— Мистер Дру сейчас будет, — сказала девушка и указала нам на кресла с прямыми спинками.

Я села, а Алекс подошел к окну и выглянул на улицу.

Через несколько минут в кабинет вошел Кинг и не без тревоги поздоровался с нами, естественно понимая, что мы не могли принести хороших новостей. Я поймала себя на том, что внимательно изучаю его лицо, и он, как ни странно, посмотрел на меня точно так же.

Спохватившись, что Алекс наблюдает за нами, я заговорила первой:

— В каком замечательном здании расположен ваш офис! Такие высокие старинные потолки… — И была благодарна Алексу за то, что он остановил идиотский поток моих слов.

— Это неофициальный визит, Кинг, — перебил он меня. — Сегодня рано утром Кэтрин уехала в «Каприз» вместе со Стивом. Я думаю, ты должен об этом знать. Мисс Аббот вызвалась поехать со мной, хотя не знаю зачем. Пусть она сама объяснит, а теперь, если позволишь… — И быстро удалился, видимо не желая видеть, какой эффект произвели его слова.

Кинг тупо уставился ему вслед, и я заметила, как покраснело его лицо и напряглась челюсть. Затем, не взглянув на меня, он решительно подошел к окну и остановился у него, повернувшись ко мне спиной.

Я беспомощно оглядела комнату, лихорадочно придумывая, как его успокоить, предотвратить надвигающийся взрыв. И, как ни странно, выход нашла На противоположной от меня стене висела фотография какого-то горного луга, покато спускающегося вниз от опушки леса и усыпанного прекрасными цветами, растущими в густой траве, — место, где можно замечательно полежать, предаваясь мечтам.

— Какое великолепное место! — тихо произнесла я. Он удивленно посмотрел на меня:

— Что? Ах, это! Когда я был мальчишкой, у нас была хижина недалеко от этого места. Но я туда никогда не вернусь. Я это знаю. Пытался вернуться несколько лет назад, когда и сделал этот снимок. Там все изменилось, как и я сам!

Я продолжала внимательно разглядывать этот высокогорный луг, где когда-то веселился и играл маленький мальчик, словно он мог что-то мне подсказать.

Кинг посмотрел на часы и твердо произнес:

— Пора все выяснить. Мне следует сейчас же отправиться на Санта-Крус!

Я отреагировала мгновенно:

— Возьмите меня с собой!

Он посмотрел на меня так, будто никогда раньше не видел, будто даже не мог вспомнить, кто я такая. Бушевавшая в нем ярость, очевидно, уже перенесла его на остров Санта-Крус, куда отправилась его жена с любовником.

Я подошла к нему и с силой схватила за плечо, чтобы вернуть в настоящее, пока оно еще могло изменить будущее.

— Меня попросила поехать с вами Лейла, — пояснила я. — Пожалуйста, возьмите меня с собой!

Явно с трудом, преодолевая себя, он подавил гнев. Наступило странное мгновение, в течение которого мы смотрели друг на друга, и связь между нами, казалось, становилась все крепче. Впервые в жизни я настаивала на своем и шла на риск, решив жить, а не убегать. Мой разум предостерегал меня против подобного упрямства, но я подчинялась голосу, сердца.

Между нами промелькнула чуть заметная искра, маленький огонек, тотчас же потухший, но полагаю, мы оба поняли, что это произошло.

— Вам вообще не следовало приезжать в Хампден-Хаус, — заметил Кинг. — Вы созданы для другой жизни. Вы не знаете, как надо обращаться со злом. Надеюсь, вам никогда не понадобится этому учиться.

Он быстро вышел в приемную, но вскоре вернулся:

— Гидросамолет отправляется через десять минут. До Санта-Круса лета полчаса, а до «Каприза», надо ехать на такси. Я зарезервировал два места. Можете ехать, если хотите!

Во всяком случае, он не оттолкнул меня! Прежде чем последовать за ним из офиса, я еще раз глянула на фотографию. В ней был ключ к пониманию чего-то, иначе она не висела бы там, где ее видели каждый день.

Мы спустились вниз и пошли по боковой улочке, ведущей к берегу, а через несколько минут гидросамолет уже заскользил на надутых поплавках мимо Хассел-Айленда в открытое море. Затем он оторвался от воды, и я увидела внизу красные кирпичи старого Форт-Кристиана, Замок Синей Бороды и Флэг-Хилл. Вскоре Сент-Томас остался позади, а мы полетели над Карибским морем к самому южному из Виргинских островов.

Мы не пытались переговариваться — шум моторов заглушал голоса. Под нами крошечными барашками рябилось море, а иногда его широкое пространство прорезал длинный след лодки. Я подумала о Кэтрин и Стиве, отправившихся рано утром в путешествие, гораздо более долгое, чем будет наше. Но, как бы то ни было, они окажутся на месте намного раньше нас.

О том, что может случиться потом, когда Кинг найдет Кэтрин в «Капризе», я не хотела представлять. Единственной моей мыслью была мысль о тихом горном луге. Эта картинка многое мне рассказала. Она рассказала мне о человеке, мечтающем о мире.

Когда наше такси выехало из Кристианстеда и мы оказались на открытой местности, я быстро поняла, что остров Санта-Крус резко отличается от Сент-Томаса, где преобладали горы. Большую часть этого, гораздо более крупного, острова занимали обширные плоские пространства, на которых встречались поля, сахарного тростника и ананасов. Огромные плантации давно ушли в прошлое.

Мы ехали По хорошим дорогам с не слишком оживленным движением, и Кинг, казалось, немного расслабился. Он спокойно рассказывал мне об острове, его мрачной и бурной истории.

Для работы на плантации требовались рабы, поэтому свобода на Санта-Крус пришла значительно позже, чем на Сент-Томас, ценой кровавых восстаний, отголоски которых тлеют до сих пор. Жители Сент-Томаса демократичны и не различают цветов кожи. Может, там и бытуют свои предрассудки, но они скорее географического порядка. Дело в том, что коренные жители смотрят на любого приезжего с континента, к какой бы расе он ни принадлежал, сверху вниз. А на Санта-Крусе людей с белой кожей до сих пор встречают с некоторым недоверием.

Я слушала Кинга, понимая, что он нарочно избегает говорить о том, что ждет нас в «Капризе», и не осмеливалась ни о чем спрашивать.

Когда такси свернуло с главной дороги на боковую, он сказал водителю:

— Остановите у ворот, пожалуйста.

Мы вышли из машины. Кинг расплатился и повел меня к двум высоким каменным порталам с полузакрытыми двойными воротами между ними.

— Первый каприз, — пояснил он и показал на сооружение.

На вершине правого столба красовался внушительных размеров каменный единорог, скребущий землю передней ногой и, как мне показалось, поглядывающий на нас с насмешкой. На противоположном столбе такой же единорог сохранился гораздо хуже — он был без головы и передней, скребущей землю ноги.

— Этого малого разбили очень давно, еще во время восстания рабов, — сообщил мне Кинг, распахивая ржавеющие ворота. — Они пытались сжечь дом, но работники, преданные Хампденам, его спасли. Пока молодой Роджер не погиб в Корее, дом всегда наследовался по мужской линии.

На Санта-Крусе дожди шли чаще, чем на измученном засухой Сент-Томасе, и, должно быть, недавно тоже прошел дождь, потому что песчаная дорожка, по которой мы шли, в некоторых местах была еще влажной. Кинг шел неторопливо, словно у нас в запасе было все время в мире, а на подступах к дому нам ничто не угрожало.

Справа стояли развалины мельницы без крыши, но с огромной сохранившейся каменной трубой. Дальше тянулась изгородь из таких огромных филодендронов, каких я никогда не видела. Она защищала сад против штормов, нередко бушующих на Карибском море.

Когда дорожка сделала крутой поворот, Кинг, положив руку мне на плечо, внезапно остановился. У меня перехватило дыхание — я ожидала увидеть впереди зеленоглазую женщину, но оказалось, что он хотел, чтобы я полюбовалась «Капризом».

Ни одна фотография и даже вдохновенный рисунок Лейлы не могли должным образом передать очарования этого великолепного старинного дома. Он был сложен из камня и кирпича, привезенных в прошлом столетии в трюмах парусных судов. Стены в прошлом были покрыты краской, которую вряд ли теперь можно было воспроизвести, но и по сей день кое-где еще сохранились ее розовые островки. Дом был построен в стиле старых особняков Джорджии, с дверью в углублении, обрамленной белыми колоннами и орнаментальным веером наверху. Кирпичные ступени ровным полукругом веди к входу, а ряды окон по обеим сторонам были закрыты высокими белыми ставнями. Но одно окно наверху, было открыто. Кинг почти одновременно со мной заметил это и напрягся. Может, кто-нибудь наблюдает оттуда за нами?