Урюка прямо-таки заколбасило.

– Вы… с-суки… да я вас… щас… всех…

Он судорожно потянулся к пульту взрывателя, но Марек перехватил его руку:

– Кончай дурить, Витек! В таком замкнутом помещении, как это, взрыв положит всех, и тебя в том числе. Бедуин, заканчивай со своими штучками. Пошли уже дальше, а? Давайте, наконец, доберемся до хабара, а то мне осточертело торчать в этих подземельях.

– Согласен. Иван Аркадьевич, – подчеркнуто вежливо обратился я к профессору, – так куда нам дальше? Вниз или?..

– Прежде чем идти в лабораторию, нужно взять еще один ключ, – начал ученый.

Урюк скривился и что-то пробурчал себе под нос, но вслух озвучивать недовольство не стал. И правильно сделал. Хотя сейчас я целиком разделял его возмущение – Иван Аркадьевич и в самом деле нам «баки вправлял», но с какой целью?..

– Ключ в тайнике на этом этаже, – продолжал профессор. – Я покажу, куда идти.

Иван Аркадьевич остановился перед входом в пустой и безопасный, на первый взгляд, коридор, нерешительно посмотрел на меня:

– Господин Бедуин, нам туда, вот только…

Вот именно – только… В коридоре обитал целый рассадник огневиков – это я так назвал их для себя. Не знаю, феномены ли они, сродни спящим гейзерам, живые ли существа из того мира или вмонтированные в пол банальные огнеметы с датчиками движения. В любом случае те еще твари. В смысле, опасные, сволочи.

Сейчас феноменов видно не было – затаились, поджидая жертву. Об их коварном присутствии напоминали лишь потрескавшиеся от страшного жара, выщербленные бетонные стены и прожженные дыры в потолке.

Похоже, пока мы сражались с призраком, профессор пытался в одиночку пройти именно по этому коридору, но у него не вышло. Хорошо, хоть жив остался, отделался легким испугом и обугленным рукавом. Но возникает вопрос: почему он прямо не рассказал о своей попытке? Зачем врал?..

– Ну и чего мы опять встали? – не выдержал Витек. – Коридор пустой, анализатор показывает практически норму.

– Ах, анализатор… Тогда конечно… – язвительно протянул я. – Если ты так уверен в нем, иди первым.

Урюк замялся нерешительно, а потом все же упрямо сделал шаг.

– Стой! – Я перегородил ему дорогу. – Смотри…

Один из маркеров полетел в коридор. Тотчас ему навстречу взметнулась шипящая струя пламени, будто в пол и впрямь был вмонтирован реагирующий на движение огнемет.

Урюк охнул и отшатнулся. Рыжий попятился, не сводя зачарованного взгляда с огня.

– А нам обязательно идти туда? – уточнил Марек. – Профессор, вы ничего не путаете?

– Нет, молодой человек. Именно здесь мы и проходили с военными проводниками. Только у нас тогда были другие костюмы – вроде как у пожарных – с повышенной устойчивостью к огню.

– А почему ты раньше не предупредил, недоносок? – прорычал Урюк и попытался схватить профессора за грудки.

Нет, ну я уже замучился обучать его хорошим манерам!

– Витек, ща вдарю, – честно предупредил я.

– Попробуй! – раздухарился Урюк. Он очень вовремя вспомнил, что искусственные мускулы эскады придают ему небывалую силу, и решил воспользоваться преимуществом на всю катушку. – Давай, Бедуин, сойдемся по-мужски, без оружия, врукопашную!

Я пожал плечами:

– Ну, если тебе охота в игрушки играть… Только отойдем подальше от коридора с огневиками, а то мало ли чего.

Возомнивший себя Шварценнегером Витек передал автомат Рыжему и отважно пошел на меня, ошибочно приняв мое расслабленное спокойствие за растерянность. Он решил не мудрить, а по-простому врезать кулаком в лицо. Усиленный эскадой удар гарантированно пробил бы мне череп… если бы достиг цели, конечно. Я тоже не стал мудрить – поднырнул под атакующую руку, оказавшись у Витьки за спиной, предплечьем пережал ему кадык, а другой рукой обхватил голову и прошептал на ухо:

– Могу сломать тебе шею. Хочешь?

– Не сломаешь… – прохрипел Урюк. – Потому что тогда будет БУМ…

Я отпустил захват. Витек потер помятую шею, процедил с ненавистью:

– А ты все равно скоро сдохнешь, Бедуин! Если не я, так… кое-кто другой тебя прикончит.

– Интересно… И кто же? Рыжий твой?

– Не скажу. Пусть для тебя это будет сюрпризом. – Урюк злорадно оскалился и почему-то посмотрел в сторону Марека, потом снова перевел взгляд на меня, хотел добавить что-то еще, но передумал и лишь повторил убежденно: – Сдохнешь! Скоро!

– Все там будем, – усмехнулся я. – Как говаривала одна моя знакомая… кстати, киллер по профессии: «Жизнь – дело поправимое».

– Эй! – окликнул нас Марек. – Не наигрались еще? У нас тут, между прочим, проблема, если вы не забыли. Оккупированный огнеметами коридор.

– А если быстро пробежать по нему? – предложил Рыжий. – Может, эскада выдержит жар?

– Вот тебя и пошлем первым, умник! Посмотрим, как ты «побежишь» в своем «танке», – рявкнул на него Марек.

– Никуда бежать не надо, – вмешался я. – Иван Аркадьевич, расскажите подробно, где именно находится ключ?

Профессор принялся увлеченно чертить маршрут на испачканной сажей стене.

– Знакомое место, – наконец вынес я вердикт. – Туда есть другой путь.

Коридор с огневиками мы обойдем. И дальше идти будет более-менее безопасно, а вот само помещение, где хранится ключ, станет проблемой. Очень большой проблемой…

Я повел отряд хорошо знакомым мне путем. Привычно остановился перед проходом, где обосновался «Салют». Вернее, я не знаю, как именно называется этот феномен – нигде больше в АТРИ пока такого не встречал, поэтому для себя окрестил его «Салютом».

Выглядел феномен красиво и страшно одновременно. Одна из бетонных стен была пробита насквозь, в проломе торчали перекрученные куски арматуры, клубилось странное радужное сияние. Оно сжималось в небольшой переливающийся шар размером с кулак, затем словно взрывалось с гулким бухающим звуком, выплескивая разноцветные волны салюта, заполняя мерцающими искрами почти весь проход.

– Это что за хрень? – не удержался Марек. – Первый раз вижу такое!

«Салют» откликнулся на его голос – бухнул особенно громко, словно поприветствовал. Сияние заискрилось, разметалось лучами по коридору, едва не дотянувшись до нашей живописной группы. Все, кроме меня, попятились, толкая друг друга.

Я достал маркер, кинул в мерцающее облако, послушал привычный «бух», удовлетворенно кивнул сам себе и пошел вперед, прямо через аномалию. «Салют» зашипел, засверкал с удвоенной силой, окутал меня плотной тучей искр. Ощущение, словно идешь через гигантский бенгальский огонь – тот самый новогодний фейерверк, который получается, если зажечь стерженек, покрытый бертолетовой солью. Страшновато, но в защитном комбезе абсолютно безопасно.

Миновав феномен, оглянулся на спутников и едва удержался от усмешки. Пока я шел сквозь «Салют», они стояли разинув рты, будто парализованные. Ну, просто музей восковых фигур!

Первым очухался Марек. Он кашлянул и спросил:

– Ну, чего, Бедуин? Запускать всех по одному?

– Давай.

Напарник подтолкнул Урюка:

– Пошел!

Тот заупрямился, переадресовал толчок Рыжему:

– Чего варежку разинул, недоумок? Ты первый. Шевели копытами!

Рыжий жалобно посмотрел на Урюка, набрал в грудь побольше воздуха и почапал сквозь яркое облако «Салюта» короткими приставными шажками, вздрагивая и вжимая голову в плечи при каждом очередном буханье, сопровождающимся выбросом обильной порции искр.

Следом за ним благополучно миновали феномен и остальные. Благополучно для здоровья, но не для нервов. Рыжий с Урюком на дрожащих ногах тихо сползли по стеночке, профессор пристроился рядом с ними. Марек украдкой вытер пот со лба, перехватил мой взгляд, вымученно улыбнулся и тихонько пояснил:

– Такие дела, Бедуин… Вот сколько лет АТРИ топчу, а добровольно в активную аномалию впервые сунулся. Было дело, пробегал через «Поцелуй Борю в зад». Но тогда он был неактивен, разряжен. А тут шипит, сверкает, того и гляди долбанет, причем как и чем – непонятно, и оттого еще страшнее… Смотрел вот на тебя со стороны – ты прошел, значит, вроде оно и безопасно, а как самому идти, очко все равно играет. На подкорку у меня записано: активный феномен – это смерть! Добровольно сквозь него идти, словно самому к стенке вставать и гадать, какие патроны в рожках у расстрельной команды – холостые или боевые…