Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

– - Не ушиблись ли вы? -- нетвердым голосом произнес Федор Андреич.

– - Мне ничего! -- пугливо отвечала Аня, очищая свое платье и собирая свои волосы, рассыпавшиеся при падении. Она стала искать гребенку свою, но собрала только мелкие куски и, держа их в руках, со слезами глядела на них.

Федор Андреич, заметив сломанную гребенку, рассердился:

– - Вот ваши шалости, вот до чего они вас доводят! Ну что вы теперь будете делать с вашими волосами?

Аня поспешно разняла их на две косы и стала заплетать.

Федор Андреич молча ждал окончания, и когда Аня, забросив свои косы назад, взглянула на него, гнев уже исчез с его лица. Она робко сказала:

– - Я вас рассердила?

– - Признаюсь, вы хоть кого из себя выведете.

Тут только он хватился лошади; но ее не было видно.

– - Боже мой! где она? чтоб не сломала себе ноги! -- в отчаянии воскликнул он и чуть не бегом пустился, свистя пронзительно.

Невдалеке послышалось ржание. Федор Андреич пошел тише и свободно вздохнул. Аня первая открыла дрожки, которые, зацепись колесом за молоденькое дерево, стояли боком, а лошадь спокойно щипала дубовые листья с отростков и, махая хвостом, отгоняла докучливых комаров, усевшихся у ней на спине.

Федор Андреич заботливо осмотрел лошадь и дрожки и, найдя, что всё было в целости, вывел лошадь на дорогу и сел на дрожки, сказав Ане:

– - Извольте садиться; теперь уж некогда, делать прогулки: пора домой.

И он посадил Аню вперед и, когда лошадь тронулась с места, прибавил:

– - Не бойтесь: я тихо поеду; но всё-таки держитесь за меня, а то опять упадете!

– - Я уж не упаду-с,-- отвечала Аня, уклоняясь.

– - Вздор! сидите смирно! -- резко сказал Федор Андреич.

И он пустил лошадь маленькой рысью.

По лицу Ани можно было заключить, что ей не нравилась заботливость Федора Андреича; она кусала губы, вертелась и вдруг вскрикнула:

– - Стойте, стойте!

Федор Андреич остановил лошадь и тревожно спросил:

– - Что такое?

Аня соскочила с дрожек и, сказав: "Я забыла зонтик", пустилась бежать назад.

– - Экая шалунья! -- сердито сказал Федор Андреич и крикнул громко:-- Назад! назад!

Аня остановилась и тихо пошла к дрожкам.

– - Назад! -- повторил Федор Андреич, и когда Аня подошла к нему, он спросил своим сердитым голосом, страшно хмуря брови: -- Куда вы так бежали? а?

– - Взять зонтик!

– - И для такой дряни стоит бежать за версту?.. Садитесь! -- повелительно прибавил Федор Андреич.

Аня села, и ей стало страшно одной в лесу с сердитым Федором Андреичем, у которого лицо никогда еще не казалось ей так угрюмо, а глаза так блестящи, как теперь. Сердце у ней застучало, и она готова была бежать от него.

– - Держитесь крепче за меня! -- отрывисто сказал Федор Андреич, давая свободу лошади; но Аня не решалась дотронуться до его руки.

– - Что же вы боитесь! я не укушу! -- раздражительно заметил Федор Андреич.

Подъезжая к дому, он насмешливо спросил:

– - Ну что, съел я вас?

И когда старичок встретил их, Федор Андреич сказал:

– - Ну трусиха же ваша внучка, чуть шеи не сломала.

– - Господи! как? что? -- тревожно воскликнул старичок, обращаясь к своей внучке, которая, поцеловав его крепко, отвечала:

– - Ничего, я не ушиблась!

– - Какая жара сегодня! -- заметил Федор Андреич и, сев на крыльцо, вытер платком лицо, горевшее, как раскаленное железо.

Аня о чем-то задумалась и машинально следила за лошадью, которую кучер проваживал по двору.

– - Уж не изволите ли вы сердиться? -- спросил Федор Андреич, окинув Аню пристальным взглядом.

– - Я устала,-- ответила она и ушла.

– - Ее надо почаще брать с собой… ужасная трусиха, да и моцион ей нужен! -- провожая глазами Аню, заметил Федор Андреич.

– - Странно! а на вид такая храбрая,-- в недоумении отвечал старичок.-- Спасибо,-- с чувством прибавил он,-- спасибо, что ты о ней заботишься, как родной отец.

– - Разве я ей не родня? -- обидчиво сказал Федор Андреич.

– - Больше, чем родной! Но она девушка добрая: она оценит твое расположение к ней. Мы чувствуем всё, всё, что ты для нас делаешь.

И у старичка слезы дрожали на ресницах.

– - Что это! как вам не стыдно! Я, слава богу, и чужих пригрел в своем доме. Вы увидите впоследствии мое расположение к вам. Я не люблю вполовину делать добро. Вы стары, а ей нужна опора.

– - Я даю тебе право, или, лучше, ты его уже приобрел своими благородными поступками: устрой ее судьбу.

После этого разговора они пошли в гостиную и застали Аню в слезах, сидящую на ступеньке террасы.

Гнев охватил Федора Андреича; он заходил по террасе, бормоча: "Вот мило -- плакать каждую минуту!"

И потом требовал, чтоб она сказала причину.

– - Я сломала гребенку и потеряла зонтик! -- всхлипывая, отвечала Аня.

– - И вы из таких пустяков плачете, как будто вас теснят здесь, а?

– - Она глупенькая! -- перебил старичок.

– - Зачем же она не смеется, а чуть что-нибудь -- хнычет? Знайте, сударыня! я вам в последний раз говорю, что не терплю, когда в моем доме, плачут. Слышите?

И Федор Андреич пошел в сад.

– - Ну что ты его сердишь?-- садясь к Ане, сказал старичок.

Внучка, положив ему голову на колени, продолжала плакать.

– - Перестань, Аня; ну стоит ли о гребенке так плакать.

– - Ах, дедушка, я совсем не о том плачу!

– - Так о чем же?

– - Я его боюсь.

– - Чего же его бояться? что ты? он так нас любит.

– - Не знаю; я его боюсь.

И она крепко прижалась к старичку и плакала; старичок, не зная, чем утешить ее, сказал:

– - Посмотри-ка, Аня, какая бабочка красивая летит,-- чудо!

Аня заплаканными глазами взглянула на порхавшую бабочку, долго следила за ней и наконец пустилась ее ловить.

Старичок свободно вздохнул и, улыбаясь, глядел на бегающую свою внучку, бормоча:

– - Дитя еще; немудрено, что боится его.

После чаю Федор Андреич пожелал сыграть с Аней партию в шашки. Они уселись в гостиной.

– - Ну-с, почем прикажете? -- шутливым голосом спросил своего партнера Федор Андреич, расставляя свои шашки.

– - На деньги я не хочу играть,-- сухо отвечала Аня.

– - Отчего?

– - У меня их нет.

– - Выиграете, так будут.

– - Нет! я не хочу! -- капризным голосом отвечала Аня и, перестав расставлять шашки, сложила руки.

Федор Андреич нахмурил брови.

– - Нехорошо, нехорошо! -- строгим голосом заметил Ане старичок, поставил за нее шашки и с несвойственною ему строгостью сказал:-- Играй!

Аня не без удивления повиновалась старичку.

Игра длилась до ужина, и Аня осталась победительницей, выиграв несколько партий у Федора Андреича, который принес из кабинета двадцатипятирублевую бумажку и, подавая ей, сказал:

– - Вот теперь вы можете не плакать о ваших потерях. Пошлите в город нарочного, чтоб он вам купил гребенку.

– - Много! -- заметил старичок.

__ Надо же ей иметь свои деньги: она не дитя! -- сердито сказал Федор Андреич и, обратясь к Ане, которая, покраснев, не брала денег, прибавил:-- Возьмите же!

И он поспешно отошел от стола.

– - Возьми скорее, а не то опять рассердится,-- шепнул старичок, сунув в руки Ане бумажку.

К самому ужину приехала Настасья Андреевна. Она была не в духе. Усталость от дороги, холодная встреча брата, полное равнодушие его к Петруше, о котором она рассказывала,-- всё обрушилось на Аню, которая, к довершению беды, имела неосторожность занять место Настасьи Андреевны за столом. Настасья Андреевна стала придираться к ней за разные мелочи и наговорила ей довольно колкостей. Аня, не видав ее давно, почувствовала более храбрости и оправдывалась очень смело. И когда кончился ужин, Настасья Андреевна подняла страшный шум. Брат положил конец, послав Аню спать, а Настасье Андреевне строго заметив:

– - Если кто виноват в беспорядкам в доме, так, я думаю, вы, потому что хорошая хозяйка не должна бросать всё, чтоб скакать к упрямому мальчишке.

17
{"b":"135193","o":1}