– Какого рода?
– Компрометация частных лиц, общественных организаций и даже отдельных государств путем осуществления спланированных многоходовых комбинаций. Кстати, весьма красноречив девиз AGSM – «Могу сделать»…
Открылась дверь кабинета, на пороге застыл один из референтов.
– Товарищ генерал, позвонили из Третьего управления. Разрешите обратиться к товарищу полковнику?
– Что за дело? Кто звонит?
– Павел Николаевич, вас разыскивают по срочному и важному делу, – глядя на Митрохина, сказал референт. – Мне сказали, что вас требует к телефону подполковник Званцев!
Генерал крякнул:
– Ну вот, дожили!.. Младший по званию требует к телефону своего начальника! Ну и ну! Можете говорить прямо отсюда. Переключите этого «требовательного» Званцева на мой аппарат!
В трубке что-то щелкнуло. Слышимость была отличной. А вот голос у Званцева был какой-то странный… Накаленный и, как показалось, возбужденно-злой.
– Павел Николаевич, это Званцев! Вы уже в курсе?
– В курсе чего? Выражайтесь яснее!
– По телевизору сейчас новости показывают! Новостищи!
– Вы что себе позволяете? – сердито произнес Митрохин, косясь на начальство. – Какой «телевизор»? Что это означает?!
– Пал Николаич, есть поблизости «ящик»? Включите на новостной канал! Лучше всего – на «Аль-Джазиру»![65] Вам стоит на это посмотреть…
– Какой канал? – сердито спросил генерал. – Ну, напросится твой Званцев…
– «Аль-Джазира»… Есть арабская и английская версии!
Генерал стал пролистывать каналы.
Митрохин приготовился к разносу – начальник бывает крут. Что-то мудрит Званцев!..
– Этот, что ли?..
Начальник и Митрохин уставились на экран. Телевизор настроен на канал Al Jazeera English. Репортаж в прямом эфире. Красным, пульсируя, как сигнал тревоги, в правом углу экрана крупными буквами: BAQUBAH LIVE!
На экране – кадры жутких разрушений. Превратившиеся в руины городские кварталы… Взорванная мечеть… Горящие или коптящие здания и обгорелые остовы машин… Трупы… трупы… фрагменты тел. Много раненых, окровавленных людей: мужчин, женщин, детей и стариков!..
Клубы дыма над центральными кварталами города. Адская какофония: крики, рев сирен, какие-то хлопки, грохот винтов проносящихся низко – сквозь пелену дыма – вертолетов…
Судя по регулярной смене ракурсов и видов, в городе, подвергшемся атаке, снимают, рискуя жизнями, сразу трое или четверо телеоператоров. Изображение в прямом эфире транслирует Al Jazeera, самый оперативный ресурс не только арабоговорящего, но и едва ли не всего медийного сообщества, что касается событий на Ближнем и Среднем Востоке. По низу, конкретизируя и без того ужасные картинки, мелькающие на экране, – идет бегущая строка.
Оба хорошо знают «инглиш» (а Митрохин еще и арабский).
11.45 по багдадскому – и московскому – времени. На данный момент жертвами пяти мощных взрывов числятся по меньшей мере сто пятьдесят человек. Количество раненых огромно и пока точно не подсчитано. Новости в прямом эфире идут с титром «Террористическая атака на Баакубу».
Генерал и Митрохин переглянулись.
– Павел Николаевич, составьте соответствующий запрос для резидентуры в Багдаде. Пусть сообщают по закрытой линии все, что только смогут узнать о жертвах этого теракта! Любые факты и подробности!.. Как вы полагаете, Званцев справится в Белгороде? Или нам поставить на этот участок другого человека? Усилить, так сказать… учитывая все открывшиеся обстоятельства?
– Вячеслав Михайлович – опытный сотрудник. К тому же он лично знаком с Анной Козаковой и является куратором этой пары – изначально.
– Добро. Я свяжусь с коллегами из ФСБ…
На пороге вновь возник референт.
– Товарищ генерал, разрешите? На проводе опять Званцев.
Митрохин, уловив разрешающий кивок начальника, снял трубку.
– Павел Николаевич, ну что… видели?
– Видел. Но сейчас не время и не место для обмена впечатлениями. Перезвоните через полчаса, когда я буду у себя.
– Минутку! Я звоню уже по другому поводу.
– Слушаю.
– Только что мне доложили, что с объекта, на котором удерживают нашего человека, выехал транспорт…
– Козакову куда-то перевозят? Я правильно понял? Вы уверены?
– Да, Пал Николаич! Именно так все и происходит. В машине, кроме Анны, лишь один субъект… Он из этой самой компании, что удерживали ее.
– Куда они направляются?
– Судя по всему, в областной центр. Павел Николаевич, мы можем тормознуть этот транспорт! У нас есть под рукой машина ГАИ…
– Отставить! Ничего пока не предпринимайте! Только наблюдайте… очень осторожно!
– Добро. Прикажете не препятствовать проезду?
– Именно так! И докладывайте мне о ситуации – каждый час!
Глава 22
Вадим припарковал вишневый «Шевроле Нива» во дворе пятиэтажного дома с салатово-белым фасадом.
– Ну вот, привез вас в родные пенаты… Только без резких движений, Анна Алексеевна! Ведите себя ровно так, как мы с вами договорились. И тогда все у нас будет тип-топ!
Анна молча открыла заднюю дверцу и выбралась наружу. Мужчина тоже вышел из машины, обернувшись на ходу, щелкнул брелоком, включив «сторожа». Вадим нагнал молодую женщину уже возле парадного, они вместе стали подниматься на четвертый этаж.
Подойдя к своей двери, Анна достала из сумочки связку ключей, вставила в паз длинный «мультилоковский» штыревой ключ. В этот момент открылась дверь квартиры напротив. На площадку выглянула Вера Михайловна… А потом, проскользнув в дверной проем, шумно фыркая, всячески выказывая свою радость от встречи с хозяйкой, выбежала мопсиха.
– Анна, здравствуйте! Услышала, что кто-то открывает дверь. Я так и подумала, что это вы вернулись!
– Здравствуйте, Вера Михайловна! – Анна присела на корточки и обняла Майю. – Девочка моя!.. Сейчас пойдем домой. Спасибо вам огромное, Вера Михайловна! Спасибо, что взяли Майю к себе. Мне тут пришлось отлучиться. Очень кстати я вам дала ключи…
Она поднялась на ноги, посмотрела на соседку. Вера Михайловна, тем временем, поглядывала на крепкого рослого мужчину, который стоял на лестничной площадке за спиной Козаковой.
– Аня, с вами все в порядке? – спросила пожилая женщина.
– Да, конечно.
– Так вас… выпустили?
– Выпустили? – Анна покосилась на мужчину. – Нет… то есть – да. Короче говоря, все нормально. Я как-нибудь потом… попозже к вам зайду, ладно?
– Я выгуляла вашу собачку. Мы вот только недавно вернулись с прогулки по парку. И я у вас брала в пакете корм… Так что Майя сыта. Минутку, я отдам вам ее «сервиз»!
Женщина на несколько секунд исчезла. Потом дверь вновь открылась, Вера Михайловна протянула соседке две никелированные мисочки.
– Очень, очень вам благодарна! – сказала Козакова.
Она открыла входную дверь, жестом пригласила Вадима пройти вовнутрь. Взяв мопсиху на руки, кивнула соседке.
– Это наш дальний родственник. Ну все, Вера Михайловна, я пойду к себе. Спасибо, с меня причитается!
Вадим снял в прихожей утепленную кожаную куртку и меховую шапку. Не снимая обуви, прошел в гостиную. Анна разоблачилась, надела тапки и тоже прошла вслед за ним в комнату.
– Зря вы забрали собаку у соседки, – сказал мужчина. – Мы здесь надолго не задержимся.
– Вы сказали – «мы»?
– Не делайте круглые глаза! Не забывайте, о чем мы уговорились…
– Ну да. – Козакова мрачно усмехнулась. – Я ведь у вас теперь в рабстве.
– Нет, не совсем так. Мы как иголка с ниткой. Куда я, туда и вы… – Мужчина бросил на нее пристальный взгляд. – А на что это соседка… как бы намекала?
– О чем это вы?
– Она спросила: «Так вас выпустили?» О чем базар?
– А-а… Вера Михайловна присутствовала при обыске, ее привлекали в качестве понятой. Наверное, подумала, что у меня опять какие-то проблемы с органами правопорядка. Так какие у нас планы, Вадим? Я все еще толком не понимаю, чего вы от меня хотите.
