-- А я и в хорошую не выхожу, - флегматично ответил Миша, повернулся и пошел куда-то по длинному коридору.

-- Можно, я тапки возьму? - крикнула Галя ему вслед и, получив в ответ подобие мычания, нырнула в огромные мужские тапки и, косолапо шаркая, засеменила по коридору вслед за ним. В дверях, отделявших коридор от кухни, ей встретилась пожилая женщина, которая, неприязненно глядя на нее, сказала, обращаясь на кухню:

-- Ну, я пошла. Сегодня, Миш, они еще не очень, а завтра вкусные будут. Щи со временем созревают. Но ты кушай все равно.

-- Спасибо, Мария Тимофеевна, - не слишком убедительно раздалось с кухни.

-- Кушай, - продолжала Мария Тимофеевна, неприветливо разглядывая гостью. - Что ж тебе, голодному сидеть?

-- Здравствуйте, - вежливо сказала Галя.

-- Здрасте, - сказала Мария Тимофеевна и добавила в сторону кухни. - Я сама захлопну, ты не волнуйся.

Проследовав по коридору, она хлопнула входной дверью, как и предупреждала. Галя прошла на кухню, где Миша сидел, наклонившись над тарелкой, за столом, обтянутым липкой клеенкой со следами застарелых порезов от кухонного ножа.

-- Приятного аппетита, - вежливо сказала она. - Можно я сяду? - получив что-то вроде пригласительного мычания, она опустилась на краешек табуретки.

-- Извини, - проговорил Миша, звучно прихлебывая щи. - Тебе не предлагаю.

-- О, ничего страшного, - поспешно заверила его Галя, делая успокоительный жест, чтобы Миша, не дай бог, не волновался. - Я привыкла, ты не беспокойся.

-- К чему привыкла? - спросил Миша непонятливо и вытер уголок рта.

-- О, - Галя огорченно махнула рукой, округляя губы на разочарованном "о". - Я не так выразилась. Просто я хотела сказать, что я же не в гостях, ты же меня не приглашал, ты и так был очень любезен, что разрешил мне у тебя встретиться с сестрой... Просто понимаешь, ехать друг к другу это целая история, все равно что в другой город - она в Перово, а я в своем Паскудниково... собственно, она мне не сестра, а четвероюродная, это даже родней не считается, но все-таки, и наши мамы дружат... А идти куда-то дорого, и к тому же ей надо кое-какое барахло примерить, я вон целый пакет приволокла. Так что спасибо тебе большое...

-- Не за что, - сказал Миша, прерывая ее монолог. - И так тут у меня проходной двор. Сегодня еще Серега хотел прийти, Сашка... Виталик тоже. Как будто у меня тут дом свиданий, - сказал он с обидой. - Как будто меня тут вообще нету.

-- Что же удивительного, центр, всем удобно, - дипломатично сказала Галя, пожимая плечами. - Да к тому же тебе, наверное, веселее, когда к тебе приходят?

-- А мне и так не скучно, - сказал Миша. - Общаться с самим собой мне интереснее всего. Слава богу, я могу себе позволить, никто над душой не дудит. А то вечно кому-то был должен: то пионерской организации, то обществу, то еще какому-нибудь хрену... Сейчас наконец-то никому.

-- Я бы так не смогла, - сказала Галя. - Впрочем, у меня нет и возможностей.

-- Как кому, - сказал Миша вяло. - А чего твоя сестра делает?

-- С ума сходит, - сказала Галя, сожалительно вздыхая. - Получает в своем НИИ десять долларов - да и от НИИ одни воспоминания, все разбежались, одни пенсионеры остались. У нас в головной конторе место появилось, я его отвоевала с большущим трудом - так ее нужно было еще уговаривать. Господи, почему меня никто не уговаривает? Теперь ее нужно хоть как-то одеть, там же не станут держать такое пугало, посмотрят и скажут: до свиданья, дорогая. Я принесла ей костюм. Мне он маловат, а ей будет в самый раз. Начальство тоже любит, когда ему радуют глаз. У нас была одна секретарша...

-- А у вас-то сколько платят? - снова перебил ее Миша.

-- Ну... - протянула Галя, как бы решая, говорить, или не говорить. - Ей сразу дадут триста. Если понравится.

-- Чего триста? - спросил Миша. - Долларов?

Галя кивнула.

-- Для нее это вполне неплохо, - пояснила она. - У нее семьи нет, кормить ей некого...

-- Нормально, - подвел итог Миша, потянулся и взял еще кусок черного хлеба.

-- Только бы эта коза не заблудилась, - проговорила Галя озабоченно. - Она же у нас вся в науке, вся в диссертации... Да, кстати... - она нерешительно потерла пальцем драный торец разделочного стола. - Можно тебя спросить?.. Я давно хотела, но...только ты не обижайся, мне это просто очень важно...

-- Чего такое? - спросил Миша с беспокойным подозрением, отрываясь от тарелки.

-- Ну... правду говорят, что ты голубой?

Миша аж подскочил на месте и с плеском выронил ложку.

-- Это кто тебе сказал? - завопил он. - Кто тебе сказал такую гадость? Кто... ну... - он даже захлебнулся от возмущения и замотал косматой головой, чуть не залезая волосами в тарелку. - Кто сказал такое?..

Галя, перепуганная таким неожиданным взрывом эмоций, испуганно заерзала на табуретке.

-- Ой, ну извини... - пролепетала она. - Миш, я же совершенно не к тому... Я не думала, что ты так... Миш! Мне на самом деле все равно, кто ты есть, я только хотела совета спросить...

-- Нет, ну кто тебе сказал? Кто?

-- Миш, никто не говорил, я просто...

-- Нет, ну ты же не просто так спросила! Кто тебе сказал? Серега? Я давно...

-- Миш, ну никто не говорил, просто ты так живешь... один...

-- Ну и что? Кто слухи распускает?

-- Да никто, Миш, честное слово, я просто посоветоваться хотела, я, может, сама такой стану, вот я хотела спросить...

Миша оторопело замолчал.

-- То есть как? - спросил он после паузы. - То есть какой? Это... зачем?

-- Ну, понимаешь, - сказала Галя, облегченно вздохнув тому, что он наконец успокоился. - За мной сейчас женщина ухаживает. Вот я хотела спросить... Но раз ты не в курсе...

Миша усмехнулся издевательски и опять потянулся за брошенной ложкой.

-- А ты что, - спросил он, откусывая хлеб. - Любишь женщин, что ли? Лесбиянка, что ли?

-- Да нет, - сказала Галя, пожав плечами.

-- А на фиг тогда?..

Галя закрутила волчком лежащий на столе нож и мечтательно подняла глаза.

-- Я с ней в Интернете познакомилась, - проговорила она. - Она так ухаживает... Она во всем меня понимает. Она мне стихи присылает. Она говорит, что я великолепная, чудесная... Она меня никогда не видела, но все равно приятно.

-- А ты ее? - спросил Миша с насмешливым интересом.

-- Нет, - Галя покачала головой. - Я тоже. Я только ник ее знаю. Ее зовут Милена.

Миша снова усмехнулся - очень довольно. Тема разговора начала ему нравится.

-- Да эта твоя Милена дядя лысый, - сказал он.

Галя продолжала мечтательно изучать треснувший потолок.

-- Нет, сказала она задумчиво. - Мужчина так не может... Мужчина никогда так не ухаживает. Она хочет именно меня, никого другого... нет, конечно, это женщина.

-- Ну и что? - спросил Миша.

-- Ничего, - ответила Галя. - Она мне сказала, что сама меня найдет. На самом деле может, она меня где-то и видела, я не знаю... Но ведь я должна на что-то решиться, правда?

-- И все-таки, - процедил Миша. - Кто тебе сказал такую гадость про меня?

Галя огорченно выдохнула.

-- Ну, никто, Миш, правда никто... - тут вдалеке послышался звонок. - Ой, в дверь звонят? Может, это Инка? Я открою, Миш?

-- Открывай... - проговорил Миша ей вслед. - Лесбиянка...

Галя пролетела по всему длинному коридору, шаркая тапками, до входной двери и, затормозив у самого косяка, открыла замок. Под ее радостные возгласы в квартиру, недоверчиво глядя исподлобья, ступило существо в старом драповом пальто с лисой покроя пятнадцатилетней давности и кроликовой ушанке, достойной вокзального грузчика.

-- Ну и трущобы тут, - проговорило существо, которое девушка называла Инкой, в ответ на приветствия. - Ходить страшно...

Существо сняло, энергично встряхнув, ушанку, пальто и оказалось женщиной неопределенного возраста в самовязанной кофте почти до колен и коричневой юбке. Темные волосы с заметной проседью были собраны в хвост. На лице не было никаких признаков косметики. Скорее всего, женщина была довольно молода, меньше тридцати лет, но на первый взгляд ей можно было дать все сорок. Галя схватила с пола свой пакет и захлопотала вокруг, приговаривая : Проходи, сейчас все расскажу... Я тут тебе принесла, сейчас померяешь...