– Любил, а с сучкой этой встречается полгода. Кстати, сорок ему не исполнилось? Критический возраст продлится еще неизвестно сколько.
Лиле тридцать четыре, она на три года старше меня и на шесть лет младше Германа. Как и я с Волги, из Горького. Подружились мы с первых моих появлений на московских тусовках. Разговорились, и приглянулась друг другу. Лиля взялась опекать меня – девочку из бедной самарской семьи, волей судьбы брошенной в толпу самоуверенных рублевских дам. Позже она познакомила с Кириллом – вторым мужем. Лиля окончила иняз, а посвятила себя модельному бизнесу. Работала моделью у лучших парижских кутюрье, участвовала в показах одежды на самых престижных подиумах. На одной из вечеринок на Лазурном берегу, познакомилась с Германом Капланом, влюбилась, и живут вместе уже семь лет. После переселения в Жуковку, тайно изменяют друг другу. На Рублевке это принято. Герман, скорее всего, знал о редких и быстротечных романах супруги, и, мечтая о ребенке, относился терпимо. Может, и не знал, часто мужчины настолько уверены в своих достоинствах, что не допускают мысли об изменах жены. Какое-то время Лиля пыталась забеременеть от любовников, потому что с Германом не получалось, потом смирилась. Внешне жили они дружно, вместе ездили на модные курорты, посещали великосветские тусовки, со стороны казалось, дня не могут прожить друг без друга. Всё их в жизни устраивало, и ничего не собирались менять. Отношения начали портиться в последний год, когда у Германа появилась постоянная любовница, собравшаяся родить ему наследника. Проблема ребенка, единственно омрачала им жизнь. Завести своего не получалось и каждый виноватым считал другого.
Я искренне переживала за Лилю и, как могла, пыталась успокоить, но избавить от соперницы не в моих силах. Лиля и сама понимала, надо разводиться; пока молода и привлекательна, сможет еще удачно выйти замуж, а может и родить. Но разрушить привычную жизнь боялась.
– Считаешь, мне подать на развод? Подам, а он вдруг заартачится, настоит на праве забрать большую часть нашего имущества, раз я инициатор развода.
Я открыла мини бар, предложила подруге выпить чего-нибудь, предупредила, что сама не буду – за рулем.
– Я тоже. Хотя… Давай по капельке, надо разрядиться.
– Поговорите по-хорошему, обсудите всё, настаивай, чтобы оставил тебе дом.
– И ежемесячный пенсион до конца жизни, – насмешливо прибавила Лиля, вытирая выступившие слезы.
– Насколько знаю Германа, он порядочный человек, не оставит нищей.
– Может попросить Савву и его ребят, и в правду переломать ноги этой сучке?
– Германа такой исход вряд ли вернет.
Постучав, вошла Света – бухгалтер и по совместительству секретарь, сказала, что по городскому телефону меня очень хочет слышать Майя Джафарова. Сотовый я выключила, когда поняла, что с Лилькой разговор длинный, пришла поплакаться, и звонки помешают.
– Сказала, что я в салоне?
– Вы же не предупредили.
– Поговори, – сказала Лиля.
Я подняла трубку городского телефона.
– Майя? Привет! Что ты хотела?
Она обиделась на мой вопрос, получалось, будто звонит, когда чего-то надо. Захотела просто поболтать в отсутствие клиентов, заодно узнать, чем Луиза собирается удивить мир.
Майя, наша общая с Лилей подружка, юрист, муж у неё преуспевающий адвокат. Чтобы не маялась без дела, он открыл ей на Рублевке юридическую консультацию. Работы практически не было. Жители поселков с Рублево – Успенского шоссе люди богатые и держат собственных юристов.
Объяснила ей, нового в разработках Луизы много, приезжай, посмотри. Давно не была в салоне. Извинилась, сейчас у меня люди, я занята.
– Что собирается заказать? – спросила Лиля, когда я опустила трубку.
– Просто поболтать. Знаешь, какая у нее работа – мается без клиентов.
– Работа… Мне предстоит искать работу.
Мы просидели часа два, пережевывая Лилины проблемы. Света принесла чай. Несколько раз прерывала Лариса, я её выпроваживала. О проблеме с Валерием, свалившейся на меня, рассказывать не стала. Не до неё Лильке. Когда она, наконец, собралась уходить, я предложила своего охранника – шофера, довезти до дома, подруга успокоила, что в состоянии сама вести машину.
– Спасибо, поплакалась, и легче стало. Не всё так страшно. Переживу.
Вместе спустились на улицу, проводила до её «Мерседеса», на прощание поцеловались, и Лиля уехала. Поднявшись в салон, я продолжала размышлять о превратностях женской судьбы. «Как и мужчина, женщина должна иметь любимое дело, тогда всякие семейные трагедии не так страшны». Лилька закончила с красным диплом институт иностранных языков, работая моделью в Европе, получила отличную языковую практику. В совершенстве владела двумя языками, и еще тремя на уровне разговорных. В Париже ее принимали за француженку, в Милане за итальянку. Могла заняться переводами. Литературу любила, читала в подлиннике Бодлера и Шекспира, обладала приличным литературным слогом. Но походить по издательствам, предложить свои услуги, не могла собраться, объясняла, что с французским и английским бесполезно искать работу. С японским или китайским, наверняка нашлось бы дело. А профессию модели после замужества пришлось оставить, Герман потребовал. Я считаю, пожелай Лиля, и теперь нашла бы работу на подиуме. Тридцать четыре не возраст для модели, сохранившей фигуру 60-90-60, при росте 178, имеющей опыт сотрудничества с мировыми Домами мод.
Она завидовала, что у меня есть любимое дело – салон модной одежды. Держу его не ради заработка. Вполне обеспечена, могу жить на проценты с нефтегазовых акций и прочих ценных бумаг. С детства сама всё на себя шила, закончила швейный колледж, и с мужем первым познакомилась – заказал сшить галстук. У него их были десятки, мог слетать за новым в Милан. Нам с мамой объяснил – желает иметь оригинальный, какого ни у кого не будет, и принес ткань. На самом деле заказ повод познакомиться.
Размышления мои прервал звонок Ланы.
– Все четыре фотографии отправила на твой электронный адрес. На всякий случай на свой тоже, – сообщила она. Никого похожего на Валерия, не нашла. Я живьем его не видела, только фотографии у тебя.
Я поблагодарила.
– Сколько должна твоим коллегам на ТВ?
– Ничего. Обязаны мне. Не пишу, как сдала передача по сравнению с начальными выпусками. Одни эмоции, никакой сверхзадачи. Снимки невысокого качества, такие вывешивают на милицейских стендах «Их разыскивает милиция».
Я еще раз поблагодарила подругу и поспешила домой к компьютеру.
***
Дорога, как назло была забита, через каждый километр остановка в пробке. В сторону Жуковки и обратно в город туда – сюда сновали чиновничьи «БМВ» и «Мерседесы» с мигалками. Больше часа потратила на дорогу и, не переодеваясь, не обняв, как обычно сына, бросилась к компьютеру. Психуя от нетерпения на медлительность, едва дождалась, пока комк прогреется, открыла почтовый ящик. Несколько раз быстро, затем внимательно рассмотрела фотографии. Никто не напомнил Валерия. За семь с небольшим лет не мог измениться, чтобы не узнала. Сразу же отправила электронкой снимки в Самару и позвонила Сергею.
– Посмотри почту, только что отправила.
– Валерий? – перебил нетерпеливо брат.
Объяснила, даже отдаленно никто из четырех не похож. Сергей, не поблагодарив за оперативность, отключился, тоже поспешил к компьютеру.
Поздно вечером позвонил и согласился – никакого сходства с братом, а у матери два снимка вызывают сомнение. Посылает в криминалистическую лабораторию сравнить со старыми фотографиями Леры. Надеется по соотношениям деталей лица определят, он или не он. Я вспомнила, Евдокия Андреевна читает много детективов, отсюда такие познания.
– Думаешь, возьмутся сравнивать с фотографией такого качества – не поверила я. – Да проще слетать в этот Новокумск и встретиться.
– Мама не полетит. Я в ближайшие две недели пас. Никакой возможности. Не будем гнать коней. Постараюсь завтра встретиться с криминалистами в УВД, дождемся экспертизы, возможно, убедит маму. Не верю, что Валера. Если что, лететь в Новокумск придется тебе.