Радиация - это же не ежик колючий: дырку закрыл, и он уже не вылезет. Мы же все в лес ездим заготовлять - а он заражен. Сегодня ветер туда подул, завтра - сюда. За 1986 год мы людям дополнительно заплатили восемьдесят тысяч рублей. Колхоз уже в убытке. Меня на всех совещаниях ругают, что не умею хозяйничать, словно я эту радиацию выдумал".
Доктор Хаммер, доктор Гейл
Из сообщений прессы:
"15 мая М. С. Горбачев принял в Кремле видного американского предпринимателя и общественного деятеля А. Хаммера и доктора Р. Гейла. Он выразил глубокую признательность за проявленное ими сочувствие, понимание и быструю конкретную помощь в связи с постигшей советских людей бедой - аварией на Чернобыльской АЭС… В поступке А. Хаммера и Р. Гейла, подчеркнул М. С. Горбачев, советские люди видят пример того, как должны были бы строиться отношения между двумя великими народами при наличии политической мудрости воли у руководства обеих сторон" ("Правда", 16 мая 1986 г.).
Из книги Арманда Хаммера "Мой век - двадцатый. Пути и встречи". М., 1988, с. 17:
"Прямо с пресс-конференции мы с Бобом (Гейлом) поехали на открытие выставки, оттуда - в Кремль, в лимузине Анатолия Добрынина. Сопровождавший нас милиционер перекрывал поток транспорта, чтобы дать нам возможность проехать в Кремль.
Мы прибыли в Кремль точно в пять часов вечера, но немного задержались из-за очень медленного лифта - я помнил его еще со времени Ленина. Нас проводили на четвертый этаж в кабинет Горбачева, где нас встретил сам Генеральный секретарь. Поскольку мы встречались раньше и знали друг друга, он сначала приветствовал меня, а затем д-ра Гейла, после чего мы сели за длинный стол у него в кабинете.
Разговаривая через переводчика, Горбачев поблагодарил нас с Гейлом и сказал, что Советский Союз найдет способ выразить свою благодарность за усилия Боба и группы докторов. Затем, несмотря на то что он не повысил голоса, тон его стал более мрачным. Примерно в течение пятя минут Горбачев говорил без конспекта очень быстро и с большой силой.
"Что это за люди, ваши западные правительства и пресса? Воспользоваться человеческой трагедией в масштабах Чернобыля? - задавал он риторические вопросы. - Чего ваша администрация старается добиться? Меня критикуют за то, что я не объявил об аварии немедленно. Я сам не знал, насколько она серьезна, пока не послал туда специальную комиссию. Местное руководство скрыло от меня полную картину и будет за это наказано. Как только я получил информацию, я немедленно сообщил об известных мне фактах".
Утром двадцать третьего июля в Бориспольском аэропорту Киева приземлился белый "Боинг-727" с флагом Соединенных Штатов на фюзеляже и сине-красной надписью на киле: "N1 ОХУ" - что означает: первый номер в компании "Оксидентл Петролеум Корпорейшн", президентом которой является Арманд Хаммер. Неутомимый восьмидесятивосьмилетний бизнесмен ежегодно "накручивает" на этом самолете, оборудованном всем необходимым - от рабочего кабинета до ванной комнаты, - в среднем пятьсот тысяч километров, руководя сложным и многопрофильным хозяйством компании "Оксидентл".
Вместе с Хаммером в Киев прибыла его жена, а также доктор Роберт Гейл с женой и тремя детьми. Но прежде чем почетные гости Министерства здравоохранения Украины ступили на летное поле, из самолета вывалилась гурьба американских корреспондентов. Очень высокий плечистый оператор из телевизионной компании Эй-Би-Си приготовился к съемке (вел он ее весь день), женщина звукооператор направила на гостей длиннющий, похожий на черную резиновую дубинку, микрофон. Вместе с Хаммером приехал и не отходил от него ни на шаг его личный биограф Джон Брайсон - фотограф и журналист, создавший первый том блестяще иллюстрированной книги, носящей выразительное название "Мир Хаммера". Заглянув в эту книгу, можно еще раз убедиться, сколь ярка и удивительна жизнь Хаммера: фотолетопись его жизни зафиксировала встречи с подавляющим большинством выдающихся государственных и общественных деятелей XX столетия. В этом списке есть президенты, короли, премьер-министры, известные актеры, музыканты, художники, спортсмены. Но начинает и венчает этот список имя Владимира Ильича Ленина, с которым Хаммер встретился в 1921 году. Эта встреча сыграла в жизни молодого начинающего американского бизнесмена поистине судьбоносную роль: приветливость и мудрость вождя революции произвели на Хаммера огромное впечатление, определили его дальнейший жизненный путь как глашатая дружбы и взаимопонимания между народами американским и советским.
Встреча в аэропорту проходила быстро, в деловом американском стиле, без излишних церемоний и задержек. Уже через час я брал у Хаммера, приехавшего в Киев впервые, интервью для украинской телепрограммы "Актуальная камера".
- Я очень удивлен. Киев такой красивый, здесь так много цветов, - сказал Хаммер по-русски. - В своем родном городе, в Лос-Анджелесе, моя жена не видела так много цветов, как здесь, в Киеве. Наверно, люди на Украине очень любят цветы.
Оценивая перспективы развития американо-советских отношений, он подчеркнул:
- Известно, какие огромные усилия прилагает СССР для предотвращения ядерной войны. Мы должны стремиться жить в мире друг с другом. Необходимо не военное противостояние, а мирное сосуществование. Полезно обмениваться достижениями науки, культурными ценностями.
Ни на минуту не задерживаясь на отдых или завтрак, А. Хаммер и его свита приступили к выполнению насыщенной программы. Первый визит - в кардиологический корпус киевской клинической больницы N14 им. Октябрьской революции. В тот самый, где в реанимационном блоке работал Максим Драч. Надев белоснежный халат и вспомнив свою медицинскую молодость (ведь он по образованию врач), доктор Хаммер совершил обход отделения, в котором после аварии на Чернобыльской АЭС находилось на обследовании свыше двухсот человек, побывавших в опасной зоне. Некоторая часть больных была переведена в КРРЛИ, в отделение профессора Л. П. Киндзельского. Все пациенты ко времени визита А. Хаммера были уже выписаны. В отделении в тот день находилось лишь пять человек, вызванных врачами для проведения повторного обследования.
С каждым из них участливо разговаривает по-русски доктор Хаммер, которому ассистирует доктор Гейл: полтора месяца тому назад, будучи в Киеве, Р. Гейл уже осматривал этих больных.
Степан Павлович Мильгевский, водитель автобуса одного из киевских АТП, эвакуировал жителей Припяти и Чернобыля. Он оживленно беседует с Армандом Хаммером, рассказывает ему о своем самочувствии.
- Вы герой? - спрашивает Хаммер.
- А как же! - смеется Мильгевский.- Если надо будет, еще поедем.
- Не дай бог, пусть больше не понадобится, - суеверно машет рукой американский миллионер. Он желает всем полного выздоровления, а Вере Дмитриевне Дзюбенко, гостившей у дочери и находившейся в нескольких километрах от реактора, рассказывает, что он врач, впервые приехал в Россию шестьдесят пять лет тому назад.
- Вы хорошо выглядите для вашего возраста, - замечает Вера Дмитриевна. - Я думала, вы моложе.
- Когда мне будет сто лет, я приеду к вам и спрошу - как ваше здоровье, - шутит Хаммер.
С балкона кардиологического корпуса - того самого, на котором мы стояли в мае с Максимом Драчем, Хаммер и Гейл осматривают Киев… Главный врач больницы Екатерина Степановна Паламарчук показывает американским гостям свое большое хозяйство, раскинувшееся на территории четырнадцати гектаров. Паламарчук - моя сокурсница по Киевскому мединституту, она была самой красивой девушкой у нас на курсе, а сегодня - самый красивый главный врач на Украине.
- Вы - Екатерина Великая, - улыбается Арманд Хаммер.
Там же, на территории больницы, А. Хаммер дал интервью телекомпании Эй-Би-Си. А в музее медицины УССР его ожидал сюрприз: после просмотра короткого документального кинофильма о двадцатых годах (гость всматривался в памятные ему картины разрухи, голода, эпидемий - вспоминал, видимо, свою молодость и свой первый приезд в нашу страну) Хаммеру был показан стенд с фотографией В. И. Ленина и дарственной надписью: "Товарищу Арманду Хаммеру. От В. И. Ульянова (Ленина). 10.11.1921". Рядом - фотография молодого американского бизнесмена, не побоявшегося приехать в "страну большевиков".
