Город пересекали шедшие кое-где и над домами и другими улицами автострады, над которыми шли маглевы, а изредка — и пешеходные мосты. Ровно два района — Основание и Уэст-Централь — были обозначены, как находящиеся на искусственных возвышениях; автострады вливались в них, чтобы вынырнуть на другом конце района. Множества шедших друг над другом автострад заметно не было — действовали, видно, те самые параноидальные ограничения на высоту, о которых упоминал Васимото. Полицейские БПЛА, правда, ничем не отличались от тех, что в других городах — каплеобразные винтокрыльчики с глазами-камерами, наполнявшие воздух жужжанием винтов и летавшие над головами толпы.

Ничего необычного, с удовлетворением отметил я, присев наконец-то на левитирующую скамейку на бульваре Кларка, шедшего через всю Ориениталию и поднимавшегося здесь к улице Основания. Все как положено. Колонна орбитального лифта совсем рядом — только глаза прикрой и голову подними. Она заслоняет почти весь горизонт. На ней мелькают голографические рекламы, различить которые из-за солнечного света несколько затруднительно. И, что самое главное, небо над городом было цвета голубого с белыми пятнами камуфляжа, и в нем сиял далекий термоядерный шар Солнца.

А я ходил, ходил и ходил, только убыстряя темп, позабыв обо всем на свете. О "Синамуре", о своих внутренностях, которые ей принадлежат, о работе, — а я ведь был, все-таки, в командировке! — о безысходности, о подозрительной зеленоглазой женщине, об оттягивавшем карман КПК с бумажником и о скрытом под курточкой "Вальтере".

Я просто ходил, и остановился только сейчас — натруженные ноги наотрез отказались идти дальше. Я ходил уже четыре часа кряду — часы на КПК показывали 12:48. Я порядком проголодался — ну, я ничего не ел с самого утра. Вот вам и генетически модифицированный пилот гигантского робота, да. А чего вы ожидали?

Поесть — не такая уж и плохая идея. Деньги у меня есть. Но я устал. Да еще и левитирующая скамейка так приятно покачивается, если на ней поерзать — магнитная левитация как она есть.

Я так и остался сидеть, смотря в выложенный неровными зеркальными плитками тротуар, даже несмотря на понемногу отступавшую усталость. Выглядел я, конечно, отвратительно. Рожа хмурая, цвет волос какой-то невнятный, под сощуреными глазами мешки, заколка в волосах — и та криво прицеплена. Заколка, кстати, как заколка — ограненый темно-синий камень в невзрачненькой оправе в форме вытянутого ромба. Мода на мужские заколки, наряду с прочими украшениями, десять лет как прошла, но чхать я хотел на моду.

Заколку я все-таки поправил и заставил себя встать на ноги. Скамейка закачалась, но соскочить сидение не могло — его удерживали магниты в стенках вазообразной опоры. Я пошел дальше, вверх — тротуар здесь, вдоль поднимавшегося бульвара Кларка, шел террасами, соединенными между собой эскалаторами. Карабкаться по ступенькам здесь особенно много не надо было. Эскалаторы, как раз, и были в изобилии украшены рекламами, демонстрировавшимися на стеклянных стенках, закрывавших эскалаторы. Делалось это, наверное, из эстетических соображений, но наверняка стекло могло выдержать врезавшийся в него автомобиль. Или пехотный доспех, само собой всплыло в голове. Терроризм с использованием пехотных доспехов всегда был в моде, аж с тех пор, как их стали производить на экспорт, и полицейских и сотрудников служб безопастности корпораций ими стали снабжать практически тогда же…

…Пообедал я, а заодно и позавтракал, в каком-то местном фастфуде, вывески которого я уже неоднократно замечал во время моей прогулки по районам Подножия. Нигде вне Подножия же я его не замечал. Наесться, тем не менее, можно было и тут. По улице Основания, на которой забегаловка скромно примостилась, неспешно ехали автомобили. Краюшек площади перед главным терминалом лифтовокзала был заметен уже отсюда. Площадь была неожиданно пустой — хотя почему неожиданно-то?

Доев, я перебрался на ту сторону улицы и неспешно подошел поближе к площади. Она действительно была пустой, а вдобавок еще и перекрытой — доски объявлений и табло на фасаде терминала были отключены, из пазов в обыкновенном битумном тротуаре площади были выдвинуты столбы лазерных заграждений, а вход караулили два сотрудника службы безопастности "Кидо Эревейта Груп" в пехотных доспехах, которые я не так давно поминал. Еще два их товарища по боевым машинам прохаживались туда-сюда по площади перед заграждением. Забрала пехотных доспехов были откинуты, являя миру скрытые массивными ВР-очками светлые лики их пилотов. Почему-то у пехотных доспехов всегда были пилоты, а у штурмовых комплексов — операторы. Причины подобного наименования потерялись в глубине веков. Из оружия у доспехов были внушительные, под стать их размерам автоматические дробовики, использовать которые против гражданских было, вроде бы, нельзя. Хотя может быть они и не против гражданских были предназначены, но это уже слишком параноидально — ожидать нападения пехотных доспехов или чего еще в самом сердце Подножия, ощетинившегося сейчас сонарами, радарами и камерами беспилотных разведчиков.

Один из доспехов наконец заметил меня и направился в мою сторону. Тут надо сказать, что от шагов четырехметровых машин земля ходила ходуном под ногами — неприятно, но терпимо. А размеры были просто подавляющими: нетрудно было перед такой монстроузной машиной забыть, что ты регулярно управляешься с куда большей такой машиной. И тебе это еще и надоело хуже тертой редьки… кстати, а что такое редька? Лично я не пробовал ниразу…

Доспех остановился и согнулся в поясе, чтобы пилоту было меня видно. Я машинально отступил назад.

— Добрый день. — обратился ко мне его пилот: на плече доспеха тотчас же заработал голопроектор, продемонстрировавший мне голографическую копию удостоверения личности пилота. — Старший сержант Бэйдао, служба безопастности "Кидо Эревейта Груп". Прошу прощения, многоуважаемый… — он запнулся, сканируя покоящийся в моем бумажнике паспорт, — …гость нашего города, но эта территория сейчас закрыта для посещения. Я прошу вас немедленно покинуть ее.

— Никаких проблем. Прошу прощения, офицер. — ответил я, развернулся и уже хотел было сделать шаг, как меня остановил его оклик:

— Стойте!

— Что-то не так? — осведомился я, оборачиваясь.

— Отверните левую полу куртки. — потребовал старший сержант тоном, не терпящим возражений. Глазок сканера на нагруднике пехотного доспеха все еще горел неярким красным "зрачком", и не подумав выключаться.

Я послушно отвернул полу куртки, открывая миру висящую на моем тощем боку кобуру с "Вальтером". Вот черт. Что ж это, Васимото выдал мне пистолет без меток?

Черт, черт, черт. От незаконного ношения оружия я никак не отмажусь, особенно в таком параноидальном нынче(давайте, скажите мне, что четыре пехотных доспеха на крыльце лифтовокзала, да еще и с дробовиками наперевес — это не параноидально. Давайте. Попробуйте) Подножии.

— Медленно вытащите пистолет и бросьте его на землю. — продолжил командовать старшина Бэйдао. Я подчинился, небрежно швыряя "Вальтер" ему под ноги.

— Кобуру отстегивать? — спросил я, мысленно проклиная лопухов-эсбэшников "Синамуры" и их излишне бдительных коллег из КЭГ на чем свет стоит.

— Нет. Там оружия нету. На вашем пистолете отстутствуют опознавательные метки. Откуда он у вас?

— Мне его выдали. Давайте, проверьте, кто я и на кого работаю. Вы же можете.

— Уже проверили. Вы — Лелуш Вольфр-Икаруга, сотрудник "Синамура Парамилитарис"… однако, это ничего не обьясняет. Метки на оружии отсутствуют. Следовательно, мы имеем полное право вас задержать за незаконное хранение стрелкового оружия.