Бранди уставилась на записку, пытаясь собраться с мыслями:

— Судя по тому, что здесь написано, Дезмонду тоже угрожали. Из этого можно предположить, что он как-то связан с тем, что расследовал Кентон.

— Или являлся причиной всего, — с горечью предположил Квентин. — Не забывай, Дезмонд с самого начала имел отношение ко всем папиным сделкам, а сейчас к нему перешло управление всеми делами. Помня об этом, разве нельзя предположить, что он должен знать, занимался ли отец опасным расследованием?

Бранди кивнула:

— Да, вывод напрашивается сам собой.

— Тогда почему Дезмонд не проронил ни слова, особенно после того, как власти подтвердили, что катастрофа произошла не случайно, что это убийство?

— Квентин, мы уже полностью исчерпали и отвергли версию, что Дезмонд мог причинить Кентону вред.

— Я знаю. К тому же Дезмонд не писал этой записки. Это не его рука. Если, конечно, он не заплатил кому-то, чтобы тот написал и отправил записку, ее автор не он. Тем не менее чутье мне подсказывает, что мой брат как-то связан со всем этим и, думаю, не случайно.

Бранди разгладила покрывало.

— Ясно, Кентон знал, что находится в опасности. Должно быть, он спрятал записку с угрозой в шкатулку Памелы из предосторожности на тот случай, если с ним что-нибудь случится, чтобы она нашла ее. А возможно, он сразу отдал записку Памеле и попросил спрятать где-нибудь в надежном месте. — Бранди показала на другой листок. — Возможно, второе письмо ответит на некоторые наши вопросы. Что там говорится?

Квентин склонил голову и развернул второе письмо.

— Оно написано рукой отца, — сообщил он жене и подвинулся так, чтобы ей было видно через его плечо. Вместе они прочитали следующее:

«Дорогой Квентин!

Люди, как и драгоценные камни, обладают множеством граней, некоторые из них видимы, а другие хитро спрятаны. Добыть ключ к правде — это значит научиться видеть глубже поверхности. Тогда никто не сможет навредить тебе. Я молюсь только об одном: чтобы чувство братства и способность к прощению, эти важные свойства мужчины, в которого ты превратился, так глубоко укоренились в твоем сердце, что расцвели и возобладали над гневом, каким бы праведным он ни был. Моя вера в тебя безгранична.

Твой отец».

— Не понимаю, — пробормотала Бранди. — Совсем не похоже на Кентона: он никогда не выражался таким завуалированным цветистым языком.

— Ты права. — Квентин еще раз внимательно ознакомился с письмом. — Но в этом случае ему пришлось.

— Я по-прежнему ничего не понимаю.

— Отец понадеялся, что я пойму скрытый смысл.

— Ты хочешь сказать, что письмо зашифровано?

Квентин кивнул:

— Сама подумай, солнышко. Ты минуту назад сказала, что отец понимал, в какое непростое дело ввязался. Я полагаю, он не хотел подвергать опасности ни свою семью, ни результаты своего расследования, изложив все факты на бумаге. Поэтому он скрыл их в этом послании, предположив, что я сумею расшифровать его.

Бранди, нахмурившись, еще раз перечитала письмо.

— А ты сумеешь?

— И да, и нет. В целом мне понятно отцовское послание, но есть кое-какие тонкости, которые я не в состоянии осмыслить без одной или двух очень важных, но пока отсутствующих деталей, без которых мозаика не складывается. — Квентин обратил задумчивый взгляд на жену. — В одном я уверен. Мой брат замешан во всем этом с головой.

— Почему ты так уверен?

— Из-за отцовских слов. Смотри. — Квентин показал на письмо. — Он говорит о чувстве братства, после чего сразу призывает меня сменить гнев на прощение. Какие бы страшные факты он ни обнаружил, он защищал Дезмонда от них, а теперь и меня просит о том же.

— А сами эти факты скрыты в записке?

— Думаю, нет. — Квентин сосредоточенно нахмурился. — «Люди, как и драгоценные камни…» Драгоценные камни. — Он резко вскинул голову. — Какой же я дурак. Так старался отыскать правду, что упустил из виду очевидное. Драгоценные камни… Шкатулка.

— Шкатулка? — Бранди округлила глаза. — Значит, должно быть, это и есть «ключ к правде»? — Она протянула второй из найденных предметов.

— Согласен. Дай мне посмотреть. — Квентин взял ключ и повертел его в руках.

— Шкатулка Памелы! — Бранди вскочила, пробежала по комнате и схватила разукрашенную шкатулку с туалетного столика. — Кентон, наверное, спрятал улики здесь.

— Сомневаюсь, что мы найдем в маминой шкатулке что-нибудь, кроме украшений, — возразил Квентин. — Но все равно я хотел бы ее осмотреть, как и ключ к ней.

— Ты считаешь, что ничего не найдешь? — удивилась Бранди. — Ладно.

Все еще сомневаясь, она вернулась на кровать, вынула из тайника ключ, который протянула вместе со шкатулкой мужу и печально смотрела, пока Квентин перебирал содержимое шкатулки.

— Как я и ожидал, ничего, — объявил он, затем отставил в сторону шкатулку и, взяв от нее ключ, сравнил его с тем, который спрятал Кентон.

— Они одинаковы, — пробормотала Бранди.

— Не совсем. Посмотри повнимательнее, в нарезке есть небольшое различие. Если я прав… — Он попытался вставить ключ Кентона в замочек шкатулки, но безуспешно.

— Тогда о какой же шкатулке ты говорил?.. — Бранди замолчала, внезапно догадавшись. — О шкатулке Кентона! — Увидев уверенный кивок Квентина, продолжила: — Я помню, у него была шкатулка в пару к этой.

— Отец заказал одинаковые шкатулки у одного мастера. Вот почему ключи так похожи.

Бранди вцепилась в плечи мужа.

— Теперь мы знаем, что нам делать. Подождем темноты и потихоньку проберемся в Колвертон. Нет, погоди. — Она нахмурилась. — Ночное время не годится. Дезмонд теперь занимает покои твоего отца. А именно там, я предполагаю, Кентон хранил свою шкатулку. Нам придется дождаться, пока Дезмонд не уедет из Колвертона или не заснет пьяным сном в своем кабинете, прямо за столом. И тогда мы выкрадем шкатулку и…

— Прекрасная идея, — перебил ее Квентин, — но бессмысленная.

— Почему?

— Потому что отцовская шкатулка пропала.

Бранди охнула.

— Тебе точно известно?

— Точно. Мне это сказал Бентли. Больше недели тому назад.

— Ну так значит ее найдут?

— По правде говоря, думаю, Бентли оставил ее поиски в тот день, когда мы получили ужасное известие с Боу-стрит. Известие, что мои родители пали жертвой убийцы, вытеснило из его головы все, включая мысль о шкатулке. Да и из моей тоже до этой самой минуты. Хотя я не думаю, что продолжение поисков дало бы какие-нибудь результаты. Даже если бы мы обшарили весь Колвертон комнату за комнатой, все равно не обнаружили бы шкатулку.

— Кентон спрятал ее, — сделала вывод Бранди. — Вместе с уликой, которую он хотел скрыть, чтобы ее нашел ты, и только ты один.

— Уверен в этом, как уверен и в следующем: содержимое шкатулки приведет нас к тому, кто убил наших родителей. Бранди обратила на него серьезный взгляд:

— Но как нам найти эту улику?

— Раз послание отца в основном касается Дезмонда, мы начнем с того, что вернемся в Колвертон и, если нужно, выбьем правду из моего братца.

— Ты не можешь точно знать, сколько ему известно.

— Но зато я уверен: он что-то знает. И я не уйду, пока он не выложит все начистоту.

— Я поеду с тобой.

Не успела она договорить, а Квентин уже качал головой:

— Ни в коем случае. Тебя уже один раз чуть не убили. Я не хочу снова рисковать.

— Квентин. — Бранди села на колени. — В Изумрудном домике никого нет, кроме нас с тобой. Здесь меня подстерегает больше опасностей, чем во время поездки с тобой в Колвертон. Кроме того, я не верю, что Дезмонд убил твоего отца, да ты и сам не веришь в это, несмотря на весь свой гнев. Судя по первой записке с угрозой, похоже, твой брат не столько преступник, сколько жертва. Он слаб, Квентин. Ему очень не хватает уверенности. Но он не убийца. Однако его что-то мучает — то ли чувство вины, то ли страх перед разоблачением. Вот почему он постоянно пьет. Что касается Кентона, мы оба с тобой знаем, какой это был нравственный человек. Неужели ты на самом деле веришь, что он просил бы тебя защитить того, в ком заподозрил потенциального убийцу, даже если этот кто-то был его собственным сыном? Решительно нет. — Бранди помолчала, закусив губку. — Я согласна, Дезмонд связан с этим делом. Но по-моему, это не он сочинил записку с угрозой и не он подпилил ось кареты. Кроме того, нам предстоит еще разобраться с загадочной папиной книжкой и противоречивыми цифрами, которые в ней содержатся. Возможно, наши отцы раскрыли то, что сделало их мишенями для убийцы, — ты не думал об этом? У нас еще масса нерешенных вопросов. Я не говорю, что могу найти все ответы на них, я лишь прошу права участвовать в поисках ответов. Пожалуйста, Квентин, позволь мне помочь тебе.