При всем том она занималась текущими делами, готовила, гладила, лишь бы загнать страх поглубже. Включив музыку, старательно вслушивалась в мелодии, чтобы забыть. А он подвывал мелодиям, двухголосье изводило. Тори ждала Брасова, тщательно продумывая, в каких выражениях добьется от него правды. Не может быть, чтоб он ни о чем не догадывался.

Брасов приехал поздно, смертельно уставший, сумрачный, за ужином попросил водки.

– Пожалуй, я тоже выпью, – сказала она, поставив непочатую бутылку на стол, принесла рюмки.

Тори тянула с расспросами, надо дать Брасову немного расслабиться, он и так держится на пределе. Выпили по две рюмки, поедая салат, он поинтересовался:

– Из чего это?

– Из морепродуктов. В самый раз на ночь для тебя.

– А мяса нет?

– Есть. Хочешь мяса?

– Хочу. Не люблю я морепродукты, тиной пахнут.

Она знала, что салатик его не устроит, поэтому приготовила гору нежирной свинины в собственном соку с луком. Едва он положил кусок в рот и слегка пожевал, на его физиономии отпечаталось счастье.

– Ммм... – протянул Брасов. – Другое дело. Божественно.

«Пора», – сказала себе мысленно Тори и начала издалека:

– Юра, Наташкину глупую смерть мы не обойдем, как бы тебе ни хотелось это сделать. Давай уж поговорим о ней.

Вот и пришел конец счастью чревоугодия. Брасов налил водки, опрокинул ее в рот и одним глотком проглотил. Уложив локти на стол, вздохнул, с неохотой произнеся:

– Ну, давай.

– Списать самоубийство Наташки на безумную любовь к Алексею, без которого она жить не в состоянии, я при всем желании не могу, а ты?

– Допустим, и я.

– Понимаешь, – растягивала она слова, – это так и выглядело б, если бы! Если бы не нелепое, необъяснимое падение Алешки с тринадцатого этажа. Если бы не Роберт. Уж он от любви ко мне точно не покончил бы собой таким ужасным способом.

– Он ехал за Нелли, – внес уточнение Брасов, правда, его интонацию нельзя назвать убедительной.

– Из-за нее он тоже не расстался бы с жизнью, скорее кинул бы при малейшей угрозе. Роберт не собирался догнать похитителей и расправиться с ними, не тот он человек, ты это прекрасно знаешь. Основываясь на его логике, я с уверенностью могу сказать, зачем он за ними поехал.

– Зачем же?

– Выяснить, куда увезли Нелли. Но недооценил опасность, не знал, чем закончится поездка. Теперь вспомни, что она говорила. Ее покатали, привезли в город и вышвырнули из машины. Это не блажь, Нелькой заманивали Роберта. Что могло произойти на дороге, я не знаю, но что-то произошло. Знаешь, Юрка, мне кажется, это не просто смерти, кто-то их подготовил. (Брасов лишний раз убедился: умна, чертовски умна.) А теперь скажи, Юра, с тобой за последнее время ничего не происходило... эдакого... необычного, что ли?

Он спрятал взгляд за наклоном головы, засопел, что послужило поводом более активно продолжить расспросы вместе с уговорами.

– Юрочка, милый, не скрывай от меня, говори, как есть. Ты же видишь, кто случайно и якобы по доброй воле уходит из жизни. Я не хочу, чтоб мы с тобой так же... Скажи, происходило? Я должна знать. Мы вместе придумаем, как противостоять... Ты понимаешь? Скажи!

– Сто тысяч лет ждал, когда ты меня назовешь – Юрочка, милый...

– Столько не живут, к сожалению.

– А я все прошлые жизни ждал. Ладно, подожди и ты немного. Я сейчас...

Действительно, недолго ждала, Брасов вернулся, сел и положил на стол браслет из бусин:

– Узнаешь?

Тори сглотнула сухой комок, ее вычислительная машина в голове за одну секунду просчитала вытекающие последствия. Значит, не ошиблась, Брасов на очереди, как и она. Впрочем, ошибки у нее бывают редко, это исключительное явление.

– Где взял? – подняла на него тревожные глаза.

Вместо ответа Брасов положил второй, она взяла их, сравнила:

– Одинаковые. Что это значит?

– Вот еще, – достал он третий браслет. – Первый нашла Наташка в Лешкиной квартире после его смерти. Но он лежал в моем пиджаке, Зинка сожгла все мои вещи, значит, и браслет сгорел.

– Сожгла вещи? Как глупо. – Но о визите и угрозах Зинули промолчала, не это сейчас главное.

– Второй Наташка нашла на перекладине креста, когда пришла после похорон на Лешкину могилу. Третий после поминок в его же квартире, она осталась ночевать, кто-то вошел ночью в квартиру и положил браслет.

– Как вошел?!

– Наверняка при помощи ключей.

– Боже мой, – взялась за грудь Тори. – Этот человек мог...

– Но не убил ее. Я нанял детектива и посадил его в Лешкину квартиру, Наташка ночевала там же, но напрасно. Есть и четвертый. – Брасов кинул и его на стол. – Он достался мне.

– Тебе?

– Анжеле подарила браслет девочка на тусовке, на счастье. Собственно, я не знаю, какой из них первый, второй... они же одинаковые.

– Какая девочка?

– Хм, правильный вопрос...

Брасов рассказал ей, как по дороге на работу, на одном и том же месте встречал девочку, очень похожую на...

– Этого не может быть, – качала головой Тори. – Ее же нет.

– Да, нет. Но она есть. Если ее придумали, то, скажу честно, сделали это здорово. Может быть, она так же являлась Лешке, Робу...

– Роберт был трус, он бы рассказал мне.

– Тем не менее его нет. Погиб он загадочно, как и Алексей с Наташкой, которая с самого начала твердила, что Лешку убили.

– Каким образом? Ведь никаких признаков...

– Знаю, – вяло перебил Брасов. – И не знаю, как это сделано. Если Наташку обрекли на смерть, то почему ее не убили, войдя в квартиру? Она спала пьяная, ничего не почувствовала, с ней могли сотворить все, что угодно, сфабриковав несчастный случай, самоубийство... Не понимаю.

– Так... А голова последнее время у нее сильно отставала в развитии. Думаю, ей не только браслеты подбрасывали, просто Наталья скрывала от нас.

– Мне она доверяла, – возразил он. – Браслеты сразу отдавала, но...

– Что – но?

– Мы ни разу не заговаривали о том, чьи они, избегали этой темы.

– Ладно, – махнула она рукой, – теперь мы все равно не узнаем, что ее толкнуло отравиться, Наталья унесла тайну с собой. Дурочка.

– Тошка, а почему ты спросила про странности, происходящие со мной? Неужели и тебе?..

– И мне прислали «подарки», смысл которых я долго не могла понять. По почте прислали.

Тори принесла две коробки, завернутые в серую бумагу, развернула, затем обстоятельно рассказала о старухе-пророчице. Закончив, взялась за щеки ладонями, из глаз выкатилось по слезе, а через паузу призналась:

– Юрка, она так и сказала: «Я хочу, чтоб ты умерла. И ты умрешь. Скоро». Как думаешь, кто она? Родственница? Насколько мне известно, родственников давно нет в живых. Юрка, мне страшно.

Чем утешить себя и ее? Брасов обнял Тори, она склонила голову ему на плечо. Так оба сидели долго-долго.

Глеб настаивал на тщательном исследовании трупа, но причина смерти была более чем очевидной, следов насилия не обнаружили, следовательно, подтвердилось: Наталья ушла из жизни по личной инициативе. Отвезли ее на кладбище, помянули в кафе, после Глеб предложил посидеть еще немного в тихом месте.

– Мы уезжаем завтра, теперь долго не увидимся.

Отправились на машине Брасова и, пока еще рестораны работали под открытым небом, устроились на воздухе, тем более что погода позволяла не торчать в помещении. Есть как будто не хотелось, но заказали к выпивке мясо и зелень, правда, после первой рюмки никто не притронулся к еде.

– Итак, вы завтра уезжаете, – задумчиво произнесла Тори. – Куда?

– Сначала в Москву, – грустно сказал Глеб, – потом в Европу. М-да, я так стремился домой, а все время на похоронах провел.

– Все там будем, – бросила банальную фразу Тори. Тем для разговоров не находилось, а сидение в молчании ей действовало на нервы.

– Когда умирают глубокие старики, их смерть выглядит естественно, – вступила в диалог Элла. – Но молодым жить надо.

– А знаете, – снова заговорил Глеб, – мне кажется, Наташка чувствовала приближение конца и, как я сейчас вспоминаю, этого страшно боялась.