О Лорде-Чародее Крушила узнал очень мало. Несколько человек рассказали ему о предыдущем правителе, который когда-то жил в местечке под названием Опрокинутая Корзина. Крушила прошел всего в двадцати милях от Опрокинутой Корзины, но заходить не стал. Рассказывали ему и о нескольких предшествующих правителях Барокана, но о нынешнем, похоже, никто ничего не знал. На прямой вопрос обычно следовал ответ: «Погоды стоят неплохие…»

Крушила все чаще спрашивал себя: имел ли Старый Воин реальные основания для подозрений? Во всяком случае, за время своих странствий он ни разу не слышал, чтобы кто-то обвинял Лорда-Чародея в плохом поведении. Никто не клялся в любви к правителю, но никто его и не боялся. Путешествие к Лорду-Чародею в холмы Гэлбек казалось Крушиле все более бессмысленным, но желания возвращаться в Безумный Дуб он не испытывал. Ему просто очень нравилось странствовать.

Иногда он спрашивал о чародеях, и его удивляло столь малое количество сведений о них. Ни один из магов, судя по всему, не жил в Среднеземье, или по крайней мере в той части, где проходил его путь. Те немногие истории, что ему довелось услышать, просочились сюда либо с юга, либо с запада, и Крушила не знал, можно ли вообще им верить. Он решил, что чародеи предпочитают не столь густонаселенные места, и это вызывало у него некоторое удивление.

Во время своих странствий он познакомился с сотнями диковинных обычаев и ритуалов и относился к большинству из них с полным пониманием. Люди делали все, чтобы жить в мире с леррами, и вскоре Крушила перестал удивляться тем требованиям, которые духи предъявляли смертным. Порой эти требования вызывали у него отвращение, но отнюдь не удивление. Он с трудом верил в то, что люди могут жить в общине, где охраняющие ее лерры ждут весенних человеческих жертвоприношений, но уже успел побывать по меньшей мере в трех таких поселениях.

Он по-прежнему внимательно следил за сообщениями о появлении в тех или иных местах Ведуна, и это вело его почти строго на юг. Крушила не знал, было ли это простым совпадением, или здесь действовала какая-то неведомая сила. Судя по всему, ему удалось чуть сократить расстояние. Ведун прошел через Собачью Жердь ранней весной, то есть всего три или четыре месяца назад.

Ясновидица тоже не так давно побывала в этих краях. Интересно почему, спрашивал себя Крушила.

Ему нравилось путешествовать, однако его беспокоило, что он так мало узнал о своем назначении в мире.

В одно прекрасное утро, когда Крушила, сидя за видавшим виды столом единственного трактира Собачьей Жерди, размышлял о том, идти ли по следам Ведуна или двинуться прямиком к холмам Гэлбек, дверь распахнулась и кто-то вошел в зал.

Вначале Крушила даже не обернулся — он как раз пытался прикинуть, сколько времени займет обратный путь в Безумный Дуб, если идти самым короткой дорогой и задерживаться в каждом поселении не больше, чем на одну ночь. Если снег ляжет не слишком рано, у него остается два месяца, чтобы отыскать башню Лорда-Чародея и вернуться домой…

— Воин?

Крушила вздрогнул, и его правая рука тут же опустилась на рукоять меча. Этот жест давно стал привычкой, которую он не мог нарушить. Крушила подозревал, что это — часть магии, связанной с его ролью Воина.

Оглянувшись, он увидел, что его окликнул старик с сильно обветренным лицом и совершенно седой. Несмотря на возраст, старик, как показалось Крушиле, был полон энергии. Держался он, во всяком случае, очень прямо. Облачен он был в сильно поношенную одежду из оленьей шкуры.

— Да, — ответил Крушила и снова положил правую руку на стол.

— Очень рад познакомиться, — сказал старик на диалекте Среднеземья, но с сильным южным акцентом. — Я пришел, чтобы отвести тебя в Упавший Баран.

— Что? — изумленно моргнул Крушила.

— Я проводник и знаю все тропы, начиная с этого места и вплоть до Кривой Долины. И я здесь, чтобы отвести тебя в поселение Упавший Баран, в пятнадцати милях отсюда.

— Кто сказал, что я хочу идти в этот Баран, хоть даже Упавший? — мрачно поинтересовался Крушила. У него появилось искушение съязвить в по поводу глупости названия, но он сдержался, чтобы не затягивать беседу. Скорее бы уж этот тип убрался восвояси! Крушила никуда не спешил, разве что домой, и перспектива свидания с Упавшим Бараном его отнюдь не вдохновляла. Наверное, старик, узнав, что в этих краях путешествует лучший в мире воин, решил немного подзаработать и одновременно повысить свой авторитет, помогая одному из Избранных.

— Ясновидица, — сказал проводник.

— Что?! — резко выпрямился Крушила, мгновенно сделавшись в воплощением внимания.

— Меня прислала Ясновидица. Она и Ведун ждут тебя в Упавшем Баране.

— Они… Они там? Но откуда им известно, что я здесь?

— По-твоему, ее напрасно называют Ясновидицей? — фыркнул проводник.

Крушила, конечно, знал, что Ясновидица обладает магическими способностями и ей должно быть известно, где находятся другие Избранные, но ему почему-то никогда не приходило в голову, что Ясновидица может использовать магию, чтобы найти его.

Да, в словах проводника был смысл.

— И они хотят, чтобы я пришел туда?

— Воин, — насмешливо ухмыльнулся проводник. — Этого она мне не сказала, но заметила, что ты, наверное, не сразу вспомнишь, что ищешь Ведуна. Если такое случится — а так оно, судя по всему, и случилось, то я должен освежить твою память. Считай мои слова напоминанием. У тебя появляется шанс с ним поговорить.

Все верно, но если они хотят с ним поговорить, то почему бы им самим не прийти в Собачью Жердь?

— Но почему в Упавшем Баране?

— Да потому, что они сейчас там. Не морочь мне голову. Они мне ничего не объясняли. Просто сказали, чтобы я привел тебя к ним.

— О…

Ему было понятно, почему Ясновидица и Ведун хотят увидеть нового Избранного Воина. Ведь он сам, как правильно заметил проводник, очень хочет их видеть. Простое любопытство — более чем достаточное объяснение их интереса.

Да, Крушила очень надеялся, что любопытство — единственная причина. Он еще несколько секунд смотрел на проводника, а затем, поднявшись из-за стола, сказал:

— Позволь мне взять дорожную сумку.

Через десять минут они, оставив за спиной пограничное святилище Собачьей Жерди, вступили на территорию Южных Холмов.

В отличие от равнины Среднеземья холмистый ландшафт казался Крушиле не столь странным, но здесь было бы проще заблудиться, чем на ровной поверхности. Холмы не выстраивались в цепи, а выпирали из земли в полном беспорядке. И каждый, естественно, имел собственных лерров, часть которых можно было заметить в виде вспышек света, туманных скоплений или теней. Совсем как в Безумном Дубе.

Проводник вел Крушилу извилистым путем, стараясь обходить холмы, но в некоторых местах останавливался, чтобы умиротворить местных духов. Один раз для этого потребовалась дань в виде нескольких капель вина из кожаных мехов, которые нес проводник, другой — длинная и сложная молитва.

Словом, если не считать необычный ландшафт, переход прошел гладко — точная копия многих других переходов, совершенных Крушилой во время его странствий. Ближе к вечеру, когда солнце уже клонилось к закату, они вступили в поселение с глупейшим названием Упавший Баран. Поселение располагалось на берегу реки у подножия необычайно крутого склона холма. Крушила решил, что название деревни каким-то образом связано с этим почти что обрывом.

Проводник, задержавшись у пограничного святилища лишь на миг, чтобы преклонить колени, провел Крушилу к самому большому зданию. По всему периметру этого деревянного строения шла широкая, изрядно покосившаяся терраса. Крушила так до конца и не понял, что это такое: трактир, общественный центр, похожий на павильоны северных долин, или храм в честь местных лерров. Но как бы то ни было, на террасе находилось несколько местных жителей. Крушила увидел их издали, еще от приграничного святилища, и тогда они непринужденно болтали. Теперь же, когда кто-то из местных заметил путников, все взоры устремились к нему.