— Здравствуйте, — проговорил он.

— Здравствуй, — ответила я.

Водолодилия зашевелилась и открыла глаза, она непонимающе смотрела на него. Он плавно опустил ее на поверхность. Она перевела на меня расширенные от ужаса глаза.

— Прости меня Пресветлая Мать! — чуть не плача произнесла она, тут же падая на колени.

— Это ты кому сейчас сказала? Мне? — спросила я, непонимающе смотря на нее, она утвердительно закивала головой. — Эй, ты чего? Совсем от счастья головой повредилась? Какая я тебе мать, да еще и пресветлая? — возмутилась я.

— Самая настоящая. Прости меня, я не знала, не гневайся на меня, — размазывала она слезы по щекам. Водолодилий гладил ее по голове, пытаясь успокоить.

— Эй, хватит, нести чушь! Поднимайся с колен и объясни мне, наконец, кто такая эта Пресветлая Мать и почему ты меня ею называешь.

— А ты меня простишь? — с надеждой взглянула она на меня.

— Да прощу, прощу, если все толком расскажешь.

— Спасибо! — вскочила она и быстро затараторила, боясь видно, что я передумаю, — Пресветлая Мать, она бог этого мира и она может создавать и разрушать в этом мире все. И только она могла сотворить его, — показала она пальцем на Володилия.

— А, ну понятно. Вот и хорошо. А теперь отпусти нас с вон тем эльфом. Пойдем мы, пора нам, — «какая-то она странная, надо быстрее уходить отсюда, сегодня я еда, завтра бог, дурдом!»

— Да-да, конечно. Если бы ты сразу сказала кто ты, я б вас и пальцем не тронула, — заверила она меня. Тем временем струи воды опали с моих ног, и я быстренько перебралась на берег. Али уже тоже был перенесен ко мне на берег и лежал, теперь раскинув руки в стороны. Я склонилась над ним, пытаясь понять, жив ли он.

— Пресветлая Мать, — окликнула меня Водолодилия.

— Ну, чего тебе еще? — повернулась я к ней.

— Можно мне сделать тебе подарок?

— Что? Какой еще подарок? Не нужно мне от тебя ничего, — отмахнулась я от нее.

— Но, пожалуйста, я должна тебя как-то отблагодарить, — взмолилась она.

— Ладно, давай его сюда, — согласилась я.

— Спасибо, сейчас все будет готово.

В следующий секунду струйка воды отделилась от нее и обвилась вокруг моего копыта, как только круг воды осыпался, на копыте остался как бы браслет, состоящий из капелек воды, будто бы весящих в воздухе и ничем не скрепленных. Я подошла к кромке воды, я увидела на своей левой руке браслет, как на копыте Ланы.

— Спасибо, очень красиво, — поблагодарила я ее. «Интересно, как он держится? Наверное, какая-нибудь магия».

— Это тебе спасибо, что приняла его. Но должна тебе сказать, что это не простой браслет. Как только тебе понадобиться наша помощь, дотронься до него и позови меня. Мы придем к тебе на выручку где бы ты ни была.

— Спасибо еще раз, — сказала я с благодарностью. «Отлично, теперь если что у меня есть защитники».

— Ну, мы пошли? — спросила она, в нерешительности топчась на месте.

— Идите конечно. Хотя погодите, у меня к вам есть огромная просьба. Будьте любезны, не говорите пока никому, что видели меня. Пусть мое присутствие пока будет секретом для остальных.

— Мы обещаем. Твоя воля для нас закон. До свиданье, — поклонившись и взявшись за руки, они исчезли.

— Катя ты молодец! — воскликнула Лана.

— Да спасибо, только вот нам надо еще привести Али в чувство. Лан сотвори ведро холодной воды, будем его будить.

— Кать ты садистка, — сказала Лана, создавая ведро воды.

Я взяла его и подойдя к Али вылила на него всю воду. Али вскочил, как ошпаренный, крутя головой из стороны в сторону, не понимая, что происходит.

— Али успокойся! Все хорошо! — он повернулся ко мне.

— Катя? А где озеро? — удивленно оглядывался он по сторонам.

— Какое озеро?

— Ну, такое… красивое, немного странное, в которое я занырнул, а потом не помню…. Очнулся уже здесь. Что произошло?

— Так ты про это озеро, да исчезло оно, — «не хорошо иногда врать, но расскажешь правду, столько ненужных вопросов начнет задавать. А на некоторые вопросы ему лучше не знать пока ответов».

— Лан, никому не говори, что здесь произошло, — попросила я ее.

— Смешная ты Кать, кому я могу рассказать, только Яло. Он же все проспал, вон до сих пор на диване посапывает. Может его разбудить?

— Нет Лан, не надо, выспится сам встанет.

— Как скажешь, как я понимаю, он тоже ничего не должен знать?

— Да, так будет лучше, он же болтун еще тот.

— Как исчезло? Куда? — Али сидел и не понимал, то ли я шучу, то ли правду говорю.

— Да бог его знает куда? Нет его больше и все. А ты давай поднимайся, а то вон скоро вечер настанет, а нам еще топать и топать, к тому же я не помню дороги назад.

— Не Кать, подожди.

— А чего ждать-то? Ночи?

— Да нет, я так и не понял, что здесь случилось. Расскажи! — не отставал он от меня.

— А до какого момента ты помнишь? — «сначала выясним, не видел ли он чего лишнего».

— Я помню, что мы шли по лесу, потом наткнулись на странное озеро, ты предположила, что это, возможно, то озеро, которое мы ищем, и сказала мне, чтоб я в нем искупался. Я согласился и нырнул.