Ничто не могло быть более живым, чем это царство растительности. Под легкими порывами ветерка травинки, казалось, пытались взлететь в весеннее небо.

Все это выглядело величественным и необычным. Что-то странное было в этом зрелище.

Странным было и маленькое двухголовое животное, из открытых пастей которого змеились длинные языки. Оно неожиданно появилось на тропинке и, пробежав по земле, оставило за собой длинный пенный след.

Странными были и сплетающиеся друг с другом кактусы, стволы которых, разрываемые и пронзаемые их же собственными иголками, сочились бурой жидкостью, напоминающей кровь.

Странными были и какие-то подобия крылышек с перепонками, которые беспорядочно бились о низкую чешуйчатую ветку.

А чуть позже произошло и вообще нечто непонятное.

Они стали свидетелями битвы огромной, с клешнями, как у омара, гусеницы и гибким нервным корнем, связанным с карликовым кустом, состоящим из какого-то вязкого материала.

Смертельная битва.

Способность к мимикрии позволяла корню мало-помалу принимать облик гусеницы, усеянной зловещими пятнами, служившими угрожающими символами.

Нападение было неожиданным и молниеносным. Клешни клацали, как ножницы, напрасно пытаясь ущипнуть живой корень, а тот безжалостно опутывал и расчленял гусеницу-омара.

Люди, пораженные этой невероятной дуэлью, прямо-таки застыли на месте. Пат почувствовал, как пальцы Карэн вцепились в его локоть. Она вся дрожала не то от ужаса, не то от отвращения.

Не желая присутствовать при окончании схватки, они свернули в глубь густого леса и вскоре добрались до выходящих на поверхность земли скал, окруженных широкой полосой тяжелых и жирных растений.

Ноздреватая почва была покрыта тонкой и липкой пеной, пристававшей к ногам. Это была хитро замаскированная предусмотрительной природой ловушка для насекомых.

Но ни Пат, ни его спутники об этом не знали.

Они упирались, скользили и катились по вязкой грязи, делая отчаянные усилия вытащить Пегги, все более увязавшую в этой клейкой растительности.

— Сюда, — громко закричал Ус, увидев кусок сухой земли, которая казалась надежным местом.

Все вместе они с трудом выкарабкались на твердую и пыльную почву.

— Я больше не могу, — захныкала Пегги, — Я больше не выдержу.

Мира вторила ей, задыхаясь:

— Мы никогда живыми не выберемся из этого леса…

— Замолчите, — сурово приказал Пат. — Это все потому, что у нас еще нет опыта. Вот наберемся его и привыкнем к этим опасностям.

Док немного подумал и согласился:

— Здесь же развилась целая цивилизация. Наши предки прекрасно жили в этих условиях. Почему же мы не сможем?

При этих словах в глазах Фэтса отразилось сомнение, хотя он и промолчал.

Мелкие огненные волны танцевали в лагуне.

Сверкающий диск утреннего солнца превращал поверхность воды в ослепительно-золотистое покрывало, а Пат смотрел в это время на обнаженное тело Миры, барахтающейся в светящихся волнах.

На какое-то мгновение его охватило непреодолимое желание раздеться и отдать свое тело ласкам спокойных и нежных вод рядом с Мирой, испытывающей необычайное наслаждение. Но тут он опомнился и впервые отбросил капюшон.

Безрассудство и беспечность Миры вдруг вернули его к реальности и испугали.

— Мира-а! — громко закричал он. — Вернись, я тебе приказываю…

Она обернулась, увидела его и с сожалением направилась к берегу, вздымая при движении тысячи сверкающих бриллиантов. Выйдя из воды, она бросилась на песок, от которого ее мокрое тело покрылось сверкающими золотыми звездочками.

Он мягко выговорил ей:

— Знаешь, это ведь опасно. Одевайся. Солнце становится все горячее, можешь обжечься.

— Я воспользовалась тем, что все еще спали. Это было так прекрасно! Ты даже представить себе не можешь, как это здорово, Пат, как прекрасно!

— Ну что ж, всему свое время…

Лежа рядом с ним, она мягко потянулась и посмотрела на него полузакрытыми глазами.

— Ни я, ни Пегги теперь почти не возбуждаем тебя?

— Одевайся! А то другие будут беспокоиться, что нас нет.

Она поднялась и засмеялась.

— Другие — это Карэн?

Пат не успел ответить, потому что над лагуной появилась пара «нечто».

— Осторожно! — закричал он, инстинктивно выхватывая оружие.

Мира, узнав «нечто», заверещала. Этих существ привлекло нагое тело, и только красная одежда Пата заставила их несколько заколебаться.

«Нечто» на мгновение застыли, затем с необыкновенной яростью ринулись к людям. Пат в прыжке бросился, прикрывая своим телом Миру. И это было как раз вовремя.

Один из «нечто» прошел на бреющем полете едва ли не в двадцати сантиметрах над распростертыми телами, и тут Пат машинально нажал на спуск.

Жест его был совершенно абсурдный, ребяческий, бессмысленный, ибо он прекрасно знал, что термические лучи не оказывают поражающего воздействия на этих непонятных чудовищ.

Разряд только подстегнул их боевой пыл. Они вновь попытались напасть, но это усилие как бы разбилось о красный цвет одежды.

Задыхаясь, Пат ткнул рукой в направлении углубления в скалах, находившегося в нескольких метрах от них. Для Миры это был единственный шанс на спасение.

Пат медленно подгреб к себе одежду девушки и, передавая ей, сказал:

— Сейчас побежишь к скале, а я помешаю им ворваться в расщелину. Внимание! Беги!

Она вскочила и побежала, а за ней Пат. Мира влетела в проход, а тело Пата его как бы блокировало, не давая возможности проникнуть туда целой туче «нечто».

Над головой юноши раздался резкий свист рассекаемого воздуха, но и только.

Впрочем, «нечто» не стали выжидать и исчезли одно за другим.

— Бог ты мой, — воскликнул за его спиной Проныра, — что случилось?

Пат подождал, пока Мира совсем оделась.

— Пусть это будет в последний раз, — проворчал он. — Больше подобного безрассудства и неосторожности я не потерплю.

В это время небо за их спинами нахмурилось и ни горизонте возникли тяжелые тучи. Окружающее их пространство точно очнулось от летаргии. Волны вздыбились, и засвистел свежий ветер, гуляя по пляжу, а за скалами буйно заколыхалась растительность.

Какие-то животные, похожие на кошек, промчались, не обращая внимания на людей.

Воздух буравили тяжелые насекомые, удирая во всю прыть в северном направлении.

Все, что могло передвигаться, суетилось, охваченное непонятным страхом.

На пляж высыпали крупные голенастые, покрытые вздыбленной шерстью создания. В своем слепом беге они разбивались о скалы, и бурлящие воды поглощали неподвижные тела.

— Бежим в укрытие, — закричал Пат, пытаясь перекрыть шум. — Скорее за скалы!

Они передвигались почти на четвереньках, борясь со все усиливающимся ветром, задыхались, окунаясь в струи грязной взбаламученной воды.

В укрытии им пришлось поскандалить, потеснив кучку небольших существ с черепашьими головами и телами, покрытыми то-ли шерстью, то-ли чем-то растительным.

Док начал было объяснять, что это симбионты,[5] но его никто не слушал.

Природа словно сорвалась с цепи и показывала всю свою мощь.

Вдруг из скалистой стены начала сочиться клейкая жидкость. Первой это заметила Карэн.

Вскоре «желе» уже достигло почвы, а из щелей полезли другие черепахоголовые, торопясь поглотить эту минеральную пищу, вызывающую у людей только омерзение. Члены группы скользили и спотыкались в липкой грязи, натыкаясь на тела ненасытных животных, отталкивающих друг друга в борьбе за мало-аппетитное месиво.

Потом появились еще какие-то существа и совсем загородили проход. Пат понял, что, если он хочет сохранить свой авторитет, нужно принимать какое-то решение.

— Пошли сюда, — скомандовал он, хотя и не был уверен в правильности своего выбора.

Ему хотелось любой ценой выбраться из этого убежища в скалах. Казалось, что легче переждать бурю снаружи.