– А на чем основана ваша убежденность, что диверсанты непременно нападут на подставляемую им автоколонну-ловушку? – поинтересовался со своего места командующий группировкой.

Этот вопрос не стал для Кудрявцева неожиданным. Еще на этапе планирования операции он всесторонне обсудил ее с представителем военной контрразведки на базе в Ханкале и с начальником военной базы. Автоколонна-ловушка, на которую предполагалось выманить диверсантов, являлась их совместной идеей. Поэтому в своем ответе на вопрос командующего Евгений постарался аргументированно обосновать ее:

– Судя по предыдущим акциям диверсантов, они стремятся убить как можно больше людей, поэтому и выбирают для обстрела автоколонны с личным составом. Мы же планируем подставить им автоколонну, перевозящую людей и боеприпасы. Идея состоит в следующем. Из Гудермеса в Ханкалу пойдет колонна в составе роты краснодарского СОБРа, следующей на двух грузовиках, грузовика с боеприпасами, а именно «НУРСами», противопехотными минами, ручными гранатами и гранатометными выстрелами. – На последних словах Кудрявцев не сумел сдержать улыбки и, продолжая улыбаться, закончил: – И двух бронетранспортеров боевого охранения. Как видите, при таком составе автоколонны при взрыве грузовика с боеприпасами будут неминуемо уничтожены и соседние машины. В реальности общие потери могут составить от одного до двух взводов личного состава. Несмотря на кажущуюся высокую степень защиты: два БТРа и целая рота собровцев, сформированная таким образом автоколонна крайне уязвима. Поэтому мы считаем, – он перевел взгляд на майора Снежина, – что диверсанты не смогут отказаться от идущей к ним в руки столь легкой добычи. К тому же при планировании операции мы учли и момент личной вражды, которую питает полевой командир Бисламов, нанявший диверсантов, к бойцам краснодарского СОБРа.

Изложив приготовленные аргументы, Кудрявцев замолчал. Воспользовавшись наступившей паузой, один из заместителей наклонился к командующему группировкой и вполголоса принялся ему что-то объяснять. Кудрявцев не разобрал общего смысла его слов, но несколько раз услышал выражение «краснодарский СОБР». Дослушав до конца своего заместителя, командующий кивнул и вновь обратился к Кудрявцеву:

– Каким образом вы собираетесь информировать боевиков о проходе автоколонны?

– На этот вопрос, думаю, лучше всего ответит представитель военной контрразведки, – произнес тот и перевел взгляд на майора Снежина.

Несколько теряясь от общего внимания собравшихся на совещание генералов и старших офицеров, контрразведчик поднялся со своего места:

– 8 сентября в Гудермес прибывает сборный эшелон. Военному коменданту, а также начальнику станции и двум-трем железнодорожным рабочим из числа чеченцев будет доведена информация, что вместе с эшелоном прибудет и отряд краснодарского СОБРа, следующий в Ханкалу. Интенданты, закупающие у чеченцев продукты, будут неофициально извещены, что 8 сентября на базе ожидается пополнение. И наконец, начальник склада арттехвооружения получит официальный приказ подготовиться к приему «НУРСов», противопехотных мин, гранатометных выстрелов и ручных гранат. И к 8 сентября освободить места под вышеперечисленные боеприпасы. На работах по освобождению стеллажей, предназначенных для хранения новых боеприпасов, будут задействованы военнослужащие, свободно покидающие территорию базы. Таким образом с высокой долей вероятности можно сделать вывод, что информация об автоколонне с собровцами и машиной боеприпасов дойдет до боевиков. И наконец более подробная дезинформация будет доведена до полевого командира Бисламова агентурным путем.

Выслушав контрразведчика, командующий погрузился в собственные мысли. Снежин же остался стоять, не решаясь спросить у него разрешения сесть. Наконец он перевел взгляд на своего непосредственного начальника, и тот энергично махнул рукой, указав подчиненному на его стул.

– Что ж, звучит убедительно, – наконец сделал вывод командующий группировкой и, вновь отыскав взглядом офицера ГРУ, спросил: – А какие силы и средства потребуются для проведения предлагаемой вами операции?

– Четыре штурмовые группы «Каскада» численностью до двух взводов, три грузовика для формирования автоколонны и два БТРа, имитирующих боевое охранение, а также передвижные комплексы обнаружения оптических и электронных средств наблюдения по числу автомашин, – быстро перечислил Кудрявцев.

– Значит, нашему спецназу вы не доверяете? – подал голос один из генералов, сидящий слева от командующего.

Генерал был в полевой камуфляжной форме, а окружавшие его офицеры сидели настолько плотно, что, кроме погон с генеральскими звездами, невозможно было разглядеть его знаки различия. Поэтому Кудрявцев так и не смог определить, является ли он представителем армии или МВД. Однако это не повлияло на его ответ:

– Операция по захвату диверсионной группы противника потребует безусловной согласованности и слаженности действий даже не задействованных подразделений, а всех без исключения бойцов. Поэтому и проводить ее должны люди, имеющие опыт совместных боевых действий, которые хорошо знают друг друга, понимают друг друга с полуслова, условного жеста или взгляда. – По мнению Кудрявцева, объяснение получилось слишком замысловатым, и, чтобы лучше донести до присутствующих смысл сказанного, он спросил: – Вы сами решились бы вести в бой не знакомое вам подразделение?

Генерал, который последний раз лично водил своих бойцов в атаку лет двадцать назад, не нашелся, что ответить на вопрос офицера ГРУ, и промолчал. Зато вновь задал свой вопрос командующий Объединенной группировкой:

– Сколько времени уйдет на то, чтобы собрать потребные для операции силы и средства?

– Полагаю, что с грузовиками и бронетранспортерами проблем не будет, – ища подтверждение своим словам, Кудрявцев перевел взгляд на заместителя командующего по инженерно-техническому обеспечению. – Что же касается штурмовых групп нашего отряда, то при положительном решении о проведении операции они смогут прибыть в Ханкалу в течение суток.

Со слов ветеранов «Каскада» и преподавателей учебного центра спецназа ГРУ Евгений знал, что во времена Советского Союза любой из командиров отряда на аналогичный вопрос неизменно ответил бы: «В течение двух часов с возможностью вылета в любую точку земного шара!» Именно столько времени отводилось бойцам «Каскада», чтобы по поступлении сигнала тревоги собраться на своей базе, а дежурному летному экипажу на аэродроме при необходимости дозаправить транспортный самолет. С тех пор многое изменилось. Уже не стоит в ангаре в ожидании вылета приписанный к отряду военно-транспортный самолет. Но время, отпущенное на сбор по тревоге, по-прежнему осталось неизменным. Да и отчаянных пилотов отнюдь не стало меньше. Вот чего действительно не хватает, так это ответственных решений, защищающих интересы страны. Но командующий Объединенной группировкой федеральных сил оказался не из тех людей, кто боится принятия ответственных решений. Одобрительно глядя на заместителя командира «Каскада», он сказал:

– Действуйте, майор. Всю необходимую технику вы получите, – и, обернувшись к одному из своих помощников, добавил: – Подготовьте соответствующий приказ и ответ на телеграмму Генштаба.

Невысокий подполковник, мгновенно выросший за спиной командующего, что-то черкнул в своем блокноте и, захлопнув его, взглянул на Кудрявцева как на победителя. И хотя Евгений понимал, что до настоящей победы еще очень далеко, в его душе поселилась уверенность, что первый шаг к ней уже сделан. «Вот теперь никуда эти диверсанты не денутся, – сказал он самому себе. – Мы их так прищучим…» И, вспомнив тела расстрелянных и сожженных солдат, мстительно сжал кулаки.

Мальчишка был худ и тяжело дышал широко открытым ртом, отчего его впалые щеки втягивались еще больше. Однако черные прищуренные глаза горели ненавистью к неверным и осознанием важности собственной миссии. Мальчишка преодолел бегом по лесу более десяти километров и совершенно выбился из сил, но вместо того чтобы хоть немного передохнуть, явился с докладом к командиру отряда. Человек, которого Ильяс Бисламов считал курьером и инспектором, а командир диверсантов называл заказчиком, взглянув в лицо мальчишки, одобрительно кивнул головой. Вот именно из таких ослепленных ненавистью и жаждой мести мальчишек его организация набирала своих бойцов. Это они совершенно бескорыстно, всего лишь за идею, обвешанные взрывчаткой и оружием, врывались в торговые центры и дискотеки, родильные дома и больницы, полицейские участки и блокпосты. Из них организация готовила смертников-камикадзе, со связкой гранат бросающихся под вражеские танки и бронемашины, примером своей героической смерти поднимающих на борьбу десятки и сотни таких же фанатиков.