– Кто там еще? – поинтересовался Мишаня, потирая ногу.

– Судя по характерным нашивкам на брониках, это чистильщики, – ответил Марек и выпустил длинную очередь в коридор.

Мы с Мишаней быстро перешли в режим готовности. Он больше не заговаривал о том, чтобы я отдал ему карточку с кодом, но глядел волком. Для меня было очевидно, что наш поединок еще не закончен. Более того, стоит мне потерять контроль и повернуться спиной, он выстрелит, не задумываясь.

Однако сейчас, кроме Мишани, возникла еще одна проблема.

– Ты уверен, что это чистильщики? – спросил я у Марека.

– Нет, не уверен. Но я видел, как они положили всех парней Урюка, да так, что те и пикнуть не успели.

– Надо уходить. Иначе нам конец, – высказался Мишаня.

Это точно. Не знаю, какого черта понадобилось здесь чистильщикам… да и чистильщикам ли… но намерения у ребят явно серьезные. Возможно, они пришли разбираться с той группировкой, которая оккупировала здание до нас. Если так, поди докажи, что мы – это не они. Нет, лучше поскорее смыться, а уж потом выяснять, что да как.

– Слева по коридору весь этаж под их контролем, – прояснил ситуацию Марек.

– А справа, кажется, есть спуск в подвал. Попробуем пройти там, – предложил я.

Собственно, другого пути все равно не оставалось. Мы выскочили из «оружейки», едва не натолкнувшись на двух бойцов в бронекостюмах «Скат» с характерными бело-голубыми нашивками чистильщиков. К счастью, у нас реакция оказалась лучше – парни даже не успели вздернуть автоматы, как превратились в жмуриков. Но в конце коридора уже замаячили их соратники. Пришлось уносить ноги. Отстреливаясь, мы рванули к лестнице.

Я попытался активировать рацию, чтобы выяснить судьбу профессора и Урюка. Глухо! Витек молчал. Утешало одно – раз взрывчатка на наших с Мареком поясах еще не взорвалась, значит, он жив.

Мы добрались до спуска в подвал. Эта часть коридора тонула в полумраке, но мы и не подумали включать нашлемные фонари – незачем выдавать себя светом противнику. Возле ведущей вниз лестницы стояла пара бетонных полуколец, за ними мы с Мишаней и заняли позиции. Марек побежал в подвал на разведку, но очень быстро вернулся и сообщил:

– Там тупик. По ходу заперли нас «чистюли», или кто они там на самом деле.

Мишаня зло выругался и сосредоточился на стрельбе, тем более что противник попер на нас со всей дури. Одновременный огонь из трех стволов сразу остудил горячие головы нападающих. Причем некоторые остыли навсегда.

Через несколько минут активной перестрелки противник понял тщетность своих усилий и решил перейти к переговорам.

– Эй! Не стреляйте! – закричал укрытый стеной чистильщик. – Давайте поговорим!

Мы не возражали. Передышка в любом случае не помешает.

– Вам чего надо, мужики? – поинтересовался Мишаня.

Ответ чистильщика прозвучал как гром с ясного неба:

– Нам нужен Бедуин! К остальным у нас претензий нет. Выдайте его и уходите!

В первый момент я подумал, что ослышался.

– Что он сказал? – переспросил я у Марека.

Напарник поглядел растерянно:

– Так ведь это… тебя хотят… Ты с ними не поделил чего?

– Вроде нет, – честно ответил я.

Никаких терок с чистильщиками у меня и в самом деле не было. В течение последней пары месяцев я с ними даже близко не пересекался. А до того сотрудничал несколько раз, выполнял кое-какие заказы для их руководства. Возможно, им опять понадобились мои услуги? Но обычно исполнителя нанимают несколько иначе – не посылают за ним вооруженных до зубов бойцов, а вежливо скидывают через КИП приглашение на встречу.

Пока я раздумывал, Мишаня начал действовать. Направил на меня ствол автомата и крикнул:

– Забирайте его, мужики! Он здесь!

Марек среагировал мгновенно, ткнул своим «Валом» в бок Мишани и прошипел:

– Ты чего делаешь, гад? Из-за тебя нас перестреляют поодиночке, как панцирных собак!

Мишаня на минуту завис, а потом возразил:

– А так нас перебьют всем скопом из-за него. Чистильщикам нужен только Бедуин. Отдадим его и уйдем.

– Ушел один такой… – Я тоже решил поучаствовать в беседе. – Ты только что завалил до хрена парней из их отряда. Вон тела еще в коридоре остывают. Думаешь, чистильщики станут разбираться, чьи в них пули – твои или мои? Нет, мой глупый и наивный друг, они возьмут сначала меня, а потом пристрелят и вас обоих, до кучи.

– Бедуин прав, – поддержал Марек.

Тут снова раздался голос чистильщика:

– Выдайте Бедуина, тогда остальным гарантируем жизнь. Если не отдадите, забросаем вас гранатами.

Я тут же воспользовался маленькой оплошностью, которую допустил противник.

– Ты слышал? Они просто заговаривают нам зубы, а сами готовят гранаты.

Мишаня, кажется, начал мне верить, по крайней мере его автомат слегка отодвинулся в сторону, но потом вернулся на прежнее место.

– А откуда они узнали, что ты здесь? – задал он вполне разумный вопрос.

Действительно, откуда? Я и сам до встречи с Урюком даже не подозревал, что окажусь в научном городке. Если бы мы продолжали двигаться по маршруту Волкодава, то свернули бы на восток, не доходя до Чегодайского ущелья почти десять километров.

– Что-то здесь не так, – продолжал Мишаня. – Лично я думаю: ты нас сдал! Они тебя заберут, а нас пристрелят, потому что ты предатель!

– Наконец-то до тебя дошло, что чистильщики не собираются никого отпускать живыми. А теперь подумай своей тупой башкой еще вот о чем. Если они – мои друзья, то почему я не хочу выходить к ним, а? Ведь это не я к ним рвусь, а ты хочешь отдать меня.

– Ну… Это потому, что ты их навел на нас, а потом кинул. А теперь боишься расплаты.

Полный бред! Вот ведь уперся, козел, и ни в какую.

Марек в наши разборки не влезал. Он хмуро слушал аргументы каждого, словно всерьез относился к версии Мишани, и тот моментально заметил это.

– Отдадим его, а? – предложил свиномордый десантник Мареку. – А дальше подумаем, как выскочить отсюда.

Молдаванин промолчал. Я заметил, что его «Вал» уже не держит Мишаню под прицелом, как раньше. Правда, и на меня не направлен. Пока…

– Эй! – крикнул Мишаня в коридор. – Мы отдадим Бедуина, но нам нужны гарантии…

Я не стал дожидаться продолжения торговли, выскочил из-за укрытия и бросился в подвал. Вслед затарахтел «Калаш» Мишани. Одна из пуль чиркнула по бронежилету, но слои кевлара и титановые пластины не пробила.

Марек не стал участвовать в охоте на меня, а вот Мишаня бросился за мной следом.

Из коридора послышались громкие голоса. Чистильщики не поняли смысла кутерьмы и попытались продолжить диалог. Марек что-то ответил им, но слов я не разобрал.

Подвал неярко освещался керосиновой лампой, которая висела на крюке в углу. Я не успел осмотреться, как меня догнал свиномордый преследователь. В тесноте подвала толком пострелять нам не удалось. Хотя Мишаня попытался всадить в меня очередь, но я сбил его автомат вверх. Пули достались потолку, а мы второй раз за сегодняшний день сошлись на короткой дистанции. Автоматы пошли в ход, как простые дубинки, но вскоре мой противник изменил правила игры. Видно, его «коньком» был кулачный бой. Автоматы полетели в стороны, и Мишаня начал крутить восьмерку.

Каждый, кто сталкивался с настоящим боксером в рукопашной, знает, что нанести удар ему очень непросто, хоть кулаком, хоть палкой, хоть автоматом. А Мишаня явно имел очень серьезную подготовку, поэтому я мгновенно принял боевую стойку.

В этот раз Мишаня сразу начал атаковать решительно и жестко. Применить второй раз подсечку не получилось. Пришлось держать дистанцию, не позволяя ему слишком отдаляться или приближаться. Мои удары почти не достигали цели, хотя и у Мишани в этом смысле дела тоже обстояли не блестяще. Мы оба понимали, что поединок идет до первой ошибки. Кто ошибется, тому и конец.