Нож врезался в дверь и остался там, подрагивая. В это же время легкое тело отступило под ударом его ноги. Вместо того, чтобы упасть, оно набросилось на него, повернулось и ударило его сбоку по голове рукояткой еще одного кинжала.

Оглушенный Морган упал в поток лунного света.

Он ожидал нападения и оттолкнул кинжал. Мужчина сидел на нем. У Моргана почти не было времени поблагодарить Господа, что его противник настолько мало весит.

Охваченный болью и головокружением, он почувствовал, что кинжал его противника проткнул его камзол и рубашку.

Человек давил на кинжал всем своим весом, и Морган отпрянул. Он удержал кинжал и услышал, как его враг ворчит от усилий. Из его виска текла кровь, и поэтому Морган, полный ярости, повернул голову и поморгал, чтобы прояснить зрение. Он увидел только фигуру в черном плаще с капюшоном. В капюшоне не было заметно лица. Оно было прикрыто длинным, черным платком с прорезями для глаз и рта.

Мужчина навалился всем телом. Кинжал ударил Моргана достаточно сильно, чтобы проткнуть кожу, но недостаточно сильно, чтобы убить. Он услышал смех, а потом свист воздуха от резкого вдоха, так как его противник передвинулся и более не закрывал лунный свет, и Морган стал виден.

Он услышал, как мужчина затаил дыхание. Затем он внезапно изменил направление усилий и стал тянуть, а не нажимать на кинжал. И теперь клинок касался горла, а не груди Моргана. И снова Морган силой остановил кинжал и с удивлением осознал, что его враг уже выдохся.

Вдруг его противник склонился и прижался губами к губам Моргана. Морган застыл, чувствуя острие клинка у своего горла и горячий рот и язык, которые атаковали его. В это же время кинжал стал врезаться в кожу на шее. К нему тут же вернулся рассудок, и он понял, что его целует мужчина.

Он выругался, стал сопротивляться и ударил его руками. Мужчина отлетел вверх и назад, и ударился о стену. Его капюшон сполз, и Морган заметил длинные светлые локоны. Вытирая кровь с уголка глаза, он неуклюже поднялся.

— Женщина? Ты — наемная убийца!

Ее рука дернулась, но Морган без усилий снова опустился на колени, когда она метнула нож. Тот попал в картину. Убийца метнулась к окну. Он увидел прямую линию веревки, по которой она забралась в комнату. Она, вероятно, прокралась на крышу замка, обвязала веревкой один из башенных зубцов, а потом спустилась. Балансируя на уступе и держа в руках веревку, она усмехнулась, глядя, как он с трудом поднялся.

— Это все мое невезение. Ты должен был спать, как все остальные, и ты не должен был быть ни таким тренированным, ни таким привлекательным. Можешь называть меня Danseur, mon corbeau.[76] Моя слабость убивать самых красивых своих жертв поцелуем. Какая досада, что всего лишь один раз меня увлек поцелуй, а не убийство. Мы снова встретимся, чтобы набраться опыта, non? Adieu.[77]

Морган бросился к ней. Она исчезла, пока он двигался, а дверь распахнулась. Ворвался Эрбут, маша пикой на Моргана, которому пришлось увернуться от острого наконечника, прежде чем тот не лишил его уха. Чертыхаясь, он схватил пику и ударил Эрбута ее основанием по голове. Парень свалился на пол. Морган кинулся к окну, но было слишком поздно. Он увидел только веревку, которая свисала вдоль башни и заканчивалась за несколько футов над скалами, которые упирались в фундамент замка.

Морган вернулся к Эрбуту, забрал у него шпагу и надел свой плащ. Не глядя больше на распростертое тело Эрбута, он спустился с оконного выступа вслед за наемной убийцей по имени Дансер.

Пэн шла вверх по лестнице в комнату для рисования с еще одним подносом в руках, на сей раз последним. После ссоры вчерашним вечером, она намеревалась отомстить, отправив Тристана на лодке с припасами. Без сомнения, он попробует на ней еще какие-то свои манипуляции. Однако, вскоре он поймет, что ему не так просто обмануть ее, как и прошлой ночью. Ей удалось немного поспать после многочасовых размышлений об отстраненном и в тоже время насмешливом поведении Тристана, его грустную жалость к ней. Его отстраненность напугала ее. Всего лишь несколько часов назад он кричал ей про их любовь.

Теперь ясно, что он прекратил притворяться, и она осознала, что предпочла бы прежнюю ложь. Иметь дело с его безразличием для нее означало пробираться вброд через бурные, адские озера. А жалость словно обдала ее кипящим маслом.

Мысль о его снисхождении вызывала в ней ярость, и она с радостью отдалась этому ощущению.

Пэн прошла последние ступеньки к лестничной площадке, и остановилась, узрев полуоткрытую дверь в комнату для рисования. Она со стуком опустила поднос на пол и поспешила внутрь.

Эрбут лежал на полу, обняв голову руками, и храпел.

— Эрбут!

Парень фыркнул и с сопением очнулся. Он сел, нахмурился и обхватил голову руками.

Пэн стала над ним, уперев руки в боки.

— Эрбут, что ты натворил?

— Он меня ударил, госпожа.

— Но зачем ты вошел в комнату? Я же тебе приказала и близко к нему не подходить.

— Я услышал шум, госпожа. Похожий на борьбу. Я увидел кого-то у окна рядом с его Лордством — э-э-э — священником. Но он меня ударил. Я очнулся, но так плохо себя чувствовал. Точно одурманенным, и у меня так заболела башка, а затем я заснул.

— О, Эрбут, как ты мог — что это? — Пэн кинулась к окну и посмотрела на уступ и на веревку. — Лодка с припасами! Скорее, Эрбут.

Пэн приподняла юбки и бросилась наверх на крышу башни. Она подбежала к углублению между двумя башенными зубцами и посмотрела на юго-восток. Почти на горизонте, пятнышком посреди жемчужного восхода, она разглядела очертания лодки с припасами.

Невнятный вопль ярости вырвался у нее. Эрбут глазел на уходящую лодку, раскрыв рот так широко, что челюсть его едва ли не касалась зубца, к которому была привязана веревка. Пэн бродила туда-сюда по крыше и метала яростные взгляды то на веревку, то на лодку и кляла себя за то, что не поставила больше людей на охрану Тристана.

— Мне совсем не стоило ждать, пока он все вспомнит. Как он достал веревку?

— От дьявола, — пролепетал Эрбут. — Я заметил одного из его демонов за окном.

— О, Эрбут, сейчас не время для фантазий. Ты прямо как Сниггс. — Пэн била кулаком по ладони, беспокойно гуляя. — Я обязана придумать способ поймать его.

На крыше сторожки у ворот напротив, Дибблер что-то кричал и жестикулировал. Пэн не обратила на него внимания и стала бродить еще быстрее.

— Я знаю. Каррак Пондера. Он намного быстроходнее лодки с припасами. Да, именно каррак. Пондеру придется воздержаться на время от контрабанды.

Она развернулась на звук шагов. Дибблер и его разношерстная замковая стража шли к ней через проем в стене. Дибблер размахивал пистолетом, который он добыл во время рейда в дом Кутвелла. Между прежним капитаном и Сниггсом шествовал агент королевы. Вслед за ним шагали Турнеп, Видл и несколько фермеров.

Он остановился перед ней, вытянул перевязанную руку и проревел:

— Я пришел за объяснениями, госпожа Фэйрфакс. Мне бы следовало арестовать Вас вместе со священником. Из-за Вас я едва не сгорел и едва не стал жертвой опасного дыма. Вы помешали посланнику ее Величества. Предоставьте мне немедленно священника Жан-Поля.

Он глянул на Дибблера.

— А этот мошенник украл мой лучший пистолет. Верните мне его прежде, чем он кого-нибудь убьет.

— К черту пистолет. Вы опоздали, лорд Сент-Джон.

Сент-Джон ухмыльнулся.

— Что случилось? Он мертв? Вы убили его?

— Нет, священник сбежал. — Пэн указала на лодку с припасами, которая исчезла за горизонтом.

Сент-Джон взглянул на нее и разразился проклятиями. Пэн смотрела на то, как постепенно краснело его лицо.

— Я должен был сам об этом позаботиться! — вскричал он.

— Что?

Он посмотрел на нее, потом отвернулся.

— Не имеет значения. Теперь я снова должен гнаться за ним. Ради Христа, Вы бы помолились, чтобы я убил его прежде, чем он окажется в Англии.