Выпив, он неприятно поморщился и снова взялся за вилку. Людмила Павловна наблюдала за ним.

-- Господи, всегда от Витьки такой измочаленный, - проговорила она. - Ты от него и из соседнего подъезда точно такой приходил... Где он обретается, беспокойная душа?

-- Не скажу, - ответил Виталик мрачно.

Людмила Павловна издевательски хмыкнула, всем своим видом показывая, что ее знания настолько велики, что глупо скрывать подобную мелочь.

-- Ох, да, забыла! Ну, храни, храни...

Виталик помолчал как бы в знак того, что действительно хранит.

-- У Витьки все в порядке, - протянул он. - Даже не переменился... Только вместо Высоцкого и "Машины времени" слушает Шевчука и группу "Любэ". .. А так все такой же...

Он оглянулся по сторонам, словно ища чьего-то присутствия.

-- Твой-то тебя не ревнует? - спросил он.

-- Который? - спокойно сказала Людмила Павловна.

Виталик снова вздохнул.

-- Господи, - сказал он. - Я и забыл, что тебя лучше ни о чем не спрашивать. Только наступи, сразу куда-нибудь вляпаешься...

-- Да никто меня не ревнует, - сказала Людмила Павловна, разглаживая халат на колене. - Меня вообще никто не ревнует. Никогда, - последнее слово она подтвердила легким хлопком ладони.

-- Неправда, - сказал Виталик задумчиво. - Я ревновал...

Людмила Павловна рассмеялась и махнула на него рукой.

-- Врешь ты все. Что это за ревность, коли я даже не замечала.

-- Я к дяде Васе ревновал, - сказал Виталик. - По глупости... Не показывать же.

-- Да уж действительно по малолетству, - сказала Людмила Павловна и посерьезнела. - К мужьям и женам не ревнуют, - проговорила она, поглядев прямо на Виталика.

-- Да, - согласился Виталик и повторил за ней. - К мужьям и женам не ревнуют...

-- А ты-то, - Людмила Павловна издалека уставила указующий палец на Виталикову руку. - На память по своей, что ли, кольцо носишь?

Виталик усмехнулся.

-- Второй раз подряд меня об этом спрашивают. Да ломает меня его снимать. Я привык. Очень удобно. Никаких истерик, лишних претензий, посягательств на свободу...

-- А что, - спросила Людмила Павловна иронически. - Много посягают?

-- Не много, - сказал Виталик. - Но бывает...

-- Зараза ты, - сказала Людмила Павловна равнодушно. - Заразой был, заразой и остался. Хотя... я и сама не люблю ничего менять.

Виталик, наконец, оторвавшись от тарелки, поднял на нее глаза.

-- И в спальне, - спросил он. - Ты тоже ничего не меняла? Там по-прежнему весь пол в матрасах и ничего кроме шкафа нет?

Он уставился на нее, вертя вилку в руке, и Людмила Павловна ответила ему таким же взглядом, уперев руки в черный бархат халата.

-- Ты ешь пока, - сказала она. - Там увидишь.

Через несколько дней на фирме случился второй взрыв - на этот раз под машиной Вадима Александровича, которой оторвало бампер, и которую пришлось сдать в дорогой ремонт (где обнаружили, что дно совсем прогнило от соли, и работа затянется). В тот же день Надя объявила, что всем сотрудникам надлежит сидеть по домам, и на работу не ходить. Инне в тот день все равно нужно было ехать в центр - она хотела поздравить Галю с днем рождения. Сперва ее мама, благодарная Гале за устройство дочери, приготовила ей подарок - несколько мотков шерсти и куклу для Насти, но когда на новом месте, сперва казавшемся таким привлекательным, стали происходить страшные вещи, мамин энтузиазм несколько приутих. Но подарок все равно уже был приготовлен, и Инна настояла, что должна его преподнести, не дожидаясь оказии - в тот самый день, какой нужно.

Тем не менее, сперва она поехала не к Гале, а на работу.

На этаже была тишина. Было довольно холодно от отсутствия людей и бездействия электрообогревателей - старом здании штатное отопление работало не слишком эффективно. Без деловой активности светло-серые стены, цвета снятого молока, казались особенно безжизненными, и черные дверные проемы - чередой - усиливали неприятное впечатление. Инна осторожно заглянула в приемную. Надин стол был абсолютно пуст, на нем стояла прозрачная стеклянная ваза, а за столом сидел незнакомый охранник - без формы, в джинсовой рубашке. Дверь в кабинет была распахнута, и оттуда слышался голос Вадима Александровича.

-- ...я вижу, - говорил он. - Но в этом во всем нету логики, понимаешь? Обычно всегда все побудительные причины видны, они на поверхности, да? Сделал какое-то действие - получай противодействие...

-- Тело, выпертое в воду, - продекламировал в ответ незнакомый голос. - Выпирает на свободу. Оно прется оттуды весом выпертой воды...

Охранник, подозрительно глядя на Инну, усмехнулся одним уголком рта.

-- А тут же логики нет! - продолжал голос Вадима Александровича, не заметившего стихотворной реплики. - А у кого у нас еще нет логики? Это или маньяк, чего я не допускаю... Маньяк сейчас в нашем бизнесе и шагу не сделает, да? Или государство. Вот чего я и боюсь. Оно у нас как обезьяна с гранатой, никогда не знаешь, что в следующий момент будет. Но зачем?.. Вот это я...

-- К кому? - произнес охранник угрюмо, сверля Инну глазами. Вадим Александрович оборвал фразу на полуслове и выглянул из кабинета. Он сменил костюм с отливом на темную водолазку.

-- Ты чего? - спросил он, не здороваясь, увидев Инну. - Сегодня не работаем. Что, Надя не предупреждала?.. Иди домой!

-- Она предупреждала, - поспешно пробормотала Инна, стремясь выгородить невиновного. - Я просто...

-- Забыла чего? - сказал Вадим Александрович резко. - Давай быстро, забирай и уходи.

-- Нет, я... - проговорила Инна и поежилась. - Мне страшно дома сидеть...

Вадим Александрович резко выдохнул.

-- Ей страшно, - сказал он и крикнул невидимому собеседнику вглубь кабинета. - А что тогда про меня говорить? - он снова повернулся к Инне. - Тебе-то чего страшно? Да еще дома?

-- Не знаю... - пробормотала Инна. - Говорят, могут приехать... забрать... - она осеклась и жалобно посмотрела на Вадима Александровича.

Охранник перевел любопытный взгляд на своего шефа и усмехнулся двумя уголками рта.

-- Кто? - заорал Вадим Александрович. - Ты тут даже не работаешь! Ты еще не оформлена! Твоих документов тут нет, какие к тебе вопросы? В гости зашла, и больше ничего... Кстати, - он постучал пальцем по столу. - Трудовую книжку потом принесешь, не забудь. Когда вся эта бодяга закончится. Иди давай. До свиданья.

Он сделал движение корпусом, собираясь повернуться к Инне спиной.

-- Извините, - проговорила Инна. - Я хотела вам еще сказать...

-- Ну? - проговорил Вадим Александрович нетерпеливо, останавливая в зародыше вращательное намерение.

-- Я... - сказала Инна и покосилась на охранника.

-- Игорь, - велел Вадим Александрович. - Пойди на внешний пост.

Охранник крякнул, не торопясь, с китовой грацией поднялся, вылез из-за стола и проследовал мимо Инны в коридор. Дорогой он занял собой весь дверной проем, и Инне пришлось отскочить в сторону, чтобы он не снес ее.

-- Садись, - Вадим Александрович показал рукой на диван. - Ну?

Инна присела и снова поежилась.

-- Я... - она понизила голос, чтобы ее не слышали в кабинете. - Вы мне нравитесь, - выдавила она.

-- Так, - сказал Вадим Александрович нетерпеливо. - Ну-ну?

Он явно счел это заявление прелюдией к какому-то важному сообщению и ждал, в чем оно будет заключаться.

-- Вы мне очень нравитесь, - пролепетала Инна с отчаянием.

Последовала пауза. Потом Вадим Александрович вздохнул, сделал шаг в сторону, грохнул дверью в кабинет, сел на Надин стол и поковырял ногтем в зубе.

-- Ну, - сказал он, глядя на Инну. - И что мы будем делать? Что ты от меня-то хочешь?

-- Не знаю... - выдавила Инна, готовая провалиться сквозь землю.

-- У меня семья есть, ты знаешь? - проговорил Вадим Александрович.

Инна, не поднимая глаз, помотала головой. Она действительно не представляла, что у Вадима Александровича зачем-то может быть семья.