Джейн кивнула. Она знала, что первые впечатления бывают обманчивы, но пока что ей казалось, что «ничего сложного» — это очень мягкое выражение. Насколько она могла судить, работа заключалась в том, чтобы взять пакет с тележки, прочесть отпечатанный у него на боку номер, положить его на соответствующую полку и оставить лежать там. Она могла бы делать это во сне, решила она; фактически, это, возможно, было бы наилучшим методом.

— Если тебе понадобится помощь, — говорил Норман, — спрашивай, не стесняйся.

«Благодарю, — сказала Джейн вполголоса сама себе, — помощь такого рода, какая мне здесь скорее всего потребуется, вряд ли относится к тому роду помощи, какую ты способен оказать». Она улыбнулась ему и направилась к тележке.

Во время своего семнадцатого визита к полкам она столкнулась с вооруженной очками персоной мужеского пола. Персона врезалась в одну из полок, содержимое которой оказалось на полу.

— Простите, — сказала она.

— Не стоит беспокоиться, — произнесла персона. — Подобные вещи имеют обыкновение случаться в бесконечной вселенной. Между прочим, вы стоите на моей ноге.

— Ох, простите.

— Ничего, ничего. Благодарю вас, так гораздо лучше. Прошу вас, продолжайте заниматься своими делами, пока я скрупулезно расставлю по местам все эти документы. — Он хмуро посмотрел на нее и устало нагнулся.

— Прошу вас, — проговорила Джейн сквозь сжатые зубы. — Позвольте мне помочь вам.

Персона одарила ее колючей улыбкой.

— Сколь премного любезно с вашей стороны, — произнесла она. — Да что я; как оригинально с вашей стороны! Вот уже годы я раскладываю их по номерам; но вы правы. Подумать только, какой это был бы вызов для настоящего исследователя — если бы все они представляли собой такую вот кашу!

Джейн набрала побольше воздуха и принялась за папки, в то время как ее собеседник внимательно наблюдал за ней.

— Вы ведь смертная, не так ли? — заметил он.

— Да, — ответила Джейн. Она стояла на цыпочках, пытаясь водрузить на место № 26576768/766543765/2308J/3C.

— Простите, что позволяю себе вмешиваться не в свое дело, — сказал он, — но вы не нашли бы, возможно, более… э-э… уместным — назовем это так, — если бы вы находились на Земле, вместе с другими… э-э… людьми? Насколько я понимаю, — добавил он, — там, внизу, места достаточно для всех. Здесь же, наверху, с другой стороны, можно чувствовать себя несколько стесненно, особенно если ты не привык смотреть, куда идешь.

На какой-то момент Джейн открыла было рот, но затем ей пришло в голову, что ей следовало приготовиться к таким вещам. Поскольку же она не сделала этого, она решила просто не обращать внимания.

— Я бы так не сказала, — ответила она, приняв такое решение. — По правде говоря, мне кажется, что здесь, наверху, все обстоит во многом точно так же, как внизу. Не будете ли вы так добры положить вот эту папку на верхнюю полку? Мне, видите ли, не дотянуться.

Тот свирепо воззрился на нее и перешел к сетованиям.

— Ну и дурацкий же сегодня день, — произнес он, вытягиваясь во весь рост и стеная при этом. — Я проспал, опоздал на работу, обнаружил, что кто-то переставил мою тележку, забыл дома свои бутерброды, поскользнулся на натертом полу и ушиб колено, а теперь вот меня сбивает и топчет ногами смертная, а ведь еще нет и одиннадцати!

Джейн позволила себе улыбнуться.

— Вам это, видимо, кажется странным? Там, откуда я пришла, это называется обычный рабочий день.

Персона приподняла один уголок рта. Если гиены — это собаки, то это была улыбка.

— Да, мне говорили, — ответил он. — Помнится, у вас, людей, даже было для этого специальное слово. «Жизнь», или что-то вроде того.

— Подумать только, что вам это известно! — сказала Джейн. — Премного благодарна за помощь.

В четверть двенадцатого ей полагался небольшой перерыв на кофе. К своему разочарованию, Джейн обнаружила, что департаментский кофе на вкус очень напоминал тот, к которому ей пришлось привыкнуть у себя дома, разве что в него клали еще больше цикория. Ее спина болела, а мозги зудели и чесались от недостатка деятельности. Впервые за все это время она начала сомневаться в том, что занесение данных в каталог у Бэрриджа было действительно таким уж кошмарным занятием.

— Честное слово, — произнесла персона, внезапно возникнув у нее за плечом, когда она высасывала последние капли кофе из гущи, — удивительно, как много вам удалось сделать!

Помимо воли Джейн почувствовала себя польщенной. Она хотела было ответить: «Разумеется, я же смертная, в конце концов» — или что-нибудь в равной степени испепеляющее, — но весьма благоразумно воздержалась. Вместо этого она произвела несколько неопределенных тихих звуков, выражающих благодарность.

— Поражаюсь, как это у вас получается — работать так быстро, — продолжала персона. — Рассортировать пакеты по номерам, разложить их по полкам плюс занести номера в журнал!

В сердце Джейн какая-то маленькая, но не совсем незначительная деталь екнула и сломалась.

— Какой… журнал? — вымолвила она.

Персона улыбнулась — на этот раз это была настоящая улыбка.

— Главный регистрационный журнал, — ответила она. — Разве вам не сказали об этом? Туда следует записывать номер документа, а также на какой полке он лежит, и в какой секции, и так далее в том же роде. В противном случае, сами понимаете, исследователи не будут иметь ни малейшего представления…

— Спасибо, — произнесла Джейн, — я поняла. Вообще-то мне никто не упомянул об этом; полагаю, я должна была догадаться сама. — Она поставила свою чашку на блюдце. — По-видимому, мне теперь нужно вернуться и сделать это, я правильно поняла?

— Это было бы неплохо, — согласилась персона. — Да, и кстати. Мы ничего не забыли сделать?

Джейн встала как вкопанная и медленно повернула к нему голову.

— Разве мы что-то забыли? — произнесла она. — Простите, мы не хотели.

— Тридцать злотых за кофе, — ласково промурлыкала персона. — Мы обычно складываем деньги в жестяночку во-он на той полке. Это помогает нам, — прибавила она, — избегать недоброжелательства и разрушительных вспышек темперамента.

Джейн вздохнула.

— Вот досада, — сказала она. — Видите ли, у меня только земные деньги. Думаю, вряд ли их здесь принимают, правда?

Ее собеседник покачал головой.

— Пожалуй, нет, — сказал он. — То есть, конечно, да; главное значение имеет намерение заплатить, но на них вам не удастся купить и новую жестянку, когда предыдущая наполнится. Позвольте мне, — неприязненно добавил он, — одолжить вам тридцать злотых до тех пор, пока вам не заплатят.

— Спасибо.

— Не стоит.

Персона, пристально проследив, как она кладет деньги в жестянку, удалилась, оставив ее тихо стенать в мире и спокойствии. Затем Джейн отыскала Нормана и попросила его объяснить ей все толком насчет журнала.

Раздался треск. Четверо нарушителей замерли на месте — точнее, попытались замереть. Однако алкоголь имеет свойство увеличивать инерцию, и они попадали друг на дружку. Где-то вдалеке собака гавкнула и вновь замолкла.

— Смотри, куда ставишь свои чертовы ноги, — прошипел Даррен. — Здесь сторожевые собаки. Слышал?

— Туфта, — так же прошипел в ответ Джейсон. — Они не держат здесь собак уже бог знает сколько лет. Это запись. Ты что, не знал?

Даррен пожал плечами и полез в карман за ключом от ангара, который снял с гвоздя четырьмя часами раньше. Он все еще беспокоился насчет собак, но не собирался подавать виду перед приятелями. Ему нужно было поддерживать чистоту своей репутации.

Замок щелкнул, и он всем телом навалился на створку ворот.

В приоткрывшуюся щель вырвался луч ослепительного света, пронзив окружающую тьму. Джейсон поспешно прикрыл щель своим телом.

— Ты, придурок, — прорычал он. — Несешь всякую околесицу про собак, а сам чуть не засветил нас всех. Болван безмозглый!

Четверо искателей приключений просочились через щель и с натугой затворили за собой ворота.