— Ха-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а! — воскликнули обе головы Шаргла одновременно.

— Свежее мясо и Шаргл, — услышал Джек. Эти слова пролаяло, провыло, промычало множество ртов.

— Свежее мясо и Шаргл!

— Свежее мясо и Шаргл!

— Хи-и-и-и-и-и-и-и-и хи-хи-хи-хи! — заливался хохотом Шаргл. По четырем его щекам полились маслянистые слезы. — О-о-о-о-о-о-ох-хо-хо! Нет, это даже слишком хорошо. Ух-ух!

Звон монеток, падающих сверху, уже утих, и впечатление было такое, будто в столовой демоны все до единого хохочут над Джеком.

— Ой, свежее мясо! — выдавил Шаргл между спазмами хохота. — Ты просто представить себе не можешь, что тебя ожидает. Ну, погоди! Да я…

Но что бы ни собирался еще сказать Джеку двуглавый червь, вдруг ничего не стало слышно, кроме страшного крика Инанны.

— Нет! — неожиданно завопила она. — Не-е-е-е-е-е-е-ет!

В зале стало очень тихо. Джек запрокинул голову и успел заметить, как гигантская акула, трижды вильнув хвостом, вернулась к тому месту, откуда появилась. Стайка золотистых рыбок, закончив свою работу, догнала своего повелителя. Вскоре все они исчезли в образовавшемся в стене круглом проеме.

— Не-е-е-е-е-е-е-ет! — снова завизжала Инанна надтреснутым от отчаяния голосом. — Выбери меня! — умоляюще кричала она, пытаясь вырваться из объятий липкого желе, крепко державшего ее — Выбери меня!

Но золотистое облачко исчезло. Яркий свет, исходивший от круглого отверстия в стене, померк. Даже Джек понял, что больше ни одной монетки ни в чью миску сегодня не упадет. В зале воцарилась абсолютная тишина. Каждый из нескольких тысяч гладиаторов ждал, что произойдет дальше.

Инанна закрыла глаза и обмякла. А потом вдруг резко махнула руками и, рывком отлепившись от стула, поднялась на ноги.

— Это сговор! — проревела она. — Сговор, я вам точно говорю!

Клейкая жижа пыталась завладеть ею. Тем не менее ее слова уже возымели действие. Согласный гул распространился по толпе гладиаторов.

— Сговор! — эхом откликнулось чудище-бланманже, а осьминог начал барабанить щупальцами по столу.

— Сговор! — гаркнули все демоны хором. — Сговор! Сговор!

Джек почувствовал, что держащее его желеобразное вещество твердеет и давит на него с сокрушительной силой. Казалось, весь пол в столовой стал мокрым и скользким. Все больше и больше клейкой массы растекалось по полу и устремлялось к взбунтовавшимся гладиаторам.

— ТИШЕ! — прогремел в голове у Джека голос Гукумата.

Перед его глазами заплясали голубые вспышки. И точно: в зале стало потише. Казалось, каждый из гладиаторов понял, что сопротивляться бесполезно.

— Вы все вернетесь в свои камеры, — распорядился голос.

— Да ну? — выкрикнул кто-то. — И кто же нас заставит? Ты?

— Вы неправильно поняли, — сказал Гукумат. — Это была не просьба.

И в это же мгновение грудь Джека сдавило с поистине страшной силой. Ему казалось, будто у него вот-вот через глазницы вытечет мозг — как у чудища-бланманже, пытавшегося напугать его перед обедом. Джек испытал жуткое ощущение. Нестерпимое давление, разбухание, разрыв… а потом темнота.

Скордж остановился и огляделся по сторонам. Они добрались до места, откуда широкие коридоры расходились в разные стороны — вперед, направо и налево.

На пересечении коридоров находилась просторная комната с мраморным полом. В середине был выложен скромный орнамент из черных и белых плиток. Но Чарли не смотрел на пол. Высокий сводчатый потолок покрывали яркие рисунки, изображавшие отвратительно реальные сцены из истории демонов. Но Чарли не смотрел ни на потолок, ни на исполинские витые колонны, стоявшие у начала коридоров. Он смотрел на Скорджа.

— Пожалуй, нужно подняться еще на этаж выше, — сказал демон.

— Мы уже на двенадцать поднялись, — заметил Чарли.

— На самом деле на семь, — уточнил Скордж, повернулся к мальчику и протянул руки. — Готов?

— Конечно готов.

— Ну хорошо, — сказал Скордж, и они тут же плавно поднялись в воздух.

Глядя на то, как уменьшается внизу рисунок орнамента, Чарли нахмурился.

— Послушай, — сказал он, когда они поравнялись с очередным колоссальным балконом, — ты мне скажешь, что мы ищем, или нет?

Они сместились в сторону и легко перелетели через каменный парапет балкона.

— Оружие, — ответил Скордж, когда они беззвучно опустились на одну из громадных каменных плит, из которых был сложен пол на этом этаже. — Для того чтобы убить императора, нам потребуется оружие — хотя немного несправедливо их так называть. Мы ищем Эшмона и Хешмима.

— Как-как?

— Моих фамилиаров.

Скордж развернулся и направился к ближайшей колонне, которая, казалось, вырастала из пола в том самом месте, где этажом ниже упиралась в потолок другая колонна. Скордж наклонился и стал рассматривать большую плиту из отполированного черного камня, прикрепленную к основанию колонны. Чарли услышал негромкий щелчок, и в следующее мгновение плита начала справа налево заполняться строчками, составленными из затейливых букв высотой примерно в два сантиметра. Буквы были красные и, казалось, вспыхивали, как маленькие язычки пламени.

— Эй, — вырвалось у Чарли, подошедшего поближе. — А это круто. Что тут написано?

Буквы исчезли.

— Тут написано, — сказал Скордж, — чтобы ты потерпел немножко, мы уже почти у цели. Думаю, нам сюда, — добавил он и направился к коридору, уводившему, как мрачно заметил Чарли, в ту сторону, откуда они пришли, только этажом выше. — Сейчас мы в той части дворца, которая называется Залами веков. Насколько мне известно, императоры ада никогда ничего не выбрасывали и все хранится именно в Залах веков.

— Совсем как у меня дома, — хмыкнул Чарли.

— Вся эта часть дворца — хитросплетение таких залов и коридоров. По обе стороны от нас находятся комнаты, в которых можно найти всевозможные чудеса — неоценимые вещественные свидетельства всей истории ада.

— Вот почему сюда никто не ходит, — заключил Чарли.

— Именно так, — подтвердил демон. — Ага, — сказал он, неожиданно остановившись у подножия еще одной громадной колонны, выглядевшей в точности так же, как остальные. — Думаю, мы на месте.

— Да?

— О да, — сказал Скордж и слегка поежился от удовольствия, — совершенно точно.

Он изобразил загадочный жест в воздухе перед колонной. В следующий момент кусок крепчайшего мрамора вдруг качнулся и исчез, и в колонне образовалось отверстие такого размера, что в него могли спокойно пройти Скордж с Чарли. Отверстие было закрыто обычной дверью с небольшой круглой медной ручкой.

— Только после тебя, Чарли, — сказал Скордж.

— Хорошо, — с некоторым сомнением согласился Чарли.

Он сжал пальцами холодный металл и повернул ручку.

Дверь отворилась. За ней оказалась маленькая пыльная комната. В центре комнаты стоял с виду крепкий письменный стол из темного дерева, а на нем — медная настольная лампа с зеленым абажуром. Только эта лампа и освещала комнату. За столом сидел старик в мятом твидовом костюме с заплатками на локтях. Он испуганно оторвал взгляд от лежавшей перед ним книги.

— Кх… Кхентименту, — запнувшись, сказал старик.

— Годфри! — воскликнул демон. — Как я рад тебя видеть!

— Я т-тоже, — солгал Годфри и поднялся.

Скордж представил старика и мальчика друг другу:

— Это Чарли, а это Годфри.

— Здравствуйте, — сказал Чарли.

— О! — Годфри посмотрел на Скорджа. — Еще один, да?

— Еще один кто, Годфри?

— Ну, ты же понимаешь, — с хитрой усмешкой сказал Годфри. — Человек.

— Он человек, — подтвердил Скордж. — Это так.

— О, это просто замечательно, правда?

— Правда. — Скордж вздохнул. — Годфри, как это ни прекрасно, но время поджимает. Эшмон и Хешмим здесь?

— Здесь, — ответил Годфри, неожиданно снова смутившись и занервничав. — Да-да, конечно.

Он подошел к стене, которая от пола до потолка была заставлена шкафами с маленькими выдвижными ящичками. Годфри выдвинул один ящичек, что-то достал из него, вернулся и положил на стол перед Чарли.