Под плащом на визитере оказался белый халат с именным бейджем на кармашке: «Валентин Крикунов, младший медицинский работник».

– Так вот, Лунц нам всегда говорил: «Если во время сеанса пациент не испытывает боли, значит, толку от такого метода лечения не будет никакого».

– Понятно… – Я сделала воинственное лицо: мол, делайте со мной что хотите!

И тут заметила, что, разуваясь, массажист украдкой косится на мою шубейку.

Мне решительно не все равно, что думают обо мне лица мужского пола, даже если это всего лишь младший медицинский работник.

Поэтому я сразу же вспомнила про золотое правило, вычитанное мною когда-то в книге по психологии. Оно гласит: «Если не хочешь, чтобы люди посмеялись над каким-то твоим недостатком, обрати на него их внимание и переведи все в шутку». С тех пор я всегда прибегаю к этому совету в подобных ситуациях.

Помню случай, когда меня пригласили выступить на семинаре по рекламному менеджменту. Я, как обычно, страшно опаздывала. А тут, как назло, какая-то бабка порвала мне колготки своей сумкой. На поиски новых колготок и переодевание у меня уже не оставалось времени. Пришлось идти так. Ну и первое, что я сказала, взойдя на трибуну, было: «Друзья! Прежде всего, хочу, чтобы вы не обольщались по поводу заработков в рекламном бизнесе. Я даже специально надела сегодня свои единственные колготки. Как видите, и те оказались с дырой!» Все посмеялись, и, разумеется, после этого никому и в голову не пришло обсуждать мои душераздирающие стрелки.

Я сказала:

– Валентин, вы заметили, как странно я сегодня выгляжу?

– Неужели? – Массажист, разувшись до белых носочек, прошел в ванную мыть руки. – Что же странного? Вы имеете в виду, что сентябрь не совсем подходящий месяц для шуб?

– Нет, я имею в виду, что я – не совсем подходящая кандидатура для ношения такой шубы!

– А-а, ну так вы, наверное, не успели одеться и схватили первое, что подвернулось вам под руку?

– Угадали! – обрадовалась я. – В этом доме почему-то полно хозяйских вещей. И они то и дело подворачиваются под руку.

– Ну и чего же вы стесняетесь? Я вас уже видел во всех ракурсах не единожды.

– Ну как же… А вдруг бы вы решили, что, оставшись наедине с собой, я люблю переодеваться в старушечью одежду и красоваться перед зеркалом?

Массажист взглянул на меня с профессиональным любопытством.

– Ложитесь! – скомандовал он, поняв, что мне срочно требуется его квалифицированная помощь. – Сейчас я приготовлюсь – и начнем.

Он по обыкновению притащил с собой свою здоровенную сумку. Достал оттуда несколько пузырьков с различными маслами и непременную упаковку благовоний. Потом зажег палочку и, когда воздух наполнила вонь, которую я с огромной натяжкой назвала бы благостной, поставил диск с музыкой.

Послышалась знакомая музыкальная композиция для глубокой релаксации. Такая долгоиграющая, что обычно ее хватало на весь сеанс. Музыка звучала без перерыва. Только сопровождающий ее шум дождя сменялся то на звуки прибоя, то на шелест листвы…

Я лежала на животе, послушно вытянувшись по швам. Абсолютно голая, с закрытыми глазами. По настоянию массажиста я пыталась расслабиться. Сам он в преддверии экзекуции ласково поглаживал меня по спине, время от времени напоминая о моей задаче требовательными хлопками.

Наконец раздался предостерегающий хруст, как будто сломалась сухая ветка, и на спину мне обрушились две горячие длани.

– А-а-а! – завопила я. – Больно!

– Ну что вы, я еще и не приступал. Помните, о чем говорил великий Харитон Лунц? Так что лежите смирно и не шумите. А то соседи подумают, что я вас тут убиваю.

Я притихла. В основном из-за Лунца, конечно. Что соседи? Они уже привыкли к тому, что меня чуть ли не каждый день кто-нибудь убивает. И, наверное, даже с радостью бы сделали это сами. А вот авторитетное мнение знаменитого мануальщика – это другое дело. Я бы очень хотела избавиться от мучивших меня болей в спине. Да и от намечающегося целлюлита тоже.

Поэтому, когда младший медицинский работник особенно расходился, я лишь изо всех сил закусывала губу и беспомощно ойкала. Спина вместе с ее продолжением уже горели огнем. А впереди еще предстояло самое страшное. Я с ужасом дожидалась того момента, когда массажист отойдет чуть подальше, разбежится и его вонзенные в мою хребтину локти продавят меня вместе с кроватью чуть ли не до самого пола.

И вот, когда эта минута наконец наступила, у меня спасительно пискнул мобильник!

– Ой, Валентин, погодите минутку! – замахала я руками, останавливая его разбег.

Он раздосадовано цокнул языком:

– Ну что вы в самом деле! Надо же отключать звонки на время сеанса!

Сделав ему извиняющуюся гримасу, я потянулась за телефоном.

Звонила Оксанка.

– Ир, слушай, ты не в курсе, где наша печать, а? – возбужденно начала она. – Прикинь, с утра вылет, а печать как сквозь землю провалилась! Тут такая паника в селе началась, мама дорогая! Вероника рвет и мечет, все норовит скальп с меня снять, а я вообще без понятия!

Тут на меня словно ушат холодной воды вылили. Это же я печать заиграла, завтра собиралась вернуть! А то, что она в Лондоне может понадобиться, мне как-то и в голову не пришло.

Проблема заключалась в том, что печать я взяла без спросу и не из самых благовидных побуждений. А вышло так.

Вчера захожу по случаю к нашим бывшим клиентам. Молодая страховая компания, с хорошими перспективами, стены все сплошь лицензиями и благодарственными письмами увешаны. И вдруг вижу такую картину. Эти засранцы – по-другому я их просто назвать не могу – взяли и по образцу каталога, который наша фирма для них стряпала, отпечатали всю полиграфию: буклеты, визитки, бланки – в общем, целиком фирменный стиль. Но извините, цена за разработку фирменного стиля раз в пять выше той, что они нам заплатили!

Я пошла к менеджеру по рекламе и говорю: так, мол, и так, нехорошо вы, мужчина, себя повели. Давайте поступим следующим образом. Вы сейчас пойдете к своему руководству и скажете, что рекламщики недовольны, требуют доплаты за фирменный стиль. Судом припугните, налоговой. А когда договор на новую сумму подпишем, я вам ваши пятнадцать процентов отдам.

Он согласился, сходил к начальству. Вроде бы все там утряс. Сегодня должны были уже договор подписать и мне неустойку выплатить. Я, конечно, не собиралась эти деньги своей фирме возвращать. С какой это радости? За то, что они меня права голоса лишили? Но закончилось тем, что, приехав в страховую компанию, я узнала, что там такой менеджер с сегодняшнего дня не работает. Вот!

Так что зря только печать заиграла.

– Слушай, Оксанка! – затараторила я. – Штамп у меня. Только ты меня не выдавай, ладно? Скажи, случайно у клиентов оставили. Пообещай забрать и к самолету доставить. А мы с Витькой тебя за это в аэропорт отвезем! А? Дорохунчик, прости засранку!

– Чижова, блин, прибить тебя мало! Ладно, давайте. Только учти, в шесть утра мы должны стартануть.

– Ой, Оксанка, а может, лучше ты ко мне приедешь? Прямо сейчас! Здесь переночуешь, и от меня поедем. А то у меня, видишь, спина совсем разламывается. Шагу из дома ступить не могу.

– Не, ну не тля? Мне что, сейчас через весь город с вещами тащиться?

– А ты такси поймай. Я тебе денежку отдам.

– Да пошла ты! Денежку она мне отдаст. Ладно. Можешь пока за мартини сбегать. Я сегодня намерена кутить!

– По поводу?

– Приеду – расскажу. Пока!

Нет, все-таки Оксанка – классная девка. Если бы не она, я, может, никогда в Москву и не перебралась.

Прежде чем нам решиться на ведение совместного бизнеса, мы с Оксанкой пару месяцев мусолили эту тему в Интернете, где и познакомились. Дорохова – москвичка и, как все москвичи, довольно индифферентна. Нужно, чтобы ее постоянно кто-то подстегивал. Но у нее было огромное желание заняться чем-то своим и по возможности творческим. А у меня, как известно, было желание попробовать свои силы в столице. Вот так и образовался наш скромный альянс. А уже к нему в очень скором времени примкнула Полина Балагура – школьная подруга Оксанки.