— Значит, пока я не вернусь, у вас будет время исследовать все потайные уголки моего дома, — заметил лорд Равенскар.

— Мне надо сказать вам очень много, но… все это так трудно выразить словами, — смущенно пробормотала Ромара.

— Что именно? — попытался приободрить ее Равенскар.

— Я очень благодарна вам за все, что вы сделали для нас, и… готова исчезнуть… из вашей жизни… если вы того пожелаете.

— Вы же прекрасно знаете, что я ничего подобного не хочу! — довольно резко ответил лорд Равенскар. — Но в любом случае мы не сможем прожить так всю жизнь! Давайте реально смотреть на вещи, Ромара. И если уж так случилось, постараемся с честью пройти через эту трудную ситуацию. — Я сделаю все… как вы скажете.

— Интересно, надолго ли вам хватит такого смирения? — поинтересовался он.

Ромара поняла, что он просто-напросто дразнит ее.

— Не больше, чем вашего, — задорно парирована она.

— Да, вы правы, — с улыбкой ответил он.

— Пожалуй, мне пора идти, — сказала Ромара. — Насколько я знаю, вам еще надо будет поработать, ведь мистер Эркрайт приготовил для вас кипу различных документов и писем в библиотеке. Но надеюсь увидеться с вами за завтраком, до того как вы уедете в Лондон.

— Я буду очень огорчен, если вы не пожелаете мне спокойной ночи, — сказал лорд Равенскар.

— Тогда спокойной ночи, милорд. Ромара сделала реверанс. Он взял ее руку, поднес к своим губам и поцеловал, но не с той привычной небрежностью, с какой исполняют изрядно надоевшую обязанность. Его губы бережно прикоснулись к ее бархатистой нежной коже и на мгновение задержались. Он почувствовал, как она удивленно замерла, а потом, отняв руку, быстро спустилась по ступенькам в сад, и он остался один в гостиной.

Он вспомнил, что раньше мечтал привезти сюда Аталию. Ему казалось, что здесь, в старом доме, среди роскошных цветов и величественных вековых деревьев, ее красота заиграет во всем блеске. И что-то кольнуло в глубине его души. Этой мечте уже никогда не суждено сбыться.

Потом он подумал, какая нежная и маленькая ручка у Ромары. И как приятно было целовать ее.

Лорд Равенскар рано спустился к завтраку, когда Ромары в столовой еще не было. Он уже допивай кофе, когда она появилась в комнате.

— Доброе утро, Ромара, — произнес он, поднимаясь из-за стопа, и уже собрался было немного пожурить ее за опоздание, когда обратил внимание на напряженное выражение ее лица.

— Что случилось? — спросил он. Она медленно подошла к столу и села. От предложенной слугой еды она отказалась. Когда слуги вышли из комнаты и они остались в комнате вдвоем, Ромара сказала:

— Сегодня утром Кэрил прислали письмо.

— Какое письмо? — переспросил лорд Равенскар.

— Хорошо, что я была у нее в это время. Когда принесли этот конверт, она как раз кормила малыша и потому не обратила на него внимания.

Ромара протянула лорду Равенскару письмо, которое прятала за отворотом рукава, и продолжила:

— Видите, это официальное послание, только потому я и вскрыла его. Прочитайте, что там написано.

По выражению ее лица и звенящему голосу он понял, что произошло нечто крайне важное. Он взял конверт из рук девушки. Письмо было отправлено адвокатской конторой и адресовано Кэрил. По поручению и от имени сэра Харвея Уичболда ей настоятельно предписывалось, чтобы она вместе с сыном немедленно вернулась в дом своего мужа.

Надо было предвидеть такой поворот событий, подумал про себя лорд Равенскар. Затем продолжил чтение.

«В том случае, если ваша светлость не выполнит настоящее требование в течение разумного промежутка времени, сэр Харвей Уичболд намерен обратиться с иском в суд, с тем чтобы вернуть сына и учредить над ним опеку, а также примет необходимые меры, чтобы не допустить к воспитанию ребенка его мать как недостойную и не внушающую доверия особу».

Как только лорд Равенскар дочитал письмо до конца, Ромара тихо, почти шепотом спросила:

— Как вы думаете, он… способен на это?

— Вынужден признать, что помешать ему практически невозможно, — ответил лорд Равенскар.

— То есть… он может обратиться в суд и заявить, что Кэрил жила с ним уже давно, что она поселилась в его доме еще до замужества и… значит… безнравственная женщина? — выдохнула Ромара.

— Да, в этом и заключается его угроза, — тихо подтвердил лорд Равенскар.

Его удивило, что Ромара так быстро поняла и оценила ситуацию. А положение, надо сказать, было весьма серьезным. По закону жена полностью принадлежит своему мужу, к тому же Харвей Уичболд — отец ребенка. Следовательно, у него есть все основания требовать, чтобы жена вернулась к нему. Ее отказ может привести к самым неприятным последствиям, так что угроза Уичболда была отнюдь не пустой, а вполне реальной.

По кроме того, лорду Равенскару неприятно было даже думать, что Харвей Уичболд окажется победителем.

Закон всегда и во всем стоит на стороне мужчины и уж если женщину обвинят в безнравственном поведении, все общество отвернется от нее и имя ее навсегда будет покрыто несмываемым позором.

Словно догадавшись, о чем сейчас думает лорд Равенскар, Ромара спросила:

— Что же нам делать? Пожалуйста, прошу вас, помогите! Уверена, вы можете найти… правильное решение.

«Н-да, хотелось бы и мне самому в это верить», — пронеслось в голове у лорда Равенскара. Пока задача представлялась ему просто неразрешимой. По в голосе Ромары звучала такая тревога и беспокойство, что он поспешил успокоить ее:

— Обещаю вам, что, как только приеду в Лондон, сразу же посоветуюсь со своим адвокатом. Он считается одним из лучших в стране.

— Спасибо вам, — с надеждой проговорила Ромара. — Мне, право, так неудобно снова причинять вам беспокойство. По единственный, кто может нам помочь, — это вы! — и она почтительно поклонилась ему.

Лорд Равенскар посмотрел в ее полные тревоги глаза, увидел ее побледневшее лицо, дрожащие губы и с трудом подавил желание обнять эту испуганную девушку, крепко прижать ее к себе, поцеловать и успокоить. Он отвел взгляд и отрывисто произнес:

— Предоставьте все мне и постарайтесь не волноваться. И хорошо, что вы ничего не сказали Кэрил про это письмо.

— Мне показалось… она просто не переживет… если у нее отнимут Александра, — запинаясь, выговорила Ромара.

— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы не допустить этого! — поклялся лорд Равенскар.

В это время в комнату вошел мистер Эркрайт. Не хотелось, чтобы он догадался о неприятностях, поэтому лорд Равенскар, обращаясь к супруге, произнес бодрым голосом:

— Чем вы намерены заняться сегодня?

— Наверное, просто посижу в саду, — угадав его намерения, ответила Ромара. — Жаль, что не получится снова проехаться с вами верхом.

— Мне тоже.

И он протянул руку за бумагами, которые принес мистер Эркрайт.

— Если бы вы были настолько любезны, милорд, и проследили, чтобы их передали вашему адвокату, то их правильно оформят и быстро зарегистрируют.

— Я сам их отвезу, — сказал лорд Равенскар. — Все равно я должен к нему заехать.

Мистер Эркрайт вышел из головой.

— Чем скорее я доберусь до Лондона, — произнес лорд Равенскар, поднимаясь из-за стола, — тем лучше! А вы будьте умницей, не печальтесь и не беспокойтесь. Мне не хочется оставлять вас здесь в таком состоянии.

— Теперь, когда вы все знаете, я чувствую себя гораздо лучше, — просто ответила Ромара.

Они вместе вышли из комнаты и рука об руку проследовали в холл. На улице у парадной двери уже стоял экипаж лорда Равенскара, запряженный парой вороных.

На нижней ступеньке широкой лестницы он взял ее за руку, но не стал целовать, как прошлым вечером, а крепко пожал, будто желая приободрить. Потом он занял место возницы, приподнял на прощание свою шляпу, и коляска медленно покатилась по дорожке, посыпанной гравием.

Ромара смотрела ему вслед, пока лорд Равенскар не скрылся из виду.