Она тут же бодро заявила:

– Ну что ж, хорошо. Тогда надо идти одеваться. Александрине казалось, что ужин никогда не закончится.

Она размышляла о том, как долго ей придется терпеть присутствие Себастьяна. Если б Дрейк сидел сейчас в столовой, его брат не посмел бы бросать на нее откровенные взгляды и отпускать неприличные шуточки. Даже щебет Саманты не мог сгладить чувство неловкости, которое испытывала Александрина. Весь ужин она просидела, неподвижно уставившись прямо перед собой и лениво ковыряясь в тарелке. Всегда отличавшаяся превосходным аппетитом, Алекс почти ничего не съела за ужином из-за своей тошноты и поведения Себастьяна, которое возмущало ее до глубины души. Ужин показался ей вечностью...

Когда подали абрикосовый пирог, она решительно отодвинула стул и поднялась из-за стола.

– Надеюсь, вы оба простите меня. Я очень устала. – Свои извинения Александрина в большей степени адресовала Саманте, которая понимающе кивнула. – Я вынуждена оставить вас и пойти спать. – Она подобрала юбки и направилась к двери.

– Спокойной ночи, Алекс, – сказала ей напоследок Саманта. – Возможно, завтра Дрейк вернется.

Александрина и Саманта понимающе переглянулись.

– Я надеюсь на это, – ответила Алекс грустным голосом.

Поднимаясь по лестнице в свою комнату, она молилась о том, чтобы пожелания Саманты сбылись. Теперь, когда Александрина носила под сердцем ребенка, ей необходимо было присутствие мужа. Она страстно желала, чтобы он поскорее вернулся.

Наступила ночь. Погасли огни. Аллоншир затих, а огромный дом погрузился в дремоту.

Оставшись один, Себастьян мерил комнату шагами, останавливаясь только затем, чтобы сделать очередной глоток бренди. Он был расстроен и злился, потому что всякий раз его планы терпели неудачу. В действительности он выехал в Лондон, потому что больше не мог притворяться, изображая братскую любовь к Дрейку. Этот проклятый Дрейк был словно заговоренный. Вместо того чтобы погибнуть, он был очень даже живой... Более того, с ним обращались как с раненым героем, вернувшимся победителем с войны.

Себастьян взял бокал и осушил до дна. А все шло так хорошо! Он уже думал, что скоро получит все. И тут вдруг, как снег на голову, внезапно вернулся Дрейк. Вернулся оттуда, где его ожидала верная смерть. Вернулся, чтобы получить титул, в котором вовсе не нуждался, который его совсем не привлекал. Будь он проклят, этот Дрейк!

Себастьян запустил пальцы в шевелюру, погрузившись в размышления, судорожно пытаясь найти выход. Он чувствовал, что Дрейк и Смитти уже что-то подозревают. Он не мог себе это позволить. Но должен же существовать какой-то выход! Он страстно хотел получить титул Дрейка, его власть... и его жену!

И вдруг Себастьян осознал реальность сложившейся ситуации. Дрейк в отъезде. Сейчас поздняя ночь, все слуги спят. Никто его не услышит. Никто не сможет его остановить. У Себастьяна на лице появилась дьявольская улыбка: можно еще немного подождать титула и власти, но жену Дрейка он сделает своей уже сегодня.

Оказавшись в своей комнате, Александрина почувствовала облегчение. Ей не терпелось остаться одной со своими мыслями. Она рано отпустила Молли, даже настояв на том, что сегодня вечером приготовится ко сну без ее помощи. Алекс стояла возле закрытого шторами окна, глядя в освещенный лунным светом сад. От нечего делать она провела щеткой по густым волосам, которые свободно ниспадали волнами на ее ночную сорочку. Александрина думала о Дрейке и о том, что их ждет в будущем.

Когда она услышала, что дверь в спальню осторожно открывается, сердце у нее радостно встрепенулось.

– Дрейк!

– Нет, Александрина, это не Дрейк. Неприятный холодок пробежал у нее по спине.

– Что вам здесь надо, Себастьян? – Она инстинктивно попятилась к стене.

– Вы еще спрашиваете? – Он зло усмехнулся и закрыл за собой дверь, а затем зажег маленькую лампу на ночном столике. Он не хотел дать ей возможность спрятаться и убежать.

Себастьян, одетый в одни только бриджи, повернулся к Александрине, держа руки на бедрах. Он смотрел на нее и ждал...

Их взгляды встретились: взгляд голодного хищника и ее, обеспокоенный и встревоженный. Слегка покачиваясь, он направился к ней.

– Не надо смотреть на меня, как испуганная косуля, – усмехнулся он. – Я не причиню вам вреда.

Алекс сглотнула комок в горле.

– А что же вы собираетесь делать?

Себастьян улыбнулся, глядя на нее стеклянными глазами.

– Разумеется, даже вы не настолько наивны, дорогая моя. Я хочу доставить вам наслаждение и сам получить удовольствие.

Александрина вплотную прижалась к стене, как будто стена могла каким-то образом защитить ее от Себастьяна.

– Вы совершенно пьяны, Себастьян. – Она старалась говорить так, чтобы ее голос не дрожал. – Вы сейчас ничего не соображаете. Идите к себе, а я обещаю, что ничего не скажу Дрейку об этом инциденте.

Он откинул голову и издал жутковатый смешок.

– Вы думаете, меня хоть сколько-нибудь заботит, скажете вы Дрейку или нет? – спросил Себастьян, подходя к ней ближе. – Вы на самом деле думаете, будто он поверит, что вы не приглашали меня в вашу спальню сегодня ночью? После того захватывающего и интригующего спектакля, на котором вы демонстрировали себя перед гостями в течение всего вечера? – Он склонился над обмиравшей от страха Александриной. В его хмельном взгляде она видела злость и похоть. – По правде говоря, ваши действия мне тоже показались странными. А что, мои намерения – это совсем не то, чего вы ожидали? Вам подавай полную спальню незнакомых мужчин?

В мгновение ока Алекс увернулась от его рук и помчалась к двери, но Себастьян догнал ее и, ухватив за талию, потянул назад в комнату. Александрина отчаянно сопротивлялась, пиная его изо всех сил, но вырваться не могла. Трясясь от гнева, Себастьян с силой швырнул Алекс на кровать.

– Ах ты, наглая тварь! – рычал он, наваливаясь на нее всем телом. – Тебе так больше нравится? Прекрасно. Будь по-твоему!

Одним грубым движением он разорвал ее ночную сорочку и бросил обрывки на пол. Алекс, нагая и беспомощная, съежилась под его омерзительным голодным взглядом, не в состоянии противостоять его силе.

Ее охватило отвращение. Слезы бессильного гнева и унижения выступили у нее на глазах. До сих пор ее обнаженное тело видели глаза только одного мужчины – ее мужа, когда их обоих переполняли нежность и взаимное желание. Александриной овладело чувство крайнего отчаяния от насилия над ее личностью. У нее все похолодело внутри.

Видя, что Себастьяном движет ненависть, Алекс задрожала всем телом. Она снова попыталась оказать сопротивление, намеренная бороться с ним до последнего. Александрина вцепилась в Себастьяна ногтями и стала отчаянно его пинать.

– А ты, оказывается, настоящая тигрица! – прорычал Себастьян, прижимая Алекс к постели. Его глаза победно сверкнули. Наклонив к ней лицо, он впился в нее грубым, животным поцелуем.

Ни секунды не раздумывая, Алекс укусила Себастьяна за нижнюю губу.

Насильник оторвал от нее свой окровавленный рот и грязно выругался. Алекс предприняла еще одну попытку вырваться, но алкоголь и ненависть сделали Себастьяна чудовищно сильным. Он держал ее железной хваткой. Она никуда не уйдет!

– Только попытайся это сделать еще раз, пожалеешь, что родилась на свет, – пробормотал он.

Он сжал ее руки так сильно, что Александрине казалось, у нее сейчас хрустнут суставы. Она завыла от боли и почувствовала, как Себастьян коленями пытается раздвинуть ей ноги. От безумного страха, что он овладеет ею, она выбросила колено вверх, пытаясь застать его врасплох и ударить в пах. Но Себастьян предвидел ее движение и ухватил за ногу. Ее охватила истерика. Алекс кричала от боли, но Себастьян наклонился вперед и в тот же миг навалился на нее всем телом.

– Вот за это ты мне заплатишь! – зло прошипел он. Лицо Алекс исказила гримаса страха. Она понимала, что ее яростное сопротивление будет ей дорого стоить. Себастьян хотел теперь не только изнасиловать ее, но и причинить физическое увечье.