Перед закрытием заседания Троцкий, в ответ на поставленный ему вопрос о его работе за три дня управления министерством иностранных дел, ответил, что за все время ему удалось побывать только в течение 1 1/2 часов в министерстве – он считал нужным попрощаться со старыми служащими министерства. К разбору документов, к исследованию тайных договоров, он за эти дни приступить еще не мог, потому что теперь на первом плане – борьба с Керенским.

Лишь после победы над ним можно будет приступить к сложной работе над дипломатическими документами.

На предложение одного из членов Совета закрыть все решительно органы печати, оставив только «Вестник Народных Комиссаров», – Троцкий ответил, что предложение это будет передано на обсуждение.

«Новая Жизнь» N 167, 12 ноября (30 октября) 1917 г.

Товарищи, я не могу прибавить ничего нового к тому, что мы уже привыкли слышать в Петроградском Совете Рабочих и Солдатских Депутатов от фронтовиков. Все, приходящие с фронта, в отличие от представителей армейских комитетов, в один голос заявляют, что нет ни одного среди них, кто бы был против нового правительства. Ненависть к прежнему правительству достигла высшего напряжения, и весть о переходе власти к Советам вызвала восторженный энтузиазм. На фронте говорят: если питерцы не будут достаточно стойки, мы придем и докончим то, что они начали; правительству Керенского и Корнилова не бывать.

Что касается коалиционного министерства, то это вопрос не о лицах, а о программах. Даже многие колеблющиеся, как указал правильно т. Ленин, высказались за программу мира и за декрет о земле. С другой стороны, есть корниловские социалисты. Не знаю, всем ли вам известно, что этой ночью был открыт заговор против Советской власти. У нас есть все документы, был арестован ударник и правый с.-р., комиссар Полковникова, назначенного Комитетом Спасения на должность начальника штаба. Полковников рассылает приказы, которые не до всех доходят. В карикатурном виде этот штаб делает то, что мы делали в 20-х числах октября. Но мы действовали открыто, перед лицом всего петроградского гарнизона, а они это делают в подполье. Из распоряжений Полковникова видно, что этой ночью было решено произвести решительные действия. Все военные приказы заговорщиков подписаны Гоцем. В Петропавловской крепости группа самокатчиков хотела сменить караулы с целью освобождения министров. Ударник и правый с.-р. были арестованы, и весь этот план разрушен. Заговор не удался. Утренние события 29 октября являются частичным последствием общего плана, так жалко провалившегося. О какой же коалиции с этими господами может быть речь? Коалиция с Гоцем? Это утопия. Но если рабочие и солдаты раздавят Керенского, всем честным демократам станет ясно, что надо впрягаться в советскую работу, впрягаться в общие оглобли. Для партии Гоца тоже не будет другого пути.

«Правда» N 174, 13 ноября (31 октября) 1917 г.

В то время как обманутые части, руководимые Керенским, пытаются прорваться к Петрограду, в самом городе наемники и прислужники контрреволюции организовали заговор. Их план состоял в том, чтобы в ночь с 28-го на 29-ое захватить все важнейшие пункты в городе и выпустить из Петропавловской крепости арестованных министров.

Заговорщики, не имея никакой опоры ни в гарнизоне, ни в рабочем населении, надеялись исключительно на внезапность удара. Но план их оказался своевременно раскрыт комиссаром Петропавловской крепости, прапорщиком Благонравовым, благодаря революционной бдительности красногвардейца, имя которого будет установлено. В центре заговора стоял так называемый «Комитет Спасения». Командование войсками было возложено на полковника Полковникова. Его ордера подписывались отпущенным на честное слово бывшим членом ЦИК Гоцем.

Таким образом, против власти, установленной Всероссийским Съездом Советов и принятой подавляющим большинством Петроградского Совета Рабочих и Солдатских Депутатов, жалкие и презренные заговорщики, наемники буржуазии, помещиков и генералов, готовили руками корниловцев разбойничий удар.

Извещая об этом население Петрограда, Военно-Революционный Комитет постановляет:

Арестовать замешанных в заговоре лиц и предать их Военно-Революционному Суду.

Военно-Революционный Комитет.

«Правда» N 173, 12 ноября (30 октября) 1917 г.

Солдаты петроградского гарнизона!

Борьба за свободу подошла к критическому моменту.

29 октября вечером состоялось собрание петроградского гарнизона, посвященное вопросу об обороне Петрограда и революции от натиска контрреволюционных сил.

Представители дали краткий отчет о настроении своих частей. Все их отзывы свидетельствуют о высокой сознательности и революционном единодушии петроградского гарнизона. Нет ни колебаний, ни сомнений. Все солдаты и матросы сознают, что от исхода начавшейся борьбы зависит судьба революции и народа. Все готовы бороться до конца.

На гарнизонном совещании избрана контрольная комиссия из состава представителей частей. Назначение высшего командного персонала зависит от соглашения контрольной комиссии и Совета Народных Комиссаров. Вся организационная и боевая работа будет совершаться отныне под непосредственным надзором комиссии гарнизонных представителей. Время нестроения и несогласованности отныне остается позади. Единая организация закрепит единую волю петроградского гарнизона. Об ее силу сокрушится натиск темных, обманутых буржуазией полков. Дело народа – в руках вооруженного народа. Впереди борьба, а за борьбой – победа.

Солдаты Петрограда, вперед!

Военно-Революционный Комитет.

«Известия» N 212, 31 октября 1917 г.

Вчерашнее совещание полковых представителей петроградского гарнизона носило деловой характер. Были сделаны доклады от воинских частей. Настроение всюду твердое и боевое. Распространяются слухи, что солдаты колеблются. Они с негодованием отвергают эти слухи.

На гарнизонном совещании была избрана контрольная комиссия из солдат гарнизона. Она будет осуществлять контроль над боевыми операциями. Командует подполковник Муравьев. Контрольная комиссия надзирает за действиями штаба, и отдельные члены ее сопровождают командующего.

О фронте могу сообщить следующее. Наши полки вышли на позиции. Настроение бодрое и твердое. Нельзя сказать того же о войсках Керенского. Один трудовик, ездивший к Керенскому и побывавший у нас на фронте, сказал: «У вас подлинная революция и народная армия, а у Керенского ничего». Таким образом, и постороннему бросается в глаза громадная разница в настроении двух армий.

Сведения из Москвы неутешительны. После первой победы революции контрреволюция дала отпор: сейчас Кремль в руках контрреволюционеров. Рабочие районы заняты революционерами. В Московской губернии положение колеблющееся. Решение зависит от Петрограда. Если здесь Керенский будет раздавлен, то Рябцовский штаб сдастся немедленно.

Фронт 3-й и 10-й армий. Когда дошли сведения о перевороте и декреты о земле и мире, солдат охватил энтузиазм, который трудно описать. Были шествия с музыкой. Радиотелеграф с нашей стороны был прерван и из Петрограда фронт не получал сведений. Между тем Керенский засыпал из Царского Села фронт телеграммами, сообщая о своих победах, ожидаемых с часу на час. Солдаты этим телеграммам не верили. Керенский телеграфировал, что в Петрограде царит ножовщина, солдаты насилуют женщин, расхищают банки. Но все эти сообщения Керенского не произвели никакого впечатления.

Каждый корпус с фронта, напрягшись, может послать сводный отряд в Петроград и Москву. Приказ об этом уже отдан по радиотелеграфу Центрофлота.