Синтия свернула листок и положила обратно в конверт.

– Вы хоть отдаленно представляете себе, куда она поехала?

– Нет!

– Вам, конечно, известно: жена Хью Мартена – католичка, и развода ему она никогда не даст?

– Микаэла так молода, совсем еще ребенок, подобные истории вообще не для нее! – воскликнул Роберт.

– Мне надо подумать, – проговорила Синтия.

Она прикрыла рукой глаза, вспоминая далекое прошлое. Бал в Лондоне, ей только что исполнилось восемнадцать. Хью Мартен пригласил ее на танец и дал без обиняков понять, как она ему нравится, но ей это было безразлично, ее мысли были заняты Питером. А Хью крепко держал ее за талию и говорил негромко:

– А может, поедем ко мне и устроим вечеринку? Вдвоем? Отлично проведем время! У меня прекрасная радиола, шампанского море разливанное и очень удобный диван. Что еще нужно?

– Спасибо, я предпочитаю остаться здесь.

– И делаете глупость, радость моя, ведь вы ни разу еще у меня в гостях не были. Вам понравится! Ну же, давайте! Вы много теряете.

– Спасибо, Хью. Я не поеду.

– А вы, оказывается, упрямица! – сказал он не то с удивлением, не то раздраженно. – В конце концов, мы соседи и старые друзья, и я, если угодно, просто хочу показать вам свою квартиру. Вообще-то, это шикарная мансарда – перестроенная верхотура старинного дома, есть на что поглядеть…

Синтия запомнила его слова, хотя так и не поехала к Хью на «веселенькую вечеринку».

– Быстро едем к первой же телефонной будке, – вдруг приказала она Роберту.

– Зачем? Вы знаете, где Микаэла?

– Знаю. Скорее, Роберт, нельзя терять времени.

Она многое слышала о Хью Мартене: он подолгу живет за границей, у него вилла на юге Франции, в Кении – ферма. Если Микаэла решила бежать с ним, они не задержатся в Англии, здесь их легко разыскать, к тому же сразу начнутся скандалы и неприятности.

Роберт остановился у телефонной будни. Синтия вышла, взяла телефонную книгу, открыла на фамилии «Мартен» и повела пальцем вниз по странице. Да… вот он: «Мартен, сэр Хью, Гровенор-сквер, 192»

Синтия бегом вернулась к машине и назвала адрес.

– Вы думаете, она может быть там?

По его голосу легко было понять, что он испытывает. В первый раз Синтия по достоинству оценила железную выдержку этого человека. Было ясно, Роберт жаждет немедленных действий, но вид у него при этом на редкость хладнокровный.

– Есть такая вероятность, – ответила Синтия. – Она невелика, но нельзя не проверить.

– Ну, заявимся мы туда, и что дальше?

Тут Синтия поняла, для чего он приехал за нею.

– Вы хотите, чтобы я поговорила с Микаэлой?

– С Мартеном я разберусь сам, – ответил Роберт с угрозой.

– Не смейте! – приказала Синтия. – Никаких опрометчивых поступков, Роберт… ничего, пока я не поговорю с Микаэлой. Если вы наброситесь на ее возлюбленного да вдобавок причините ему вред, она вам этого вовек не простит, а он станет ей лишь дороже. Я поговорю с ней, если она захочет меня выслушать.

– Непременно выслушает, – заверил Роберт, – я знаю, она очень к вам расположена. И мне не к кому, кроме вас, обратиться.

– Понимаю, – тихо отозвалась Синтия.

Она представила себе, как одиноки Роберт и Микаэла, совершенно одни в мире. У других семейные корни, поддержка родных и близких, круг старинных знакомых и друзей, авантюристам же в трудную минуту жизни положиться не на кого.

Первый раз ей стало жалко Роберта – сильный, полный жизни и энергии, он казался беспомощным сейчас.

– А Микаэла привязана к вам, Роберт? – задала она вопрос, когда они свернули в Гровенор-сквер.

Он помолчал немного, прежде чем ответить.

– Не имею представления. Может быть, я совершенно ей безразличен. Что она должна ко мне испытывать? Мы, в сущности, чужие друг другу взрослые люди.

У дома 192 они остановились. На дальнейшие разговоры не оставалось времени.

– Слушайте, Роберт, – быстро сказала Синтия, – оставайтесь в машине, пока я не позову. Прошу вас, не входите в дом, не поднимайте шума – в этом нет ни малейшего смысла, а вред можно нанести непоправимый.

– Хорошо, – послушно ответил Роберт, – но если у вас ничего не получится и Микаэла не захочет вернуться, тогда я возьмусь за дело сам.

Синтия промолчала. Роберт действовал чрезвычайно разумно, обратившись сначала к ней, но она понимала, что подобной дипломатии хватит лишь до определенного предела, потом возьмут верх примитивные инстинкты. Дверь на звонок открыл дворецкий.

– Я приехала повидаться с мисс Микаэлой Шелфорд, – сказала Синтия. – Она ожидает меня.

Дворецкий поначалу, казалось, усомнился, потом, к великому облегчению Синтии, пригласил:

– Прошу вас, заходите, мадам. Пожалуйста, мадам, вот сюда.

Она последовала за ним к лифту, дворецкий нажал кнопку четвертого этажа, где напротив лифта была дверь, по всей видимости, в мансарду, сюда, наверно, зазывал ее когда-то Хыо. Дворецкий позвонил, дверь тотчас же открыл слуга в белом фраке.

– У этой дамы назначена встреча с мисс Шелфорд.

Слуга, очевидно, иностранец, сказал:

– Пожалуйста, – и отошел от двери.

Быстро, не раздумывая, Синтия вошла следом и вместе с ним оказалась в комнате, куда вела вторая дверь.

Микаэла лежала на диване у окна в залитой солнцем гостиной. Она взглянула на вошедших, и глаза у нее широко раскрылись от изумления.

– Синтия? – воскликнула она. – Откуда вы здесь?

Синтия увидела, что Микаэла одна, и подождала, пока слуга закроет дверь, думая, как начать разговор.

Микаэла поднялась с дивана. Лицо ее выражало не только удивление, но и гнев.

– Зачем вы пришли?

– По всей вероятности, чтобы увидеться с вами, – ответила Синтия, подходя ближе.

– Но мне не очень хочется видеть вас, – медленно проговорила Микаэла. – Откуда вы узнали, где я?

– Догадалась.

– Но как… как вам стало известно, что я уехала из «Берез»?

– Сказал ваш отец.

– Отец? Он здесь?

– Внизу.

– Значит, он прочел мою записку, – проговорила Микаэла. – Какая я дура, не послушалась Хью! Он хотел, чтобы я написала или отправила телеграмму потом, когда мы будем за границей. А я решила, что он все равно до вечера не вернется.

– Он забыл кое-какие бумаги и вернулся сразу вслед за вами, – объяснила Синтия.

– Тогда понятно. – Микаэла взглянула на часы. – Двенадцать. Еще два часа, и мы бы уехали.

– Микаэла, – тихо сказала Синтия, – вы подумали о последствиях своего поступка?

Микаэла раздраженно отмахнулась и прошла к камину.

– Послушайте, Синтия, – она говорила спокойно и с достоинством. – Я знаю, вы здесь, чтобы урезонить меня или умолять, но, пожалуйста, избавьте меня от речей, которые приготовили. Вы мне всегда очень нравились и, по-моему, хорошо относились ко мне. Мы были друзьями, но не разрушайте нашу дружбу бессмысленными уговорами. Я не стану вас слушать. И никакие красноречивые доводы не изменят моего решения…

Синтия села на диван. В Микаэле чувствовались решимость и полная убежденность в своей правоте. Это была не взволнованная девушка во власти чувств, а женщина, уверенная в себе, решившаяся на хорошо обдуманный шаг.

Какие найти слова, как показать, что совершаемый ею поступок недостойный, низкий, подлый? Синтия сжала руки, моля в душе бога о помощи, умоляя дать ей силу и твердость, каких она в себе не находит.

– Почему вы решились на это, Микаэла? – спросила она наконец.

– Разве вы сами не видите, почему? – Микаэла улыбнулась счастливой сияющей улыбкой.

– Не вижу, скажите мне! – настаивала Синтия.

– Хорошо, скажу, – ответила Микаэла. – Я люблю Хыо, а он любит меня.

– И это любовь? Вы уверены?

– Уверена. Мы с первой встречи поняли, что созданы друг для друга. И неразлучны навек.

– Но, Микаэла, Хью женат!

– Милая Синтия, как мало вы знаете жизнь! Когда мы с Хью впервые встретились, в тот вечер на балу в мою честь, мы сразу почувствовали, что всю жизнь искали друг друга. Нам не нужны были ни слова, ни объяснения. Мы все уже знали.