Меня не покидало чувство, что есть какой-то очевидный, известный мне факт, который поможет это сделать. Но не могла его вспомнить, уловить.
Если бы не Мод, я не осталась бы в доме. Старая леди по-прежнему настаивала на том, что я нужна Лейле. Эдит жаждала моего отъезда, того же хотел и Кинг, который, казалось, принял мрачное решение даже не глядеть в мою сторону. Оставаясь одна, я иногда рыдала, считая, что он лишь отдаляет момент, когда ему все-таки придется рассказать, что произошло в ту ночь, и ждет только, чтобы дочь немного оправилась от шока. Нередко он казался мне обреченным, а это было невыносимо.
Неделю спустя после смерти Кэтрин, проснувшись утром, я услышала по радио предупреждение об урагане Кэти, надвигающемся с Атлантики на Виргинские острова. Естественно, название урагана, напоминающее о погибшей женщине, мне очень не понравилось.
Однако небо было ярко-голубым, светило солнце и над Сент-Томасом проплывали лишь привычные облака. Ничто не предвещало стихийного бедствия, а потому о предупреждении я до поры до времени просто забыла.
В это утро за завтраком я играла в мрачную игру, пытаясь определить источник все возрастающего чувства напряжения между членами семейства. Но так как у каждого была своя законная причина для тревоги, это было делом безнадежным. Мод беспокоилась о том, чтобы ни Лейла, ни Кинг не проболтались о ссоре, о которой полиция еще не знала. Она приняла тот факт, что Кэтрин умерла в результате несчастного случая, и всячески противилась тому, чтобы Кинг пошел в полицию и снова дал ход этому, как она говорила, «безнадежному» расследованию. У Кинга и Лейлы были свои тревоги, которые я полностью разделяла, Эдит следовала примеру матери, иногда с необъяснимым страхом поглядывая на Алекса, несмотря на то что Кэтрин больше не могла привлечь его внимания. Алекс, казалось, был спокойнее нас Всех и по-прежнему оставался для меня загадкой. И хотя теперь я не сомневалась, что тогда на пляже, в кустах, с Кэтрин был именно он, их отношения для меня так и не прояснились. Разумеется, Кэтрин не играла с ним так же открыто, как со Стивом О'Нилом.
Во время сегодняшнего завтрака я поймала себя на том, что вспоминаю, как впервые сидела за этим столом и Кэтрин была среди нас. Теперь мы немного переместились, чтобы пропустить одно место, но все же беспрестанно ощущали ее присутствие. В это утро я представила себе, как она поднесла к уху murex, и почти услышала ее высокий серебристый смех — когда она сделала вид, что слышит из раковины голоса. Murex пока не нашлась, хотя я искала ее самым тщательным образом. Лейле поляна по-прежнему внушала ужас, и она ни за что не соглашалась приближаться к ней.
И вдруг мне неожиданно пришло в голову, где может быть спрятана раковина.
Когда завтрак закончился и все вышли из-за стола, я задержалась внизу и проследила, куда отправились остальные обитатели дома. Была суббота, поэтому Кинг не уехал в офис, а удалился в свою рабочую комнату. Лейла исчезла в кабинете Алекса, где, как я знала, снова принялась за рисование, хотя больше не показывала мне плоды своих стараний. По субботам магазин Алекса посещался туристами не хуже, чем в обычные дни, но в это утро он не поехал в город, а развалился в шезлонге на террасе и закурил. Мод и Эдит поднялись наверх.
Конечно, я не знала наверняка, что все пятеро надолго задержатся на своих местах, но мне представился шанс, и, правда не без колебаний, я решила им воспользоваться. Незаметно я проскользнула за изгородь из гибискуса и направилась к мастерской, где Эдит обрабатывала раковины.
Дверь была широко распахнута, но, заглянув в низкое окошко, я увидела, что внутри никого нет. Поэтому вошла, остановилась и внимательно огляделась. Моя идея заключалась в следующем: если Лейла права и murex действительно использовали как орудие убийства, то тот, кто ей воспользовался, постарался ее спрятать в самом безобидном месте — среди раковин, над которыми работала Эдит.
Ящик с песком все еще стоял здесь, хотя песка в нем заметно поубавилось и он был очень сырой.
В остальном в мастерской, казалось, ничего не изменилось. Раковины лежали на подоконниках, на открытых полках и ждали, когда их рассортируют. Обыскав полку с более крупными раковинами, где murex была бы вне подозрений, я ее там не нашла. А время шло, и я понятия не имела, когда сюда пожалует кто-нибудь из обитателей дома, особенно тот, у кого нечиста совесть.
И вдруг до меня донесся какой-то звук. Испугавшись, я повернулась и увидела, что дверь в кладовку по другую сторону камина чуть-чуть приоткрылась. Там кто-то был! Кто-то, кто спрятался туда, когда я вошла в мастерскую, и теперь подсматривал за мной в щель.
Я беспомощно огляделась. В окна по обеим сторонам помещения проникал солнечный свет, в воздухе стоял сладкий запах стефанотиса. В конце концов, дом совсем близко! Алекс на террасе, услышит, если я закричу. Стоит мне закричать, и помощь придет!
Я посмотрела на дверь в кладовку.
— Кто там? — крикнула я, незаметно подвигаясь к выходу.
Но прежде, чем я успела сделать следующий шаг, дверь кладовки распахнулась, и на меня бросилось привидение. Я успела разглядеть лишь высокую фигуру, укутанную в халат с капюшоном. Грубые руки оттолкнули меня с такой силой, что я упала на спину, ударившись головой о кирпичи камина.
Несколько мгновений я сидела на полу. Голова гудела от боли, перед глазами все кружилось, но я отчетливо услышала звук убегающих шагов.
Пошатываясь, я поднялась и, трясущаяся от страха, со всех ног понеслась к дому, желая лишь убежать от этого опасного места.
Выбегая из-за изгороди, я споткнулась о пляжный халат, валяющийся на земле. Я подняла его и удивленно потрясла. Напавший на меня был в том самом арабском бурнусе, который Кэтрин обычно надевала на пляж и в котором, как говорил Кинг, она была в тот вечер на поляне. Держа его в руках, я даже уловила еще оставшийся на нем слабый запах водяной лилии.
Вряд ли в этот момент я могла мыслить ясно. Лишь чувствовала. Но мне показалось, что в конце тоннеля забрезжил свет — я поняла, что держу в руках ответ на что-то важное.
На террасе было пусто, но в холле мне встретилась Норин, спускавшаяся по лестнице. Увидев меня с халатом в руках, она тихо вскрикнула и пробормотала слово «джумбо».
Я остановилась:
— Что ты имеешь в виду, Норин? Какое отношение пляжный халат имеет к джумбо?
Она заговорила слишком быстро, чтобы я могла четко перевести ее слова. Волнуясь, пуэрториканка выпускала на собеседника потоки слов на родном языке, Но мне удалось разобрать, что миссис Дру появлялась на террасе в этом самом халате уже после смерти, и, по мнению Норин, без привидений здесь не обошлось.
Когда девушка убежала, по-видимому не желая даже находиться вблизи этого халата, я пошла повесить его на вешалку возле двери на террасу. Да, в этом халате крылся ответ, хотя я еще не могла сложить все детали воедино! И тут, повернувшись, увидела Эдит, идущую в столовую.
Ее взгляд сразу же упал на халат в моих руках.
— Что вы с ним делаете?
Я уклонилась от прямого ответа:
— Нашла его на тропинке. Думаю, он должен висеть на вешалке!
— Уже не должен! — заявила Эдит, протягивая руку к халату. — Незачем вещам Кэтрин висеть повсюду и напоминать о ней!
С халатом в руках она пошла к лестнице, а я вышла на террасу, надеясь отдышаться и подумать о случившемся, но тут столкнулась с Алексом.
— Я хочу поговорить с вами о Лейле, — сказал он, вновь усаживаясь в шезлонг.
Мне было очень трудно оставаться спокойной и невозмутимой, но я опустилась в кресло рядом с ним.
— Вы видели ее последние работы? — спросил он. Я помотала головой:
— Она не захотела мне их показывать.
— Тогда посмотрим на это дело иначе, — продолжал он. — Мне не нравится ее новое направление. Оно слишком мрачно.
Сейчас больше всего на свете мне было нужно поговорить с Кингом, но я не хотела идти в его кабинет под пристальным взглядом Алекса. Необходимо было придумать какой-то обходной маневр.
