Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

– Мелкая, успокойся. Я не буду на тебя набрасываться. Давай раздевайся, укладывайся в кровать, а я пойду спать в свой номер. Благо, он у меня снова есть.

Женя глубоко втянула в себя воздух, посмотрела на любимое лицо, и всё поняла. Впервые за вечер ей стало тепло. Всё-таки Лёка. Она. Всё-таки не всё в ней умерло и исчезло. Что-то живое, родное, нежное, есть, и вот оно – блестит в глазах, звучит в извиняющемся голосе, оседает дыханием на ладонях.

Она наклонилась и пригладила непослушную прядку волос. Поцеловала мокрый лоб. Улыбнулась.

– Идем в постель, – шепнула тихонько, – Всё хорошо. Идем.

Лёка молча поднялась, ни на секунду не выпуская из руки уже согревшуюся ладонь, и потянула Женю за собой. Кружилась голова, и шаги были какими угодно, но только не уверенными.

Около кровати они остановились, утопая по щиколотку в ворсе ковра, и глядя друг другу пристально в глаза. Женя с удивлением почувствовала полузабытую дрожь в теле. Мурашки опускались от груди к бедрам и мешали ровно дышать.

– Хочешь, я тебя раздену? – всё так же, шепотом, спросила Женя и провела кончиком пальца по застежкам Лёкиной рубашки. – Или железные леди всегда раздеваются сами?

Тихий смех не помог убрать дрожь, но смелости прибавил. Лёка просунула ладони под Женину блузку и коснулась горячей кожи. Погладила – осторожно, ласково, и прошлась по животу.

– Ты располнела, – хрипло получилось, очень хрипло.

– Нет, это у тебя за эти годы поменялись эталоны красоты, – улыбнулась в ответ Женя и одним движением стянула с себя блузку, – Посмотри. По-моему, стало только лучше… Или нет?

Лёка судорожно сглотнула. Мурашки потихоньку сменялись возбуждением, и это было так необычно, так прекрасно. Она обняла Женю за талию и привлекла к себе.

– Мне нравится, – с возбуждением вернулась и смелость, – Так даже лучше, чем было. Помнишь нашу первую ночь? Сегодня ты не боишься?

– Сегодня боишься ты, – Женя показала язык, ухватила Лёку за руки и попыталась уложить на кровать, – Я буду совратительницей, искусительницей, развратницей и так далее. А ты – маленькой девочкой, невинной и испуганной.

– Тебя посадят за педофилию, – Лёка смеялась, – А меня – за развращение взрослых. Сядем вместе?

– Лучше ляжем.

Воспользовавшись секундным промедлением, Женя удвоила напор и опрокинула Лёку на кровать.

– Так, штанишки… – пробормотала она задумчиво, устаиваясь сверху на Лёкины бедра, – Предлагаю их не снимать.

– Как не снимать?! – возмущенно вскинулась Лёка, безуспешно пытаясь сбросить с себя наглое тело. – Что еще за дискриминация? Я и обидеться могу.

– Обижайся, – согласилась Женя, – Мне нравятся маленькие обиженные девочки.

С этими словами она улеглась на Лёку, обхватила ладонями её лицо и нежно поцеловала в губы. У Лёки сразу пропало всякое желание спорить. Руки уже не слушались её – сами собой опустились на обнаженную спину и скользнули по ней к ягодицам.

– Запрещенный прием, – возмутилась Женя, прерывая поцелуй и перекатываясь на спину.

– Хватит болтать, – теперь сверху оказалась Лёка. И уступать лидирующую позицию не собиралась.

Они снова растворились в жадном поцелуе. Лёкины руки быстрыми движениями исследовали Женино тело, не пропуская ни единого участка обнаженной кожи. Застежка брюк моментально сдалась под жадными пальцами, открывая доступ к всё новым и новым открытиям.

Женя откинула голову назад и зажмурилась, когда Лёкины губы отправились ниже по её телу – целовать, ласкать, и доставлять невыразимое удовольствие.

– Не торопись, – простонала она, почувствовав поцелуи уже на животе, – Я уже давно не умею заводиться с пол оборота.

– Ах, какие мы старые, – восхитилась Лёка, встала на колени и принялась стаскивать с Жени брюки, – Нужно проверить, не заросло ли у тебя там всё?

Женя ахнула от возмущения, поболтала ногами, завершая процесс стаскивания брюк, и тоже подскочила на колени.

– Затянулась бурой тиной, – продекламировала она старческим дребезжащим голосом, и резким движением разорвала на пораженной Лёке рубашку, – Гладь старинного пруда. – Рубашка улетела в сторону, а сильные руки нащупали застежку бюстгалтера, – Ах, была, как Буратино я когда-то молода.

Через секунду легкомысленный белый лифчик отправился вслед за рубашкой. Женя снова показала Лёке язык, самый его кончик, привлекла её к себе, насладилась секунду прикосновением холодной груди, и поцеловала недовольно сморщенный нос.

– Я хочу тебя, – сказала просто, но со сбивающей с ног откровенностью, – И если ты не найдешь просвета в бурой тине, то мы обязательно попросим у дежурной секатор.

– Договорились, – выдохнула Лёка и опрокинула Женю на кровать.

г. Таганрог. 2006 год.

Вопреки Лёшиным прогнозам, в ближайшую неделю ни Лёка, ни Женя никак себя не проявили. Все эти дни Лиза заметно нервничала, а Инна делала вид, что всё в порядке и ничего особенного не случилось. Однако, от неё не укрылись мелкие детали Лизиных реакций и поведения.

Скажем, в понедельник она неожиданно собрала Дашу и на весь день уехала к родителям. А во вторник – сидела дома, отключив домашний телефон. Стала рассеянной, всё чаще о чём-то задумывалась.

Инна не спрашивала. Наблюдала со стороны, тщетно пытаясь понять, что же случилось? На первый взгляд – всё понятно: приехала старая любовь, встречаться с ней совсем не хочется, тактом и скромностью «любовь» не обладает, а потому вполне способна явиться без приглашения. Это объяснение устроило бы кого угодно, но только не Инну. Она знала Лизу. И видела, что та не просто нервничает, а с ума сходит от напряжения, пряча это глубоко внутри.

Вот и сейчас – уже несколько часов неподвижно сидит за компьютером, листает какие-то окна, но просматривает их, не читая. Даже Даша заметила – притихла, спряталась между стеной и диваном, с кубиками возится. Весь дом нервозностью наполнился. Да что ж такое-то!

– Так, девочки, у меня есть предложение, – Инна захлопнула книгу, встала с дивана и с удовольствием заметила высунувшуюся из-за дивана Дарьину мордашку, – Раз уж я сегодня не работаю, как вы относитесь к тому, чтобы съездить в «Красный мак», слопать там все самые вкусные пирожные, а потом отправиться в парк, кататься на каруселях.

– Мась, Дашке нельзя пирожные, – возразила Лиза.

– Можно! – тут же завопила девочка, выскочила из-за дивана и принялась, подняв руки, бегать по комнате. – Можно! Можно! Можно!

– Опа! – Инна перехватила Дашу, покружила на руках и с размаху опустила на диван. – Попалась! Даш, а ты видела когда-нибудь живого гнома?

– Нет, – упоминание о гноме только усилило возбуждение девочки: теперь она разбрасывала подушки и кричала еще громче, – Гномичку! Мама!

Глядя на всё это, Лиза тяжело вздохнула, выключила компьютер и, старательно скрывая раздражение, подошла к дивану.

– Ладно, давайте тогда собираться.

Обещанного «гномичка» Даша получила очень скоро: в центральном парке уже который день шла рекламная акция какого-то йогурта, и по центральной аллее целыми днями расхаживал огромный, ярко раскрашенный, гном. Он с удовольствием фотографировался с восторженными детьми, а в перерывах уходил за деревья и курил там, сняв со вспотевшей головы тяжелый колпак.

После общения с гномами Даша захотела покататься на машинках. Крутить педали она, конечно, не смогла, но это было и ненужно: у каждого аппарата была большая ручка, за которую измотанные родители могли катать своих чад. Эту почетную обязанность взяла на себя Инна. Она медленно шла по дорожкам, не обращая внимания на Дашины счастливые вопли, и изредка поглядывала на Лизу. Та сидела на скамейке, задумчивая и печальная.

О чем же ты думаешь, девочка моя? Что тебя пугает и тревожит? Почему ты не хочешь поделиться со мной своими страхами? И как я могу тебе помочь?

– Мась, поехали домой, – попросила Лиза, когда вояж был закончен и Инна с Дашей подошли к лавочке, – Ужин надо готовить.

27
{"b":"137552","o":1}