— Наверняка и у вас найдутся посыльные, которых вы могли бы послать из Виндзора.

Их взгляды встретились. Они обменялись такой энергией, которая могла бы сломить чью угодно волю. Торсби, к своему ужасу, почувствовал, что испытывает плотское возбуждение.

Элис неожиданно потупилась и незаметно улыбнулась самой себе, разглаживая юбку.

— Ваша светлость, я попросила вас об этом одолжении, узнав о вашей доброте к прежней фаворитке короля, Маргарите. — Она снова подняла на него кошачьи глазки.

Архиепископу оставалось только надеяться, что он ничем не выдал своего потрясения. Маргарита. Каким образом эта шлюха узнала о Маргарите? Они ведь были так осторожны… так боялись, что король о них узнает. Маргарита. Если он сейчас станет все отрицать, то женщина, смотрящая на мир таким циничным взглядом, найдет способ, как погубить его в глазах короля. Она умелый игрок, и сейчас ему нужно отступить. Должно быть, это наказание за те изумительные ночи с прекраснейшим и божественным созданием. Он должен уступить этой Элис Перрерс.

Торсби кивнул.

— Я посылаю гонцов к своему епископу в Рипон, поэтому никаких хлопот не будет. Кто ваш кузен?

В кошачьих глазках зажегся победный огонек.

— Пол Скорби.

Скорби. Имя как будто знакомое, но архиепископу оно пока ничего не говорило.

— Он что, член гильдии Йорка? Вы сказали, что видели праздничное представление.

— Я побывала там не в качестве гостьи Пола. Один из моих дядюшек отправился в Йорк на деловую встречу и взял меня, чтобы я выступила в роли хозяйки.

— Ясно. Что ж, имя вроде бы мне знакомо, но я не могу вспомнить, откуда его знаю.

— Значит, захватите письмо?

Торсби слегка кивнул в знак согласия, хотя внутри у него все протестовало.

— Вряд ли я могу отказать вам в такой пустяковой просьбе, когда вы освободили меня от решения проблемы, которая тяжким грузом легла на мои плечи.

Когда миссис Элис удалилась, Торсби едва подавил желание метнуть кубок в закрывшуюся за ней дверь. Как она посмела заступаться за него перед королем? Как она посмела думать, что обладает большим, чем у него, влиянием на короля? Как посмела просить его послужить ей гонцом? Как она дерзнула произнести имя Маргариты? Дрожа от ярости, Торсби принялся расхаживать по комнате, чтобы успокоиться. Когда наконец он взял себя в руки, то направился в часовню.

Там в тиши Торсби признался самому себе, что в конечном итоге Элис Перрерс сделала ему одолжение. И себе тоже. Оставив Виндзор, Торсби избежит дальнейших с ней встреч. Его реакция на Перрерс не давала ему покоя. Эта женщина возбуждала его, как дикаря. Ему хотелось швырнуть ее на пол и надругаться над ней. Вонзить зубы в белую грудь. Поглотить чертовку целиком. Возможно, он слишком долго был лишен женщины. А возможно, она ведьма. Как иначе она сумела пробудить в нем страсть такой силы? Когда Маргарита умерла в родах, Торсби решил, что его плотская страсть навсегда угасла. Элис Перрерс доказала, что это не так. С Маргаритой ушла навсегда только его нежность.

Джаспер, одержимый желанием научиться стрелять из лука, упросил Оуэна взять его с собой в одно из воскресений на луг Святого Георга. Несмотря на все доводы, что появляться среди людей опасно, мальчик настаивал. Наконец Оуэн сжалился над ним и согласился — при одном условии, что Джаспер изменит внешность.

В назначенное утро Тилди поднесла Джасперу отполированное стальное зеркало, и он увидел, что его светлые волосы стали ярко-рыжими. Это Люси перекрасила хной его шевелюру и брови. Тилди сшила для Джаспера кожаный жилет и рейтузы, перекроив старые вещи Оуэна. Подложив кое-где подушечки, чтобы изменить форму тела, и набросив короткий плащ с капюшоном, закрывавшим лицо, Джаспер убедился, что его действительно трудно узнать.

Мальчик приободрился. За последнее время он постепенно натренировал левую руку, а с правой руки уже сняли шины, так что теперь он трудился, вырезая себе маленький лук. Работа была пока не закончена, но сегодня он вовсе не собирался начать тренировку, ему хотелось только понаблюдать, послушать наставления капитана Арчера другим стрелкам, подготовиться самому к тому близкому уже дню, когда он приладит стрелу к собственному маленькому луку.

Люси с тревогой наблюдала за мальчиком.

— Я буду осторожен, — пообещал Джаспер.

Люси улыбнулась.

— Я не боюсь, что ты поведешь себя беспечно, Джаспер, просто сомневаюсь, готов ли ты к такой прогулке. Как тебе кажется, ты достаточно окреп, чтобы провести весь день на воздухе? У реки гораздо прохладнее, чем здесь в саду.

— Я чувствую себя отлично, — упорствовал Джаспер.

Оуэн расхохотался, когда, зайдя на кухню, увидел рыжую шевелюру.

— А кто этот рыжик? — поддразнивая, спросил он и хлопнул Джаспера по плечу.

Джаспер восхищался Оуэном. Вот кто выглядел как настоящий воин — высокий, широкоплечий, с повязкой на глазу, из-под которой виднелся шрам, с луком и колчаном стрел. И сережкой. Джаспер надеялся, что однажды он тоже сможет носить серьгу. У него был еще один друг, носивший серьгу с драгоценным камнем, и мальчику это очень нравилось.

Когда они шли мимо мужского монастыря, небо над головой почти очистилось и выглянуло солнце. Джаспер был счастлив. Он знал, что в дождливые дни тренировка отменялась, потому что тетива всегда должна оставаться сухой.

— Взгляните на небо, капитан. Отличное утро для стрельбы из лука.

— Солнце не всегда друг лучника, Джаспер, — заметил Оуэн, шагая рядом. — На тренировке мы можем переставить мишени, с тем чтобы солнце не било в глаза во время стрельбы. Но во время боя это невозможно. Остается только надеяться, что твой командир понимает, как нужно расставить воинов, чтобы солнце не светило в лицо, а оставалось за спиной, ослепляя противника. Это сработало нам на руку во время битвы при Креси.

Они миновали замок, затем часовню Святого Георга и вышли на луг Святого Георга, треугольный участок земли между реками Уз и Фосс, к вершине той точки, где реки сливались в одну. Солнце палило, но ветер был сильный, он принялся развевать короткие полы накидки и сорвал с мальчика капюшон. Джаспер снова накинул его, когда у него заныли уши от пронизывающего ветра.

— Этот ветер только усложнит сегодня задачу, — нахмурившись, сказал Оуэн.

Джаспер принялся озираться. На лугу собрались мужчины всех возрастов, они натягивали тетиву на свои луки.

Оуэн положил руку на плечо мальчика и повел его сквозь толпу.

— То ли дело отряд настоящих лучников, все в одинаковых нарядах с гербом их лорда. Вот это зрелище. Дисциплинированный отряд, никакой тебе праздной болтовни, вроде этой. Видишь, какой взгляд у этого человека? Он уже смущен, а ведь еще ни разу не выстрелил. Никто его не тренировал, как я тебя сейчас тренирую. Он не имеет ни малейшего представления, что делать, и сам это сознает. — Оуэн покачал головой. — Не знаю, о чем только думает король. Толку от этих вояк будет мало.

Заметив появление Оуэна, мужчины примолкли и разошлись по группам, по одной на каждую из выставленных в ряд мишеней. В каждой группе был старший, назначавший очередность стрельбы. Тренировка началась.

Оуэн переходил от одной группы к другой, отдавая распоряжения старшим. Джасперу заранее было строго приказано не отходить от Оуэна ни на шаг, но время от времени он отставал, чтобы понаблюдать, как стреляют мужчины. Как раз в такой момент, когда Оуэн ушел далеко вперед, а Джаспер крутил головой, чтобы отыскать его, мальчик заметил знакомую фигуру у края толпы. Это был друг Джаспера, Мартин, тот самый человек, который не раз помогал ему с едой и кровом. Почти в ту же секунду Мартин заметил Джаспера и поспешил к нему.

— Джаспер? Это ты? — На лице Мартина читались радость и удивление.

Джаспер оглянулся, удостоверяясь, что никто не подслушивает.

— Ты не должен был меня узнать. Я ведь изменил внешность.

— Недостаточно. Во всяком случае для того, кто тебя ищет. Тебе еще повезло, что тебя узнал я, а не кто-нибудь из твоих преследователей.