В Петрограде стоят сейчас «Олег», «Аврора» и «Республика». Если артиллерия этих судов возьмет на прицел окрестности Петрограда, то силы Керенского будут разбиты. На позициях началась перестрелка. Сделано много для боевого снаряжения и снабжения нашего фронта. Я не утаиваю той разрухи, которая возникла благодаря потере офицерского аппарата. Он на 3/4 расстроен. Если бы у нас был этот аппарат, то банды Керенского можно было бы смять в полчаса. Но этот недостаток мы устраняем. Пяти-членная комиссия, избранная на гарнизонном совещании, имеет целью надзор над главнокомандующим не только в техническом отношении, но в ее задачу входит и контроль над целесообразностью боевых приказов главнокомандующего. Мы делали попытки привлечь командный состав. Мы обращались к боевым офицерам, на которых нам указывали солдаты, как на честных людей, на демократов. Но офицеры от принятия командования уклонялись, ссылаясь кто на состояние здоровья, кто на неопытность. Двойственность в настроении наиболее честных офицеров вытекает из их положения среди революционных солдатских масс. Пока эти офицеры с солдатами, они – под влиянием солдатской массы, ее боевого настроения, и они идут вместе с солдатами. Но когда они возвращаются в свою среду, они попадают в общество, враждебное солдату, в среду, где на революционеров клевещут.

Избрание контрольной комиссии – первое слабое начало будущей демократической армии.

«Известия» N 212, 31 октября 1917 г.

Село Пулково. Штаб, 2 часа 10 минут ночи 31 октября 1917 г.

Ночь с 30 на 31 октября войдет в историю. Попытка Керенского двинуть контрреволюционные войска на столицу революции получила решающий отпор. Керенский отступает, мы наступаем. Солдаты, матросы и рабочие Петрограда доказали, что умеют и хотят с оружием в руках утвердить волю и власть демократии. Буржуазия старалась изолировать армию революции, Керенский пытался сломить ее силой казачества. И то, и другое потерпело жалкое крушение.

Великая идея господства рабочей и крестьянской демократии сплотила ряды армии и закалила ее волю. Вся страна отныне убедится, что Советская власть – не преходящее явление, а несокрушимый факт господства рабочих, солдат и крестьян. Отпор Керенскому есть отпор помещикам, буржуазии, корниловцам. Отпор Керенскому есть утверждение права народа на мирную свободную жизнь, землю, хлеб и власть. Пулковский отряд своим доблестным ударом закрепляет дело рабочей и крестьянской революции. Возврата к прошлому нет. Впереди еще борьба, препятствия и жертвы. Но путь открыт, и победа обеспечена.

Революционная Россия и Советская власть вправе гордиться своим Пулковским отрядом, действующим под командой полковника Вальдена. Вечная память павшим! Слава борцам революции, солдатам и верным народу офицерам!

Да здравствует революционная, народная, социалистическая Россия!

Именем Совета Народных Комиссаров Л. Троцкий.

«Правда» N 175, 14 (1 ноября) 1917 г.

По поводу наступающей второй годовщины Октябрьской Революции, мне кажется поучительным подчеркнуть одну черту ее, на которую в воспоминаниях и статьях до сих пор не обращалось должного внимания. Октябрьское восстание было, так сказать, заранее назначено на определенное число, на 25 октября, назначено не на тайном заседании, а открыто, всенародно, – и произошло это победоносное восстание в день 25 октября 1917 года, как было намечено.

Мировая история знает немало революционных переворотов и восстаний. Но тщетно память пытается найти в истории другое восстание угнетенного класса, которое было бы заранее во всеуслышание назначено на определенное число и было бы в положенный день совершено и притом победоносно. В этом смысле, как и во многих других, октябрьский переворот является единственным и несравненным.

Захват власти в Петрограде был приурочен ко 2 Съезду Советов. Это «совпадение» не было делом заговорщицкого расчета, а вытекало из всего предшествующего хода революции и в частности – изо всей агитационной и организационной работы нашей партии. Мы требовали перехода власти к Советам. Вокруг этого требования мы сплотили под знаменем нашей партии большинство членов во всех важнейших Советах. Далее, стало быть, мы не могли уже «требовать» перехода власти к Советам; как руководящая партия Советов, мы должны были эту власть взять. Мы не сомневались, что 2 Съезд Советов даст нам большинство. В этом не могли сомневаться и наши враги. Последние изо всех сил противились созыву 2 Съезда. Так, на заседании советской секции «Демократического Совещания» Дан всячески пытался сорвать назначение 2 Съезда Советов и, когда это не удалось, постарался отстрочить созыв. Нежелательность созыва Съезда Советов меньшевики и с.-р. обосновывали именно тем, что Съезд может стать ареной попытки захвата власти со стороны большевиков. Мы, со своей стороны, настаивая на скорейшем созыве Съезда, нисколько не скрывали при этом, что, по нашей мысли, Съезд нужен именно для того, чтобы вырвать власть из рук правительства Керенского. В конце концов, при голосовании в советской секции Демократического Совещания, Дану удалось перенести созыв 2 Съезда с 15 на 25 октября. Таким образом «реальный» политик меньшевизма выторговал у истории отсрочку ровным счетом в 10 дней.

На всех петроградских собраниях как рабочих, так и солдатских, мы ставили вопрос так: 25 октября соберется 2 Всероссийский Съезд Советов; петроградский пролетариат и гарнизон потребуют от Съезда, чтобы он в первую голову поставил вопрос о власти и разрешил его в том смысле, что с настоящего часа власть принадлежит Всероссийскому Съезду Советов; в случае, если правительство Керенского попытается разогнать Съезд – так гласили бесчисленные резолюции, – петроградский гарнизон скажет свое решающее слово.

Агитация велась изо дня в день. Назначив Съезд на 25-е октября, поставив заранее первым и в сущности единственным «пунктом» порядка дня осуществление (не обсуждение, а осуществление) перехода власти к Советам, т.-е. назначив государственный переворот на 25 октября, мы открыто, на глазах «общества» и его «правительства» готовили вооруженную силу для этого переворота.

С подготовкой Съезда тесно сплелся вопрос о выводе значительной части гарнизона из Петрограда. Керенский боялся петроградских солдат (с полным основанием). Он предложил Черемисову, командовавшему тогда Северной армией, вызвать ненадежные полки на фронт. Черемисов, как свидетельствует найденная после 26 октября переписка, уклонялся от этого, считая петроградский гарнизон «распропагандированным» и потому непригодным для применения в империалистской войне; но под давлением Керенского, который руководился чисто-политическими мотивами, Черемисов отдал соответственный приказ.

Как только приказ о выводе частей был из штаба округа передан Исполнительному Комитету Петроградского Совета «на исполнение», нам, представителям пролетарской оппозиции, стало ясно, что этот вопрос в дальнейшем своем развитии может получить решающее политическое значение. В беспокойном ожидании назначенного на 25 октября государственного переворота, Керенский сделал попытку обезоружить мятежный Петроград. Нам оставалось только на этом вопросе противопоставить не одних рабочих, но и весь гарнизон правительству Керенского. Прежде всего, было решено создать, в виде Военно-Революционного Комитета, орган проверки военных оснований приказа о выводе петроградского гарнизона. По существу, таким образом, наряду с политическим представительством гарнизона (солдатская секция Совета) создан был революционный оперативный штаб этого гарнизона.

Меньшевики с эсерами опять-таки сразу «постигли», что дело идет о создании аппарата вооруженного восстания, и открыто об этом заявили на заседании Совета. Проголосовав против образования Военно-Революционного Комитета, меньшевики, однако, вошли в его состав – не то в качестве нотариусов, не то в качестве писцов при акте государственного переворота. Выторговав предварительно для своего политического существования лишних десять дней, они затем обеспечили за собой право присутствовать в качестве почетных ассистентов при своей политической смерти.