Вдруг послышался какой-то шорох. Оглянувшись, Алекс увидела Себастьяна, который стоял у входа. Улыбнувшись, он прошел в глубь оранжереи и вопросительно приподнял темные брови.

– Могу я к вам присоединиться?

Алекс стало не по себе, но она не подала виду.

– Вообще-то я как раз собиралась вернуться в свою комнату. Как видите, – она показала на платье, – я сейчас не в лучшем виде.

Себастьян подошел к Александрине, посмотрел на ее платье и снисходительно пожал плечами.

– Уверяю вас, на свете нет никого более привлекательного, чем вы.

– Я сейчас думаю не о своей красоте, – торопливо ответила она, недовольная излишними комплиментами Себастьяна. «Неужели он считает меня настолько легкомысленной, если думает, что я покраснею от удовольствия или самодовольно улыбнусь в ответ на подобную чепуху?» – подумала она, а вслух сказала: – Меня совершенно не заботит внешний вид, потому что ваш отец сейчас в похоронном саване.

Себастьяна удивил столь резкий ответ. Он понял, что недооценил жену брата. Дрейк никогда бы не женился на жеманной пустышке. Но это только делало ее еще более интересной и привлекательной.

– Прошу прощения, – спокойно сказал он. – Просто я привык иметь дело с дамами, которые серьезным беседам предпочитают лесть.

– Тогда, возможно, вы общаетесь не с теми дамами, – предположила Алекс.

Себастьян усмехнулся:

– Да, наверное, так оно и есть.

Алекс внимательно посмотрела на молодого человека: некоторое сходство с братом все-таки бросалось в глаза. Себастьян не был высоким и широкоплечим, как Дрейк, но он имел такие же мужественные черты лица. В отличие от Дрейка он был более худощав. Но еще более он отличался глазами, и не только их цветом: в них не было той глубины чувства, как у Дрейка или старого лорда. Алекс успела подметить, что взгляд Себастьяна оставался холодным и колючим даже тогда, когда он говорил приятные вещи. У Алекс холодок побежал по спине. Она съежилась и почувствовала неловкость под его взглядом.

– Ну что ж, Дрейку повезло, – проговорил Себастьян.

– Да, очень. Аллоншир – необыкновенное поместье.

– Я имел в виду не Аллоншир.

– Еще у него много родных, которые любят его. – Алекс с вызовом посмотрела на Себастьяна.

– И головокружительно красивая и очень верная супруга, – добавил Себастьян.

– Нам обоим повезло.

Алекс скорее провалилась бы на этом месте, чем посвятила Себастьяна в свои душевные мучения, тем самым доставив ему удовольствие.

– Да, согласен. Вам повезло, особенно если принять во внимание тот факт, что вы оба находились на волоске от смерти. – Он взглянул на нее с любопытством. – Как вам удалось спастись? Мы получили сообщение, что «Прекрасная мечта» подверглась атаке американцев и затонула, а в живых никого не осталось.

Алекс обрадовалась, что они сменили тему, и кивнула:

– По большей части эта информация верна. Когда мы миновали озеро Онтарио, на нас совершил нападение американский военный корабль. «Прекрасная мечта» затонула, но, к счастью, умелое командование Дрейка позволило всему экипажу успешно эвакуироваться. Никто не пострадал.

– Понятно. – Себастьян смотрел задумчиво. – Так, значит, по мощности американский корабль намного превосходил «Прекрасную мечту»?

– И да и нет. – Алекс кусала губы. – Вражеское судно было намного больше по размеру и лучше вооружено, но по какой-то причине снаряды, выпущенные из наших пушек, не долетали до него. – Она пожала плечами. – Наверное, ветер нам не благоприятствовал.

– Да, вероятно.

– Мне ужасно жаль, что «Прекрасной мечты» больше нет. Я знаю, как Дрейк любил свой корабль.

– Это всего лишь корабль, Александрина. – Себастьян усмехнулся. – Он не согреет вас холодными ночами.

Алекс разозлилась от дерзости и непочтительности его ответа.

– Мне и в самом деле нужно переодеться. Себастьян остановил Александрину, положив ей руку на плечо.

– А Дрейк?

Она изумленно уставилась на него.

– Что Дрейк?

– Он согревает вас холодными ночами? Лицо Алекс вспыхнуло от негодования.

– Сейчас же уберите руку и дайте мне пройти! – резко сказала она. – Я не собираюсь говорить с вами на подобные темы!

Прежде чем отпустить, он снова оглядел Алекс с головы до ног: черты лица у нее безупречны, а роскошное тело – мечта для любого мужчины. Она умна, остра на язык, и, кроме того, в ней есть какой-то огонек. Можно себе представить, как она хороша в постели... В его постели!

– Если он не согревает вас или вы просто когда-нибудь не захотите, чтобы он вас... я бы не знал большего счастья, чем...

Алекс резко сбросила его руку, подобрала юбки и буквально пулей вылетела из оранжереи. Уже на выходе она обернулась, открыто и прямо взглянув Себастьяну в лицо.

– Себастьян, вы брат моего мужа. Именно поэтому я постараюсь забыть об этой беседе. Но уясните себе на всю оставшуюся жизнь: я замужем за Дрейком и не совершу ничего такого, что оскорбило бы его или как-то обидело.

Себастьян усмехнулся. Малышка еще более страстная, чем он предполагал. Если Александрина достанется ему, игра будет стоить свеч.

«Ну что ж, Дрейк, – думал Себастьян с самодовольной ухмылкой, – отца больше нет. Если удача снова не отвернется от меня, я выработаю более искусный план. И тогда, мой дорогой братец, все станет моим.

Твой титул.

Твой дом.

Твоя жена».

В воздухе пахло смертью.

Подняв голову и осмотревшись по сторонам, Александрина вздрогнула. Она и представить себе не могла, что такая толпа титулованного дворянства прибудет в огромную церковь, заполнив ее до отказа. Епископ заканчивал службу.

После панихиды траурная процессия проследует на семейное кладбище в Аллоншире, где Грейсон Баррет будет покоиться рядом с прахом жены. В этот момент Алекс размышляла о том, как хрупка человеческая жизнь, как она бесценна. То, что каждому когда-нибудь наступит черед умирать, пугало ее своей неотвратимостью.

Весь этот день Дрейк стойко держался. Саманта, комкая в руках носовой платок, с трудом сохраняла самообладание на людях, приученная к этому с детства. Себастьян стоял рядом с ней. По его лицу, лишенному какого-либо выражения, трудно было определить, что он чувствует. Его взгляд беспокойно блуждал по залу, как бы стараясь запомнить всех, кто присутствовал на траурной церемонии.

Алекс видела, как тяжело переживает утрату отца ее муж, и инстинктивно пододвинулась к нему. К ее удивлению, он в тот же миг нежно пожал ее руку. Она понимала, что этим жестом Дрейк выражает ей свою благодарность за то, что она рядом с ним в горькую минуту. Александрина едва сдерживала слезы. Панихида закончилась.

Держа Саманту за руку, Дрейк повернулся к Алекс.

– Пойдем, милая, – тихо сказал он, – пора уходить.

Алекс кивнула, но боль в сердце стала почти невыносимой. Она очень хотела, чтобы все оставалось так, как было раньше, всего неделю назад. Ей нужен был тот, другой Дрейк, которого она знала и любила. Ей хотелось вычеркнуть последние несколько дней из своей памяти и снова обрести гармонию в душе. Как жаль, что это невозможно!

Опустив голову, Алекс стояла в горестном оцепенении возле церкви. Погруженная в свои невеселые мысли, она смотрела, как уезжают присутствовавшие на похоронах.

– Александрина! – донесся до нее до боли знакомый голос. Алекс оглянулась и от изумления потеряла дар речи, заметив в толпе женщину с золотистыми волосами, встречи с которой так боялась. Это была ее мать.

– Мама!

Женщина смотрела на Алекс сияющими глазами, как будто ее дочь все еще была маленькой девочкой.

Констанция Кассел поцеловала и обняла дочь, но в то же время опасалась, как бы нечаянно не примять свою красивую прическу.

– Я так рада за тебя, милая, – пробормотала она дочери, как будто они были близкими подругами.

– Ты рада, что человек умер? Констанция приподняла светлые брови.

– Конечно, нет, милая. Я рада, что ты нашла достойного спутника жизни.

Алекс внезапно подумала, какой бы сейчас вышел скандал, если б ее нечаянно вырвало на ступеньках церкви. Констанция продолжала беспечно ворковать: