– Нам сюда?

– Предположительно, да… – я огляделась по сторонам: – Ну точно. Вон указатель!

Мы свернули во двор и сразу же увидели кичливую красно-желтую вывеску. Ниже имелись крыльцо в несколько высоких ступеней и дверь с кокетливой колотушкой вместо звонка.

Кощей постучал. Причем колотушка его настолько позабавила, что он несколько раз вкатил мне ею по темени, правда несильно. Вышел охранник – тучный субъект в элегантном костюме и с малость припухшей физиономией.

– Мы к Руслану, – произнесла я пароль.

– Пожалуйста, – враждебно осмотрев моего спутника, отозвался секьюрити. – Руслан Вениаминович у себя. Кто-нибудь из сотрудников вас проводит.

Мы двинулись по маленькому коридорчику и оказались в зале – таком большом и нарядном, что мне почудилось, будто мы угодили на чей-то неофициальный праздник. Здесь здоровый оптимизм выпирал отовсюду. От керамических побрякушек, подвешенных кое-как, от прозрачных сосудов с сине-зелеными камушками на дне, от бабочек, мышат и щенков на веселых гравюрах. Но главное, от беспрестанно улыбающихся парней и девчонок, обступивших полукольцом человека в канареечном смокинге.

– Боже мой, Руслан! – воскликнула я, и человек-канарейка, вздрогнув, обернулся.

– Ирочка! My God!

Вот уж, кто действительно был рад меня видеть. Хозяин компании так растрогался, что глаза его заметно увлажнились.

– Ну и дела, – говорил он, пока мы поднимались наверх в его кабинет. – Я и не думал, что буду по вам так скучать. Как там Оксанка? Хоть бы раз позвонила за все это время.

– Ничего. Скоро увидитесь на ток-шоу. Я надеюсь, вы с Арсеном там будете?

– Ну, разумеется, раз ты нас приглашаешь.

По лицу Руслана пробежала легкая тень. «Ага, небось опять поругались, – догадалась я. – Ох, и вздорная девица этот Арсений! Нет, определенно быть мужчиной ему подходит больше!»

Вслух я спросила:

– Ну и как? Что ты думаешь по поводу бывшего каскадера?

Имиджмейкер, будучи в курсе легенды, внимательно осмотрел Кощея. Теперь мы находились в его святая святых. Здесь больше не было смешных безделушек, а только высокие стеллажи со стопками глянца, письменный стол да стоящие в ряд манекены, облаченные в яркие ткани и разномастные парики.

– Ну-ка, разденься, – велел Руслан музыканту.

Тот, немного робея, снял с себя куртку и шапочку. Грязные лохмы, неспособные даже наэлектризоваться, тут же облепили худое лицо. Перед нами стояла калужская Яга.

– Н-да, – задумчиво молвил стилист, – пожалуй, стричь его не стоит. Разве самую малость. Бородку привести в порядок. Ну и, разумеется, переодеть. Кстати, было бы неплохо проколоть ухо.

– Чего? – взбунтовался Кощей. – Может, еще пирсинг в пупок?

– Это лишнее. А вот пара перстней, пожалуй, не помешали бы… Ирочка! – обратился Руслан ко мне, – ты как, располагаешь временем? Я к тому, что работа займет у меня, как минимум, часа два, а то и все три. Будешь ждать или попозже придешь?

– Нет, ждать мне не хочется. Лучше уж пока пробегусь по магазинам. Сама еще не решила, в чем завтра на съемки идти. А ты что посоветуешь?

– Я посоветую любые оттенки насыщенно-красного: алый, брусничный, цвет спелой вишни. Тебе подойдут абсолютно любые. Но только никаких свитеров или водолазок. Не закрывай свою шею, она у тебя лебединая… – Руслан перевел взгляд ниже и впервые заинтересованно осмотрел мою грудь. – Ну, в этом плане тебе похвастаться нечем. Так что особенно не оголяйся.

Эти слова вызвали решительный протест со стороны Кощея.

– Что за фигня? – вытаращился он. – Маленькая упругая грудь, по-моему, гораздо прикольней.

– Здесь речь не о твоих сексуальных предпочтениях, – сухо осек его имиджмейкер. – Я говорю о правилах хорошего тона. Ну а вообще, – это уже снова мне, – вещи сами нас выбирают. Так что, как только почувствуешь – это твое, бери, не раздумывая.

На том и порешили. Я, спросив у Руслана, где здесь можно наткнуться на приличный бутик, отправилась за нарядом. А Кощей остался в надежных руках короля перевоплощений.

Время шло медленно. Особенно если учесть, что в первом же магазине, куда я зашла по совету стилиста, меня снабдили всем необходимым. Начиная от эффектного пурпурного платья классического покроя с глубоким декольте до кровавых капелек на мочках ушей. В комплекте к серьгам прилагалось рубиновое колье, а к платью – длинные экстравагантные перчатки, которые я, подумав, решила не надевать.

Как скоротать время, мне посоветовали все те же продавцы-консультанты – Вера и Леля, если верить именным бейджам.

– Сходите в кантри-бар. Здесь недалеко, и место приличное.

Так я и поступила. Заказала себе двойную порцию глинтвейна, поскольку страшно замерзла. И целый час била баклуши в ритмах музыки вестерн.

Наконец раздался звонок от Руслана.

– Ну что, госпожа продюсер, – загадочно начал он, – мы уже заканчиваем. Можете подходить. Только уговор – в обморок не падать!

– А что, есть от чего?

В трубке послышался раскат бархатистого смеха, выражающего высшую степень самодовольства.

– Подходи и увидишь.

– Руслаша! Сразу скажи, сколько я тебе должна? А то я, кажется, не вписалась в ресурсы.

– Нашла о чем спрашивать. Мы же свои люди? Значит, сочтемся.

Заинтригованная словами Руслана, я аллюром понеслась по длинному переулку, продираясь сквозь разыгравшуюся метель, к заветному крыльцу с колотушкой.

Снова припухший охранник. Праздничный зал. Короткая лестница.

– Тук-тук, к вам можно? – постучалась я в кабинет имиджмейкера.

На звук обернулся мужчина – высокий, недурно сложенный. Он был один и стоял, заложив руки за спину и наблюдая за мной. Я тоже присматривалась к нему. Неужели Кощей? Да быть того не может!

Черные облегающие штаны. Белая рубаха навыпуск. На груди – приличных размеров распятье. Ноги в устрашающих гриндерсах.

– Шурик, это ты? – робко предположила я.

– Вот тебе раз, – усмехнулся человек до боли знакомым голосом, – прикид поменяли, так ты теперь и не узнаешь?

Я подошла поближе. Лицо музыканта с собранными в гладкий мушкетерский хвост волосами и ухоженной бородой смотрелось намного приличней. Да и серьга в виде тоненького кольца придавала шарма. А все-таки пластика лишней бы не была.

Тем не менее Кощей из гадкого утенка сделался лебедем. Учитывая его талант разбивать юные сердца, можно было не сомневаться, что со станка сошел новый секс-символ.

– Ну, Шурик, – выдохнула я, – вся женская часть населения в наших руках.

– Да куда они денутся, понятное дело…

Тут откуда-то возник запыхавшийся Руслан.

– Эх, черт! – воскликнул он. – Жаль, что я не застал вашей встречи. Было бы любопытно взглянуть на произведенный эффект. Ну что? Каковы впечатления?

– Руслаша! Ты гений! – искренне восхитилась я.

– А то! – Стилист с гордой улыбкой развернул сверток, который принес с собой. В нем оказались кожаное пальто на меховой подстежке, шарф крупной вязки и шапочка, чем-то напомнившая тюбетейку Арсена, только из кожи. – Надевай!

Он помог влезть Кощею в пальто. Потом, сделав из шарфа небрежную петлю, накинул ее музыканту на шею. И довершил образ Шурика головным убором, надвинув его по самые брови.

На обратном пути я с трепетом прижималась к Кощееву плечу. До чего же он мне теперь нравился! Да и сам он будто вырос на две головы. Нес себя с достоинством, словно из арбатского королька стал в одночасье господином Вселенной.

Я даже поехала бы сейчас в его коммуналку и без всяких музыкальных прелюдий отдалась бы за одну только выпрямленную осанку. Я уже не говорю о парфюмерных нюансах, которые дразнили меня своими горчащими нотами, заставляя снова и снова отыскивать среди них ностальгию по Мише.

Впрочем, Кощей меня к себе не позвал. Мы расстались в метро, договорившись о встрече.

– Будь в клубе за сорок минут до начала ток-шоу! Или, если хочешь еще настроить аппаратуру, приезжай за час-полтора.

– Попытаюсь.

Потом мы разъехались, каждый в своем направлении. Я – к себе на кладбищенское подворье, а он – на улицу задумчивых фонарей.