– Другая?

– Да. Нервная. Я бы сказал, суетливая стала.

– Неужели? Наверное, перемены виноваты, в моей жизни они наступили. Я мчалась, мчалась… и устала. Потому что цель оказалась ничтожная. Хотелось добыть много денег, а зачем – кто ответит? Просто так принято, тогда твой ценз поднимается. Нужно мне это? Безусловно, деньги нужны, чтобы жить, без них нельзя, но стоит ли так отчаянно сражаться с мужчинами, которые не признают правил? Я устала, правда. И хочу паузы. Тишины. Хочу вот так посидеть без контроля над собой, без поиска тайного смысла в чужих словах. Поэтому я сейчас здесь, с тобой…

Намек получился до того прозрачным, что за ним надо было говорить только открытым текстом или действовать. Боровский не Галдин, Сеня обладал редким напором завоевателя, что и притягивало к нему дам, это помимо других чисто мужских качеств.

– Ты знаешь, Зося, как я к тебе отношусь…

– Знаю. – Она потянулась к нему, приблизив губы к его губам. – Я оценила. Прости, мне нужно было время…

– Понимаю. Оценить меня раньше тебе мешал Галдин.

Интимный настрой рассыпался в миг, Зося насторожилась:

– Что – Галдин?

– Он взял власть над тобой, разве нет?

Голова у Зоси закружилась, только причиной этой круговерти стал не бокал вина, а вопросы. Боровский сказал уверенно, значит, знает, о чем говорит, откуда он узнал? И кто еще в курсе?

– Почему ты так решил? – спросила она, стараясь не выдать своего беспокойства.

– Было видно по вас обоих. Я завидовал ему, ведь ты выбрала не меня.

– А я подумала, сплетники тебе нашептали. – Зося приложила ладонь к его щеке, улыбнулась. – Я выбрала тебя, но мне мешала гонка. А Галдин… Я прекрасно относилась к нему и ценила его, тебе просто показалось, будто между нами есть что-то большее.

– Хорошо, – согласился он. – Мне показалось.

Однако его горячие поцелуи не разбудили в Зосе ответного жара, все, сказанное им, а сказано было мало, она просеивала через «сито» последних событий. И гадала: неужели он шпионил за ней с Галдиным. Впрочем, Зося – фигура слишком малозначительная, чтобы подсылать к ней шпионов, да и Галдин не был высшей мастью, но Сеню застрелили. Что сделали с Адой и кто – неизвестно, скорей всего, теперь Зося на очереди. В связи с этим и Боровский представляет собой темную лошадку. Влюблен? Так ли это?..

Зося не позволила ему остаться на ночь, сказала:

– Я должна отдохнуть и подумать. Приедешь завтра, у нас впереди много времени.

– Что-то не так? – обеспокоенно спросил он.

Разумеется, Боровский хотел услышать оду в честь своих мужских способностей, которые любую другую женщину свели бы с ума. Но для этого нужно любить – такая малость, а Зося не любила его.

– Все было замечательно, – успокоила она Боровского, подтвердив слова поцелуем. – Должна же я в себя прийти? Слишком много на меня свалилось, но теперь есть ты. И ты поможешь мне справиться, да?

– Да, – пообещал он.

Зося осталась одна, вздохнула. Потом открыла чемодан, стала неторопливо складывать вещи. Завтра она переговорит с Катковым, с утра вызовет его и убедит, что ей нужно уехать, он просто обязан обеспечить ей охрану хотя бы до вагона поезда. Да, придется рассказать все, о Галдине тоже. К сожалению, иначе нельзя. А Дана? Катков начнет искать девушку, найдет, та обязательно расскажет, как Зося стреляла в нее. Нет, нельзя. В таком случае она попробует «проехать» на полуправде, не получится – попросту сбежит, а там пусть ее ищут.

Вещи были собраны, Зося легла в постель и выключила свет. Она ужасно устала, сон лучшее средство при всех катаклизмах.

Дана подпрыгивала на месте, держа трубку обычного телефона возле уха:

– Ну, возьми! Где тебя черт носит? Возьми.

– С-слушаю.

– Богдан! – завопила Дана от радости. – Богдан, она позвонила!

– К… кто?

– Мать Галдина. Богдан, она просит приехать прямо сейчас.

– Та… так поздно?

– А чего поздно? Еще одиннадцати нет. Детское время.

– По… почему так по… поздно?

– О господи! – взвыла Дана. – Она только что приехала, хочет срочно увидеться со мной, сказала, что назад вызовет мне такси.

– Поздно, – заладил как попугай Богдан. – Не ходи.

– Как не ходить? Если человеку срочно надо, то… это надо срочно. Может, ей завтра уехать предстоит? С утра. Может, она от горя жизнь решила самоубийством покончить, а я помешаю ей. Поеду на такси. И назад вернусь…

– Ду… ду… дура. Адрес дай.

Дана продиктовала адрес и спросила:

– Ты приедешь?

– Да! – гаркнул он в трубку, аж в ухе зазвенело.

– Я тебя обожаю. Приезжай прямо туда, я выхожу.

Дана вызвала такси, оделась, приладила на голову кепку и посмотрелась в зеркало – мальчик. Грудь под свободным жилетом не видна. Даже дед ее не узнает.

Большой изъян в профессии оперативника – ожидание объекта, ждать иногда приходится сутками. Торчать в машине предстояло Санину, что давалось ему нелегко, его вообще трудно было представить статичным. Он зевал от пожирающей его скуки, разнообразя нудное ожидание сменой дисков. Музыку почти не слушал, она звучала сама по себе, тем не менее время с ее помощью текло чуть быстрей.

Санин давно заметил автомобиль, стоявший во дворе, но не в этом суть. Странным ему показалось то, что в автомобиле всегда кто-то был. Жить людям негде, поэтому ночи пережидают в машине? Второй оперативник тоже заметил этот автомобиль, но добавил, что и днем машина стоит, выезжает редко, потом возвращается.

Санина так и подмывало посмотреть документы у владельца, однако не за этим он здесь, а люди в машине ничего преступного не совершали, на том он и успокоился. И все же странно – стоит и стоит…

К подъезду подъехало такси, вышел пацан в кепке, сел и укатил. Автомобиль с постоянными пассажирами тоже выехал со двора. Санин подергал плечами, разгоняя застой в спине и устроился поудобней.

Катков лежал на диване, читал газету, одновременно смотрел телевизор. Жена принесла трубку:

– Тебя. Срочно.

Срочно – значит, по работе. Катков положил на живот газету, надеясь, что бежать никуда не понадобится, взял трубку.

– Глеб Аркадьевич, – это был оперативник, который держал на контроле сотовую связь. – Мать Галдина звонила на его номер, пригласила какую-то Дану к себе домой.

– Когда?

– Сейчас. Дана сказала, что приедет.

– Так… – Катков сел, отбросив газету, та упала на пол, но поднимать ее он не стал. – Санин караулит ее… сейчас свяжусь с ним. Стой, стой! Адрес мать Галдина назвала, куда Дане приехать?

– Да, назвала…

Катков замахал рукой, жена поняла и принесла авторучку с листом бумаги. Он тем временем одевался, кидая домашнюю одежду куда попало, заодно слушая сотовый, наконец трубку взяли.

– Санин, ты? – торопливо заговорил Катков. – Сейчас должна выйти Дана Гуйва. Будь внимателен. Надевай ей наручники и звони мне. А я на всякий случай поеду по адресу.

Он схватил листок, пошел к двери, но вернулся к телефону, вызвал такси, не забыл позвонить Олегу. Пусть парень посмотрит, как дела делаются.

Аслан узнал ее, хотя узнать было сложно – девчонка постаралась изменить себя. Сначала его внимание привлек паренек, выходивший из подъезда так поздно, потом в этом пареньке он заметил нечто знакомое, но когда подросток садился в такси, Аслан понял, что это Дана. Вели они ее до самого дома с Длинным, но помчались за ней в подъезд не сразу.

– Подождем, – сказал Длинный. – Ждали больше.

– Иди за ней, – не согласился Аслан. – В подъезде ее и уложишь.

– Опасно. Мне не катит на нары сесть.

– Какие нары? – темпераментно воскликнул Аслан. – Туча с нас шкуру сдерет, если еще раз упустим ее.

– Может, с собой девку забрать? Туча премию выдаст.

– Иди. И действуй по обстоятельствам.

Дана взлетела на третий этаж, позвонила.