Обо всем этом лорд Равенскар мог бы сейчас рассказать Ромаре, но, не рассчитывая на ее внимание к столь далеким от женских интересов материям, он не стал пускаться в разъяснения.

Откуда он мог знать, что Ромара всегда интересовалась политикой? У нее сразу же возникли десятки вопросов, которые можно было бы обсудить с Равенскаром. Но она побоялась, что он сочтет это скучным. Кроме того, отец всегда говорил ей:

— Мужчины не любят, когда их отвлекают от дороги.

Поэтому она перестала поддерживать разговор.

Путешествие доставляло ей удовольствие: великолепная пара гнедых легко и стремительно неслась по дороге. Пейзаж был очаровательным. Всю свою жизнь девушки провели в Хантингдоншире и видели лишь довольно унылую и однообразную равнину. Поместье лорда Равенскара находилось в Букингемшире. Природа там была совсем иной: густые леса шелестели по берегам рек, а на склонах живописных холмов зрела золотая пшеница.

Наконец они добрались до цели своего путешествия. К дому вела длинная подъездная аллея. Из-под вуали, ничем не обнаруживая своего интереса, Ромара нетерпеливо рассматривала владения лорда Равенскара. Дом оказался еще более красивым, чем она ожидала. О таком она даже мечтать не осмеливалась.

Классический фасад украшай портик с высокими колоннами, отражавшимися в спокойной воде небольшого озерца. Стая белых голубей закружилась в воздухе, а потом опустилась на бархатную зеленую лужайку возле озера. Солнечные зайчики от воды приветливо сверкали, отражаясь от высоких окон.

Слуги помогли им выйти из кареты, и они проследовали в холл. Вперед вышел мажордом в роскошной ливрее и торжественно произнес:

— Добро пожаловать, милорд, с возвращением! От имени всех ваших слуг разрешите мне поздравить вас с вступлением в законный брак. Примите наши поздравления, милорд, и наилучшие пожелания счастья.

— Спасибо, Мэтьюс, — сказал лорд Равенскар. — Сестре ее светлости, леди Уичболд, нездоровится. Мне кажется, ее надо немедленно проводить в отведенную ей комнату.

— Конечно, милорд. Обед будет подан, как только пожелает ваша светлость.

Лорд Равенскар с вниманием и заботой отнесся к Кэрил, и Ромара была чрезвычайно тронута таким пониманием.

Кэрил очень устала от дороги. Сначала она выглядела оживленной и весело болтала, но потом ее возбуждение прошло, и она замолчала, закрыла глаза и так просидела весь остаток пути. А теперь она казалась совсем больной.

Экономка вызвалась помочь Ромаре проводить сестру в спальню по широкой лестнице с красивыми резными перилами. Приготовленные для них комнаты находились на втором этаже. Ромаре были отведены просторные покои, в которых всегда обитали хозяйки этого дома. Кэрил устроили рядом с нею.

Прежде всего надо было помочь Кэрил улечься в постель. Как только женщины управились с этим делом, она слабо проговорила:

— Мне… больно!

Ромара вопросительно посмотрела на миссис Феллоуз, которая к этому времени успела присоединиться к ним. Та спокойно кивнула ей и сказала;

— Похоже, миледи, надо поспать за доктором.

— Пожалуйста, попросите лорда Равенскара это сделать.

Конечно, ей самой следовало обратиться к нему. Но, во-первых, она не хотела, чтобы он видел ее лицо, а во-вторых, трудно было просить его еще об одном одолжении. Он и так уже слишком много для них сделал.

Прошло совсем немного времени, и стало ясно: на белый свет вот-вот появится новый человек.

— Давай завтра поужинаем вместе, Трент, — предложил виконт.

— Не смогу, к сожалению. Мне надо съездить в Равен-Хаус, — отозвался лорд Равенскар. — Я не был там больше трех недель. К тому же принц будет отсутствовать еще несколько дней.

— Тогда, конечно, тебе следует исполнить свой долг в деревне, — с улыбкой заметил виконт.

От него не скрылось, что этот разговор был крайне неприятен лорду Равенскару, и потому виконт сменил тему.

В самом деле, лорд Равенскар уехал из своего поместья в тот момент, когда Кэрил мучилась от схваток, а потом умудрялся находить тысячи веских причин, чтобы не возвращаться туда. Теперь он чувствован угрызения совести.

Он узнал от своего доверенного лица, господина Эркрайта, который держан его в курсе всех событий, происходящих в деревне, что у Кэрил родился сын. Пока было неизвестно, интересует сэра Харвея новость о том, что у него теперь есть законный наследник, или нет. Во всяком случае, лорд Равенскар не собирайся сообщать ему об этом, хотя и не сомневайся, что тот сам рано или поздно узнает обо всем. Конечно, дня Кэрил очень важно, чтобы никто в обществе не узнал, как быстро после свадьбы она родила ребенка. Весь свет должен признать ее законное положение. Поэтому лорд Равенскар лично дал объявление в лондонской «Газетт» о состоявшемся бракосочетании сэра Харвея Уичбонда и мисс Кэрин Шелдон, после чего посчитан себя исполнившим свой долг и умыл руки, от всей души надеясь, что никогда в жизни ему больше не придется сталкиваться с этим типом.

Потом лорд Равенскар с головой ушел в собственные дела. Все это время он был практически неотлучно занят с принцем. Тот все жаловался, что с ним мало считаются, когда раздают министерские портфели в новом правительстве, хотя он имел значительное влияние и многочисленных друзей у кормила власти. Ему хотелось знать обо всем, что происходит в палате общин, и как идут дела в палате лордов. Потому в Карлтон-Хаусе ежеутренне проходили длительные консультации, на которых лорд Равенскар докладывал принцу обо всех событиях. А если разговор был не о политике, то тогда речь шла о поведении жены принца.

Принцесса Каролина примкнула к политическим противникам своего мужа и повсюду громко объявляла о своих пристрастиях. В своей резиденции в Монтедж-Хаусе она регулярно принимала лорда Элвина, бывшего лорд-канцлера, виконта Кастнере, военного министра, и Спенсера Персиваля, ушедшего в отставку с должности генерального прокурора.

Лорд Равенскар узнал, что все они собирались на обеды к принцессе, чтобы разработать программу действий против некоторых министров, которые выполняли поручения принца и представляли его интересы. Также по просьбе принца Равенскар проводил довольно деликатные расследования скандального поведения Каролины.

Лорд не советовал своему высокому патрону предпринимать какие-либо публичные действия, чтобы не разжигать страсти и не вынуждать общество разделяться на два лагеря. Собиратели скандальных историй и грязных сплетен, карикатуристы и газетчики и так без устали перемывали косточки принцу и его жене, смакуя подробности их брака.

Трент Равенскар в последнее время никак не мог избавиться от мысли, что и сам он может оказаться в подобном положении. Вдруг его жена окажется такой же нарушительницей общественных приличий, как и принцесса Каролина, станет мешать ему на каждом шагу и выставит его в обществе круглым дураком? Потом он успокоил себя весьма здравой мыслью: дочь генерала Шелдона, несомненно, должна быть достаточно разумной и воспитанной девушкой, наученной хорошим манерам и правилам приличия, чтобы не скомпрометировать ни его, ни себя.

В то же время, обдумывая нелегкое положение его светлости, лорд только теперь понял, насколько нелепым было его собственное поведение. Горя желанием отомстить Аталии, он оказался даже в большем затруднении, чем принц.

Надо обязательно поговорить с Ромарой, решил он, и как-то уладить их нелепые отношения. Может быть, если предложить ей достаточную сумму, она согласится жить отдельно? Но едва ли это будет лучшим решением проблемы, такой вариант не устроит ни его, ни Ромару. Когда-нибудь настанет время, когда ему действительно нужна будет жена. Кроме того, и в столице и в провинции есть ряд должностей, которые буквально созданы дня него, и когда он остепенится, ему непременно предложат одну из них.

Практически в первый раз в своей жизни лорд Равенскар не чувствован себя хозяином своей судьбы. Он всегда точно знал, чего хочет, и никогда не сомневался, что получит желаемое. Аталия оказалась его первой серьезной неудачей. Даже воспоминание об этой женщине пробуждало в нем гнев.