Весь октябрь Дайана оставалась дома, но была очень занята. Она терпела присутствие Майкла в своем доме только потому, что Берри попросил ее об этом. Для нее это было очень беспокойное время. Она собиралась уйти из группы Supremes и начать самостоятельную карьеру. Она работала над этим долгие годы, и теперь ей не терпелось внести личный вклад в шоу-бизнес. В это время у нее был очень сложный роман с Берри. Майкл, безусловно, слышал множество ссор

МАЙКЛ ДЖЕКСОН, жизнь короля                                          59

между ними, а потом видел, как они улыбались и любезничали друг с другом перед репортерами. Он многое узнавал о кухне шоу-бизнеса, но только время покажет, как это отразилось на нем.

Днем Майкл ходил в школу, а по вечерам до поздней ночи записывался в студии. Теперь он настаивает, чтобы, когда жил у Дайаны, она вводила его в мир искусства. На самом деле Кэтрин вдохновила его на занятия рисованием. Когда она бьь.а маленькой, то научилась делать зарисовки, писать этюды, чтобы хоть как-то скрасить свою трудную жизнь, когда она болела полиомиелитом.

«Почти каждый день мы ходили покупать карандаши и краски, — писал Майкл о Дайане в автобиографии, хотя на самом деле это мало походило на правду. — Если мы не рисовали, то ходили в музеи».

Майкл говорит, что Дайана познакомила его с работами Микеланджело и Дега, что и стало началом его огромного интереса к искусству.

«Она никогда даже не слышала ни о каком Микеланджело, пока не вышла за меня замуж в 1971 году», — заявил однажды Боб Зильберштейн, ее бывший муж.

Возможно, Майкл просто принял невнимание к себе за интерес («Вот краски, мальчик, иди порисуй, не мешай мне»).

«Майкл, видимо, действительно считал, что именно Дайана научила его рисовать, — сказала однажды Вирджиния Хар-рис, близкий друг семьи Джексонов, которая когда-то была хорошо знакома с Дайаной Росс. — Это было очень великодушно с ее стороны разрешить Майклу жить у нее в доме. Марлон тоже провел там неделю. Но даже теперь, спустя много лет, Майкл все еще хочет верить, что они с Дайаной были большими друзьями. Когда он был маленький, он очень идеализировал ее. Он не хочет расстаться со своими фантастическими воспоминаниями, несмотря на то что для них нет никакого основания».

Очарованность Майкла Дайаной продолжалась долгие годы. Она была звездой, и он постоянно учился у нее. «Я помню, как просто сидел в углу и наблюдал за ее движениями, — вспоминал Майкл. — Она владела искусством движения. Вы когда-нибудь видели ее жесты, как работают ее руки? Я был... — запнулся он, пытаясь подобрать правильное слово, — я был заворожен ею. Целыми днями, когда не репетировал свои песни, я слушал ее. Однажды наблюдал, как она репетировала перед зеркалом. Она не заметила этого. Я изучал ее - как она движется, как поет и, вообще, какая она. Потом я ей сказал: «Дайана, я хочу быть таким, как ты». А она ответила: «Будь самим собой, и ты будешь великой звездой».

Одиннадцатилетний Майкл чувствовал себя очень одиноко во время своего месячного пребывания в доме Дайаны Росс. Он очень скучал по матери и без конца звонил ей.

«Кэтрин очень волновалась, когда Майкл жил у Дайаны, — рассказывает приятельница его матери, пожелавшая не называть себя. — Кэтрин беспокоилась из-за образа жизни, который вела певица. Она боялась, что это может оказать плохое влияние на сына. Кроме того, Кэтрин очень мало знала о Росс, только как о звезде с репутацией эгоистки, и могла только фантазировать, как проходит жизнь ее сына в ее доме и как он с этим справляется. Она должна была быть святой, чтобы не думать о том, каким жизненным ценностям учит ее сына Дайана».

Более того, Росс не очень хотела говорить с Кэтрин напрямую. Когда та звонила, чтобы узнать, как сын, ей приходилось беседовать с кем-нибудь из прислуги, если Майкл не мог подойти к телефону. Дайана обычно не брала трубку. В то время у нее еще не было собственных детей, ей было трудно понять материнское беспокойство.

Волнения Кэтрин о буйных вечеринках в доме Дайаны были напрасны. Она в то время практически ни с кем не общалась, рано ложилась спать и рано вставала, чтобы успеть сделать все дела. Возможно, она не уделяла Майклу достаточного внимания, когда он жил у нее, но не могла сделать мальчику ничего плохого.

Звездный час Майкла и его братьев был близок. I Want You Back была выпущена в октябре 1969-го. Нельзя сказать, чтобы эта песня сразу стала хитом. В рейтинге ста лучших песен она заняла 90-е место. Motown пришлось хорошо поработать, чтобы диск-жокеи начали активно крутить магазины продавать пластинки.

Через десять недель, 31 января 70-го года, песня вышла на первое место. Это был прорыв для Майкла и его старших братьев — они завоевали любовь и восхищение в сердцах белых американцев среднего класса. Среди черного населения песня тоже пользовалась большой популярностью.

Так же, как Supremes в шестидесятых, Джексоны представляли чистую, задушевную негритянскую музыку соул, которая легко воспринималась и запоминалась.

Пластинка продержалась на первом месте всего неделю, но продолжала пользоваться успехом: в США было продано 2 060 711 штук, четыре миллиона — за границей.

«I Want You Back, вероятно, лучшая поп-пластинка, когда-либо выпущенная Motown», - писал Дон Вэйлер в своей книге «История Motown».

По словам Майкла, им говорили, что ни одна группа не начинала так здорово, как они.

Когда появилась эта песня, группа изменила свой имидж. Сюзанн де Пасс, которая теперь была президентом Motown по продукции, отвечала за новые костюмы и прически мальчиков. Лучшие стилисты работали над внешностью каждого из братьев. Знаменитой школы мастерства, в которой раньше обучали уличных мальчишек изысканным манерам, больше не было после переезда компании в Лос-Анджелес.

18 октября 1969 года был знаменательным днем для группы — Джексоны впервые появились на национальном телевидении в передаче The Hollywood Palace, которую вела Дайана Росс. За сценой, как всегда, отец напутствовал сыновей. Майкл вспоминал, что Джозефа можно было очень легко вывести из терпения, он всегда повторял одно и то же по тысяче раз. В этот вечер, рассказывал Джек Луис, художник по декорациям канала Эй-би-си, глава семьи был более возбужден, чем обычно, он метался по сцене, как лев. «Я не сомневаюсь^ что он нервничал больше, чем ребята. Они были в полном восторге от того, что прорвались. Дайана Росс все время уходила за сцену и беседовала с Майклом наедине.

Она часто поглаживала его по голове, и я заметил, что это его раздражало. Горди тоже был за кулисами. Перед выходом ребят на сцену он подошел к ним, обнял всех вместе и что-то сказал им. Вслед за ним то же самое сделал Джозеф. Жизнь мальчиков была отрепетирована до мельчайших подробностей».

Ребята были одеты в одинаковые костюмы, те самые, в которых выступали на своем дебюте в Daisy: бледно-зеленые двубортные жилеты и расклешенные брюки такого же цвета, на ногах — замшевые сапоги в тон костюму. Многие зрители полагали, что костюмы были куплены фирмой Motown, на самом деле их приобрели для сыновей родители в Гэри.

Стоя за занавесом, братья слышали, как Дайана говорила публике: «Сегодня я с удовольствием представляю вам юную звезду, которая тем не менее выступает уже всю свою жизнь. Он работает со своей семьей. Когда он поет и танцует, сцена начинает светиться». В этот момент Сэмми Дэвис-младший вышел, кланяясь, на сцену. Он, видимо, думал, что Дайана представляла его, но она уточнила, что имела в виду группу Джексонов и ее солиста Майкла Джексона.

Занавес раскрылся, братья пели Sing a Simple Song.

«Тем временем, — продолжает Джек Луис, — Джозеф и Берри Горди горячо спорили за сценой.

—  Что значит «Майкл Джексон и Джексон 5»? Я желаю знать, — настаивал Джо. — Никто мне об этом не сказал. Никто со мной этого не обсудил.

Берри пожал плечами:

— Это не то, что было написано в приглашениях, — сказал он. — Дайана сделала это от себя лично. Это был ее экспромт.