стояли охранники сэра Уильяма. – Один из вас пусть пошлет кого-нибудь к леди Джоанне и спросите ее: не будет ли она столь любезна, чтобы спуститься к нам и почтить эту скромную залу своим присутствием на несколько минут.

– Вы привезли с собой Непобедимого? – Элейн села на стул возле сэра Уильяма, игнорируя резкое покалывание в желудке, возникшее при мысли о ее матери.

– Наоборот. Если можно так сказать, это он меня сюда привез. – Он улыбнулся.

– А можно мне навестить его? – Ее счастью не было конца; она придвинулась ближе к нему.

– Об этом вы спрашивайте у своего отца, маленькая принцесса. Это очень прискорбно, но мне не позволяют находиться рядом с ним, – на тот случай, если я попробую бежать. – Его улыбка была очаровательной.

– Тогда кто же за ним ухаживает? – Глаза Элейн сверкали от восхищения.

– О нет. Я этого не делаю. – Сэр Уильям рассмеялся. – Наверное, об этом ты должна спросить у своего отца.

Девочка была неотразимо красива и обаятельна. Она уже знала, как повелевать мужчинами.

– Отец, разрешите мне. Пожалуйста, можно я прокачусь па Непобедимом верхом? Он знает меня, и я ему нравлюсь. Я уже ездила на нем в Хэй. И потом, – она невинно улыбнулась, – Кади еще не оправился после нашего плавания.

– Насколько я понимаю, это тот самый зверь с каштановой гривой, на котором вы ездили в Монтгомери. – Ливелин поднес к губам бокал с вином. – Ребенку нельзя ездить на боевом коне, должен тебе сказать.

– Обычному ребенку – нет, конечно. – Сэр Уильям подмигнул Элейн. – Но ваша дочь, ваше высочество, мастерски обращается с этим конем. Непобедимый ради нее сделает все, что она захочет. Как, впрочем, и любое животное.

– Неужели? – Ливелин задумчиво смотрел на дочь. – Почему ты не рассказала мне об этом раньше, Элейн?

– Потому что я запретила ей тратить твое драгоценное время. – В дверях появилась принцесса Джоанна. Мужчины встали. Она выглядела очень красивой и изящной в платье из розового шелка, прошитом серебряной нитью, и накидке из темно-зеленого бархата.

Элейн заметила, как в глазах сэра Уильяма загорелось восхищение ее матерью. Она почувствовала нарастающую волну предательской ревности. Джоанна поприветствовала мужчин и села на предложенное сэром Уильямом место.

– Что мы делаем с Элейн, моя дорогая? – Ливелин нежно положил руки на плечи своей дочери и привлек ее к груди. Изучая свою мать, девочка впервые задумалась о собственной одежде. Ее голубое платье было уже слишком коротко на запястьях, и из-под юбки виднелись лодыжки. Никогда прежде она не замечала, насколько красивой была ее мать.